Страница 82 из 95
— Шесть.
— Вот! Шесть банд. А потом я нарвался на мужа моей возлюбленной. А Дон бросился на мою защиту! И победил!
— А расцарапал его кто? — Уточнила Нах'тал, подозревая что-то еще.
— Так, моя дама и расцарапала. Посчитала, что Дон убил её мужа.
— Слушай, Мораник. Всё время хочу сказать, и как-то не до этого.
— Да, Дон?
— Вот как раз про Дона. Это ведь не моё имя. Имя у меня Доменго.
— Как? А Дон тогда что?
Пришлось объяснять, что это просто приставка, говорящая, что я дворянин. Зачем я только ляпнул это «Дон».
— А перевести можно как «ваша светлость» или «ваша милость».
— Ха! Так я тебя постоянно величал светлостью, или может сиятельством? — и капитан заржал. Вот ведь прямолинейный вояка.
— Дон Доменго! — Мораник выделил слово «дон». — А не выпить ли нам за новое знакомство?
— Несомненно, дон Мораник! — и оба захохотали, не жалея свои молодые глотки.
По дороге к кабаку мы запнулись за все еще лежащего и стонущего вышибалу.
— Подождите, — я наклонился к парню, пострадавшему за свое рвение к работе. Осмотр в магическом зрении серьезных повреждений не показал. Сильные гематомы на всех мышцах плеч. Сам он долго будет приходить в себя. Пришлось потратить энергию на легкое лечение.
— Хозяин! — Я позвал толстого гнома, который держал это заведение. Не первый раз уже я вижу гнома хозяином общепита. С чем, интересно, связана эта тенденция?
Сейчас толстяк сам встал в дверях, как Третьяк или Яшин[48], никого не пуская внутрь.
— Хозяин, надо аккуратно унести его, не трогая плечи и руки. Положите на дверь, что ли, или щит и унесите. Пусть отлежится до завтра. Завтра сможет уже встать. Но руки надо беречь неделю. А то и дольше. Смотри, парень, если будешь резко двигать руками или поднимать тяжелое, то так и не выздоровеешь. А так может все и обойдется.
[48] Владислав Третьяк, 25.04.1952 г.р. Знаменитый советский хоккеист, вратарь. Участвовал в серии игр СССР-Канада 1972 г.
Лев Яшин 22.10.1929-20.03.1990 — Знаменитый советский футболист, вратарь, выступавший за московское «Динамо» и сборную СССР.
Я встал и пошел внутрь кабака.
— Давай, хозяин, неси нам выпить. И закусить. «Сегодня была славная охота». — Думаю, речь умудренного жизнью волка у меня получилась.[49]
— Почему «охота»? — Решил уточнить Мораник.
— Потому что сначала Керр охотился на нас, а потом я хорошо подрался — уложил этих троих.
[49] Слова Акелы (3 серия), м/ф «Маугли» 1973 г.
И Мораник ушел вперед, садиться за стол вместе с другими собратьями по «оружию». К нашему месту я подходил только в компании своих жен.
— На'тин, — спросил я. — А ты почему молчала, когда некоторые обвиняли меня в измене?
— Во-первых, я тебе верю.
— А во-вторых?
— А во-вторых, — гномка встала передо мной, так что другим в кабаке было не видно, что происходит между нами. На'тин взяла мое хозяйство в свою ручку, взвешивая его.
— А во-вторых, я тебе верю. Не успел ты облегчиться.
И она прыснула в кулачок. Через секунду все трое, смеясь, плюхнулись за стол.
Мы расположились за двумя соседними столами. Компания из четверых искателей приключений на одно место. И я в окружении трех жен. Два парня и двое мужчин, пережившие драку с общим противником, за время совместного сидения на дереве неплохо сошлись. Договорившись хорошенько выпить в одной компании, они теперь облегченно напивались.
— Дон Доменго! — Окликнул меня Мораник. — Может, расскажешь, как ты умудрился завести сразу трех жён, да еще и орчанку в придачу?
Вот нет у меня желания рассказывать о личных делах в пьяной компании. Я глянул на своих жён. На их лицах тоже энтузиазма не наблюдалось. А Нах'тал даже начала вставать. Я попросил её взглядом не вмешиваться.
