Страница 7 из 39
После пережитой нервотрепки, долгой дороги, насыщенного дня и сытного ужина на Астрид навалилась смертельная усталость. Растирая слипающиеся глаза и едва передвигая тяжелые ноги, она рухнула на одну из охапок сена, забившись в угол подальше от других. Даже, если бы Виррок с Гермундом сейчас решили устроить бой на смерть, Астрид и бровью не повела — настолько ей в данный момент не было ни до кого дела. Ей просто очень, очень сильно хотелось спать…
Скариды верили, что во сне сознание человека попадает в мир духов, и в нем может в мгновение ока переноситься на большие расстояния, слышать голоса скал и деревьев, возвращаться в прошлое и заглядывать в будущее. Боги следили за тем, чтобы никто не задерживался там слишком долго — иначе мог остаться навеки. Или секрет узнать, не положенный смертным, или сами духи поймали бы — схватили острыми когтями, оплели длинными корнями, утащили под землю…
Астрид нырнула в забытье, словно в гулкий омут, не в силах пошевелиться и в первые мгновения не различая ничего вокруг. А затем до ее слуха донесся знакомый крик. Вспыхнуло зарево совсем близко, обожгло щеку, заставив испуганно дернуться в сторону. А получилось лишь слабо неловко двинуться. Мрак вокруг потек золотыми разводами, будто таяла восковая свеча, а за ним уже вовсю полыхало пламя.
Астрид стало тяжело дышать, сердце забилось быстрее, она застонала сквозь сон. Но вырваться из него не смогла. Там, перед закрытыми, бегающими под опущенными веками глазами, полыхал родовой замок, будто сложенный из соломы. Кричала мама в окне разрушающейся башни. Раненный отец вкладывал в руки дочери свою секиру и указывал на золотого дракона, казавшегося сейчас еще больше. Он закрывал все небо, нависал над Астрид, словно скала, готовился вот-вот испепелить волной пламени. А она не могла сделать шаг от сковывающего ее ужаса. Сердце сжимал стыд и отчаяние. Она наследница славного рода! Она всю жизнь готовилась к настоящей битве! Так почему же сейчас не в состоянии даже поднять оружие, защитить своих родных?!
Астрид закусила губу, почувствовала во рту солоноватый привкус крови, и это помогло ей сдвинуться с места, сделать маленький шажок вперед. Все равно — уже слишком поздно. Морда дракона внезапно стала меняться, превратилась в лицо злобной мегеры, что выставила их сегодня за дверь. Глаза ее, безумно вращаясь, налились кровью, рот открылся так широко, что нижняя челюсть почти коснулась груди — и из него полыхнуло пламя. Астрид закричала, безуспешно пытаясь прикрыться руками, и в этот момент заметила Виррока, восседавшего на спине дракона с копьем в руках…
Тяжело дыша, она резко села на полу, завертела головой, пытаясь понять, где находится. Разметавшаяся солома, полутемные стены в утренних сумерках, спящие люди… Гермунд приоткрыл один глаз, посмотрел на нее, сонно улыбнулся и перевернулся на другой бок. Астрид наконец-то пришла в себя, вспомнила, как добралась вчера к школе наездниц… До ее слуха вновь донесся звук, который спас в последнюю минуту, не дал погибнуть во сне — крик петуха. Священной птицы богов… Значит, можно ожидать, что когда-нибудь им на завтрак достанутся яйца или куриное мясо…
Спина и шея затекли от неудобной позы, пришлось неслышно подняться на ноги, боясь разбудить остальных. Астрид сладко потянулась, растерла шею, понаклонялась, восстанавливая подвижность и разминая мышцы. Холодный и сырой утренний воздух проникал в открытое окно, бодрил, гнал отголоски кошмара прочь. Захотелось умыться, привести себя в порядок, а заодно беспрепятственно прогуляться по двору замка, пока не начались занятия.
Астрид тихо прокралась к входной двери, взялась за ручку… и в этот момент она вылетела из ее пальцев, а на пороге возник привратник, еще более хмурый с утра, чем обычно.
— Подъем! — зычно прогорланил он. — Быстро умываться, пока ученики не проснулись!
Астрид приняла это приглашение без лишних слов — пока остальные ворочались, что-то сонно бормотали (возможно, даже нелестное в адрес привратника), она вылетела из домика и помчалась в указанную сторону.
