Ты и я

— Снять меня в своем клипе.

— Ты серьезно?

— Конечно. У тебя такие крутые задумки, что мне очень хочется принять участие в их реализации.

— Ну, ничего себе, — всё, что сумел сказать Рома.

— Блин, ты против? — Линда расстроилась.

— Нет, не против, просто… Тогда о нас заговорят, — ответил он неуверенно.

— Разве тебе не всё равно?

— Мне — абсолютно. Но это же твоя репутация в первую очередь. Я не самый крутой и успешный видеоблогер. Пойдут разговоры, неуместные вопросы. Ты к ним готова?

— Если честно, я не намерена на них отвечать. Ты уже выпустил за две недели четыре клипа, и они набрали миллионы просмотров. Ты на коне. Самое время добить всех пятой песней с моим участием, а на все вопросы загадочно отмалчиваться. Через два месяца мне нужно появиться на кинофестивале. Если ты поедешь со мной, то это будет ответом на все их вопросы.

Линда говорила уверенно, рассуждала хладнокровно и логично. При свете луны Рома любовался ее красотой и не мог понять одного:

— Почему я? — спросил он.

Линда посмотрела на него серьезно и взяла его за руку:

— Потому что ты лучший.

Рома остановился.

— Я думал, — он повернулся к ней, — еще тогда, два года назад, что меня невозможно полюбить. Я не верил тебе, считая, что это твой каприз, прихоть — быть со мной. Что с меня взять: я некрасивый, не такой уж и успешный, много чего потерял из-за необдуманных поступков, вспыльчивый, не самый лучший человек, алкоголик в завязке. Но ты почему-то веришь в меня, и это меня вдохновляет еще сильнее. Ты действительно хочешь показать «нас» миру?

— Шутишь? Да я мечтаю об этом! Хочу, чтобы все знали, что рядом со мной ты — самый умный, самый талантливый, искренний, лучший мужчина в моей жизни.

Линда обняла его, и он крепко прижал ее к себе. Так они и заключили соглашение.

Пять миллионов просмотров за день. В очередной раз в своей жизни Рома проснулся утром, а его телефон уже разрывался от массы коммерческих предложений.

— К тебе тоже пристают? — спросил он Линду.

— Да, журналисты требуют официальных комментариев.

— И что ты им скажешь?

Линда сладко потянулась в постели, и Рома сам не заметил, как уже лежал рядом с ней.

— Лучшим ответом, — наконец, сказала она, — будет твое появление со мной на красной дорожке. А пока я вообще ничего не хочу комментировать. Пусть считают, что я засветилась в твоем проекте в качестве актрисы.

— Знали бы они, — промычал Рома, обхватывая губами ее сосок.

— Да, никогда не думала, что буду спать с режиссером ради роли, — простонала Линда, хватая его за кудри и притягивая к себе для поцелуя.

Пристальное внимание со стороны окружающих не было для Ромы в новинку, и уж тем более для Линды. Наоборот — теперь он не велся на псевдодружбу, не поддавался соблазнам, не терял голову от возможных перспектив. Он сам не знал, что с ним происходит, но после изнурительных часов съемок, участий в проектах, он буквально сбегал отовсюду и ехал домой, где его ждала его женщина.

Рядом с ним Линда отдыхала от популярности, публичности, и его успехи ее безумно радовали, она с удовольствием наблюдала за тем, как Рома наслаждается своим успехом, ведь он был вполне заслуженным.

В то же время изменения произошли, скорее, в их сердцах, чем во внешнем проявлении. Как и обещала, Линда ни в чем не контролировала Рому, ничего не запрещала, не выясняла отношений. Он мог хоть до утра играть у себя в кабинете или выпивать с друзьями, несмотря на запреты врачей. Рома оставался Ромой: он был циничен, ироничен, эгоистичен, он всё так же любил выпить и матерился, когда не мог подобрать иных слов. Но он был влюблен, и Линде оставалось лишь надеяться, что любовь к ней окажется сильнее, чем любовь к алкоголю. Она надеялась, что Рома, наконец, полюбит свою жизнь до такой степени, что перестанет ее губить.