— Это длинная и страшная история, полная чужих тайн и загадок, которые я не могу открыть. — Начал я замогильным голосом. — Когда-нибудь, перед уходом в могилу, я расскажу её тебе. Ведь после смерти мне будет уже не страшно проклятие. Ха-ха три раза!
— Тьфу! Да ну их, с проклятьем. — Чуть ли не в голос отказались все.
Каждый вернулся к разговорам в своем окружении. Наливая себе и жёнам, а также закусывая прекрасным мясом, я выпытал у своих… Эмм… Четвертинок? Как они здесь появились.
Вчера вечером, когда с рынка вернулись Санти с Вогниром, притащив освобожденного Маэстро и двух мальчишек, девушки начали выпытывать, куда же эта компания дела их горячо любимого мужа. Выяснив первый пункт, по которому меня можно отыскать — имя капитана Мораника, они отправились в город. Санти, как участник событий, познакомил девушек со стражами. После долгих и настойчивых расспросов стражи всё-таки «слили» информацию об этом кабаке. Только оба разыскиваемых тела уже исчезли отсюда. Но хозяин заведения уверил, что «господин капитан» здесь обязательно появится. А теперь, когда есть два «господина капитана».
Поэтому здесь девочки и сидели в компании орка и гнома всю ночь. Под утро хозяин стал закрывать заведение. Оставлять внутри он конечно же никого не стал. Девушки отказались уходить без меня и своих сопровождающих. Как назло, пришедшие с девушками Вогнир и Санти в ожидании своего командира расслабились. Они расслаблялись всю ночь, и к утру уже лежали совсем «расслабившиеся». Так что к моему появлению вышибалы уже вынесли на улицу орка и гнома. Девушки пробовали сопротивляться, но это были разные весовые категории. Даже самую сильную — Нах'тал, сумели схватить. Что уж говорить про остальных. Так что мое появление оказалось как нельзя вовремя.
За разговором время пролетело незаметно. Кстати, Натаниэль не стала пить. На мой вопросительный взгляд все трое загадочно улыбнулись. Да ладно! Такие взгляды были загадкой для средневековых мужчин. Но не для человека из современного мне общества. Я открыл рот, чтобы уточнить. Но все трое зашикали на меня и зажали ладошками рты. Молчать, значит? Какое-то махровое невежество. Сейчас просвещенный магический феодализм, а они в проклятья и сглаз верят.
Разговор через внутренний мир, чтобы обсудить всё гораздо быстрее, чем в реале, я не успел начать — в таверну ввалились качающиеся фигуры двух недотёп алконавтов. Выбравшиеся из канавы, они представляли собой красочное зрелище. Торопунька и Штепсель, или нет — Давид и Голиаф. Так гораздо героичнее. Если только согласиться с тем, что эти известные единоборцы могли помириться и сесть выпить за одним столом.
Орк и гном двигались в какой-то молчаливой патоке. Они одновременно разошлись, обходя наш стол с боков, в один момент прихватили стулья от соседних столов, а потом также синхронно плюхнулись рядом с нами. Сдвоенный стон вырвался из-под обхвативших головы рук.
— Что? Нездоровится, великие воины?
— Брат, помоги, — простонал Вогнир. — Ты ведь можешь. Можешь ведь?
— Что они хоть пили? — Спросил я у старшей жены.
— Нашу водку, — пожала она плечами.
Это ж сколько надо выпить, чтоб так колбасило?
— Только водку? Признавайтесь, давайте!
— Сначала пиво, — уточнил Вогнир.
— А после водки снова пиво? — Ехидно добавил я.
— Ага…
— Вам разве никто не говорил, что пить надо что-то одно?
Оба помотали головами.
— Ну, вот и идите в замок. Там вылечу.
Повесивши головы, выпивохи отправились обратно в замок. Я для поддержания знакомства выпил с командой любовников. Позавтракал с женами — хозяин кабака ради таких гостей всё же соорудил кое-что на столы. А потом мы тоже отправились к месту дислокации. Где я застал отсыпающихся гнома с орком. А ведь хотел им задание дать. Надо кое-что выковать. Ну, что ж, значит — завтра поработают.
Часть 4. Глава 4. Расхвалили мне пещеры, если сходишь, то не зря! И спустили на верёвке — словно дохлого кота
[50] Песня «Спелеолух». Автор Владимир Бортников.