Прямо на улице, неподалеку от колодца находились умывальники — каменный желоб, начинавшийся вертикальной трубой, с ответвлениями, перекрытыми камнями. Астрид без труда догадалась, что ей следует делать: вытащила из колодца полное ведро, вылила в трубу, убрала один из камней — и в подставленные ладони потекла свежая вода, такая студеная, что аж пальцы сводило. Радостно фыркая, Астрид как следует оттерла лицо и руки от следов сажи, плеснула немного на ноги, смывая дорожную пыль и переживая из-за того, что нет возможности сменить одежду на новую — чистую и более удобную. Она была гордой девушкой, но все же те презрительные взгляды, что бросал на ее изорванное платье Иноземец, невольно задевали. А так как единственный, кто с ними возился, был привратник, Астрид решила поговорить с ним.
Вот только времени на разговоры им не оставили! Сразу после утренних процедур и совсем уж скудного завтрака забросали черной работой: натаскать воды на кухню (Гермунд умудрился стянуть там яблоко и предложил Астрид кусочек, но та гордо отказалась), исправить, заточить стрелы и копья, выдраить полы на первом этаже замка, вытряхнуть пыль с ковров и тяжелых драпировок, отскрести с длинных обеденных столов остатки еды. Один из драконов спикировал сверху, скинул на середину двора огромное бревно, судя по всему — выброшенное на берег прибоем — и Гермунду, как самому крепкому, поручили заготовить из него дрова. Он и тут отличился: скинул жилетку и работал, с удовольствием ловя на себе заинтересованные взгляды, играя мускулами, расправляясь с толстыми ветвями одним мощным ударом. И Астрид сложно было не согласиться с мыслью, что он очень похож на какого-нибудь стародавнего героя, из тех, что с богами за одним столом пили и наравне подвиги совершали. Городскую парочку отправили потрошить рыбу — как любые жители порта, они с ловкостью справлялись с этим заданием, с таким мастерством владея ножами, что становилось даже немного боязно. Бердис под конец дня отослали помогать прачке, пришлось девушке снимать все свои кольца, ворчать о том, как плохо это повлияет на красоту ее рук.
День выдался настолько тяжелый, что все безумно устали. Довелось выполнять задания по всему замку, лишь на обед их собрали вместе — и вновь разогнали работать. Астрид не следила, кто чем занят, она стремилась лишь как можно быстрее управиться — так, чтобы не заставили переделывать — и сразу же, едва освободившись, мчалась во двор, чтобы наблюдать за занятиями. Она еще никогда не видела столь странных тренировок!
В ее замке, конечно, воины тоже оттачивали навыки, да и саму наследницу обучали владеть оружием, но здесь творилось что-то очень необычное.
Парни занимались с наставником, разучивали приёмы рукопашного боя — и среди их движений выделялось большое количество бросков, кувырков, уворотов и подскоков. Они крутились, словно акробаты на ярмарке, так что даже в глазах рябило.
Девушки же учились метко и быстро стрелять из лука — почти не целясь. Это показалось Астрид глупым, пока во двор не выкатили странное приспособление — бочку на деревянных шарнирах. Она оказалась настолько неустойчивой, что заходила ходуном под первой же «наездницей», попытавшейся ее оседлать. Ученица кое-как уселась сверху, крепко обхватила деревянные бока ногами и подняла лук… Казалось, чтобы попасть в цель, удержать равновесие, ей не следовало даже дышать… Но тут наставница подала знак, и остальные девушки стали раскачивать бочку! Они толкали ее в разные стороны, и девушка, выполнявшая упражнение, едва не падала каждый раз. Казалось, вот-вот она завалится на бок, кувыркнется вперед или через спину! Однако в какой-то момент ученица взяла себя в руки, вновь подняла лук и спустила тетиву. Стрела, пролетев по короткой дуге, вонзилась рядом с центром мишени, заставив глаза Астрид удивленно округлиться. Как, как она это сделала? А вот на наставницу это не произвело никакого впечатления. Недовольно нахмурившись, она подала знак, чтобы к упражнению приступила следующая. Стрелявшая же спрыгнула на землю и, расстроенно поникнув, отошла в сторону.