И это действительно было так. Имея полную свободу действий, Рома любил засыпать, обнимая Линду, он чувствовал гордость за себя, когда ложился спать раньше обычного, а просыпался одновременно с ней. Его радовала овсянка по утрам, супы, салаты, каши. Ему нравилась его жизнь — теперь в ней было всё.

Благодаря новому приливу энергии и вернувшемуся вдохновению каждое видео Ромы набирало более миллиона просмотров. И вот, когда до поездки в Лос-Анджелес оставался месяц, его пригласили на слёт видеоблогеров, куда давно уже не звали.

— Класс! Я бы со многими из них хотела познакомиться, — воодушевленно сказала Линда.

— Правда? Я вообще думал не идти.

— Почему?

— Не думаю, что они действительно хотят видеть именно меня.

— А почему нет? Если бы они хотели видеть не тебя, а меня, то позвали бы нас вдвоем, и так ведь знают, черти, что мы вместе. Но пригласили только тебя.

— А ты уверена, что хочешь видеть всех этих людей? Многие из них меня ненавидят.

— Я хочу оказаться в твоем мире, — просто ответила Линда, и вопрос был решен.

Рома волновался перед этой вечеринкой, не зная, чего ожидать от людей, которые никогда не были ему даже добрыми знакомыми. Да, там будет Вова, Саша — вряд ли, он не был так популярен. Будет Вася Иванов. Но все остальные — это в большинстве своем самовлюбленные мажоры, которые считают, что делают великое дело, а на самом деле просто пустышки. Хотя были в списке и те блогеры, которых Рома искренне уважал, но он с большинством из них никогда не общался, у них был совершенно другой контент. Рома не знал, как его примут. Если бы не Линда, ему было бы всё равно, но сейчас он не хотел ее подвести.

А вот сама Линда не волновалась, а предвкушала. Рома был для нее лучшим, и она не переставала его идеализировать в своих мыслях и мечтах.

За день до вечеринки Рома завалился домой поздно: праздновал свой новый миллион подписчиков. Линда не пошла с ним, а провела вечер с подругами (да, теперь они у нее были и в Питере), а с Ромой они отпраздновали этот миллион раньше — в джакузи, наполненном шампанским (глупая идея, которую им почему-то захотелось воплотить в жизнь).

Когда в три часа ночи входная дверь открылась, Линда почему-то еще не спала и вышла ему навстречу.

Давно он так не напивался, возможно, при Линде — ни разу.

— Любимая, — прошептал он, запинаясь и протягивая к ней свои руки. От этого зрелища Линда рассмеялась и опустилась на пол, чтобы помочь ему снять ботинки. Дежавю.

— Господи, как ты сумел доехать домой?

— Ребята усадили в такси, — Рома икнул.

— Тебе ведь нельзя так много пить, — сказала она с досадой, — это может дать осложнения. Рома, ты, ей-богу, как ребенок.

— Прости меня, — он виновато улыбнулся и погладил ее по голове, — это я прощался с алкоголем. Раньше я был счастлив, когда пил, а сейчас я счастлив с тобой.

Линда поднялась на ноги и обняла его.

— Я тоже счастлива и хочу, чтобы ты был здоров. Идем в постель, завтра насыщенный день, допоздна спать не получится.

— Нет, — Рома захныкал, — я не хочу никуда завтра идти. Они не знают и не понимают меня.

— Мы пойдем туда, потому что это наша вечеринка, мы получим удовольствие, и разве нам не плевать, кто что скажет?

— Я старый, — сказал вдруг он.

Линда рассмеялась.

— Рома, нужно смотреть страхам в лицо. Ты не старый, ты — оплот видеоблогинга.

Он улыбнулся.

— Ты возбуждаешь меня, когда говоришь такие умные слова.

— А меня возбуждает, когда ты материшься.

Несмотря на опьянение, Рома почувствовал, как у него встал, и он повалил Линду на пол. Прям как в их первый раз. Уснули они только под утро.

Пробуждение далось Роме с огромным трудом. Линда будила его три раза, и вот с горем пополам в четыре часа дня он, наконец, уселся на край кровати, держась за голову.

Печень ныла, желудок горел, Рома ощущал небольшой жар. А еще страх. По ходу, его организм отвык от такого количества алкоголя, и он ударил прям по мозгам, притупив то счастье, которое было в нем в последнее время.

— Как ты? — Линда присела рядом и заглянула в его глаза.