Ты и я

— Ты надолго приехала?

— Не знаю, планировала примерно на неделю.

— Это хорошо, что у нас есть время, — сказал он, поглаживая ее ладонь большим пальцем.

— О, Рома, — Линда не удержалась и обняла его.

Он нежно рассмеялся и обнял ее свободной рукой (вторая рука была с катетером).

— Соскучилась? — спросил он.

— Конечно, — Линда оторвалась от него, но продолжала держать за руку, — мы целый год не общались.

— А такое впечатление, что всего пару дней. Не хочу с тобой прощаться. Поехали из больницы ко мне, нам есть, о чем поговорить.

— Да, но… Твоя девушка…

Рома лишь слегка махнул исколотой рукой.

— Мне плевать. Я хочу провести эти дни с тобой. Ты ведь тоже на своего парня забила.

Линда покраснела и опустила глаза.

— И я рад, что ты это сделала, — продолжил он, — мы друг друга так давно знаем, мне всё равно, что подумают эти люди.

Линда закрыла глаза и отдалась своим ощущениям, наслаждаясь тем, как Рома гладит ее руку, колено. Она не понимала, как он воспринимает ее приезд. Наверное, для него это был лишь секс, но когда она открыла глаза и увидела с какой нежностью и одновременно вожделением он на нее смотрит, ей в очередной раз стало плевать на будущее.

— Извините, важный звонок был, — Вася вернулся в палату и застал их именно в таком виде. Он улыбнулся и сел на стул. — Что твоя капельница? Еще долго?

— Нет уже, — Рома поднял голову, — судя во всему, минут десять. Закинешь нас ко мне потом?

— Конечно.

Примерно через полчаса они ехали в квартиру Ромы. К удивлению Линды, он сел вместе с ней на заднее сиденье и обнял.

— Твои вещи в гостинице остались, — напомнил ей Вася.

— Ничего, — сказал Рома, — нам не впервой.

Когда приехали, Линда набралась наглости и пригласили Васю подняться с ними, но он отказался.

— Меня ждут уже, — сказал он и обнял Линду на прощание. — Пиши мне, ладно? — прошептал он.

— Конечно. Спасибо тебе.

Рома начал целовать Линду еще в лифте: просто внезапно приник губами к ее шее и начал облизывать, как конфету.

Конечно, тело Линды мгновенно отреагировало на эту ласку, и она застонала.

Выйдя из лифта, они немного отрезвились, и уже в квартире она спросила:

— Как ты себя чувствуешь? Может, отдохнешь?

— Мы что здесь отдыхать собрались? — возразил он, притягивая Линду к себе для их первого спустя год поцелуя. Он был таким долгожданным, но девушку не покидала мысль, что всё повторяется заново, что и в этот раз ничего не изменилось. Это только секс для Ромы — ничего более.

— Эй, что это? — спросил Рома, почувствовав вкус слез на своих губах. — Почему ты плачешь?

— Потому что ничего не изменится, — прошептала она, — ведь всё опять повторится. Я не знаю, как мне быть.

Рома смотрел на нее, слегка улыбаясь, не пытаясь утешить или обещать, а потом произнес:

— Оставайся дольше, чем на одну неделю — вот, что я тебе скажу.

На какое-то время эти слова успокоили Линду, она, наконец, расслабилась и сама потянулась к нему губами.

Ничего не изменилось за год разлуки: они все еще помнили, как реагирует тело на то или иное прикосновение. Только в этот раз Рома был более нежным и долго целовал, гладил, ласкал, прежде чем войти в нее. Эта близость была традиционной во всех смыслах, и Линда от этого зажималась еще сильнее: нельзя было привыкать к хорошему.

Дни летели быстро. Вот уже вечер третьего дня, и Рома с Линдой, наконец, выбрались из спальник на кухню, решив что-то приготовить.

— Сейчас ты узнаешь, что такое полезная пища.

— Надеюсь, ты шутишь. Я бы сейчас не отказался от старых добрых пельменей.

— Ты серьезно? — Линда оторвалась от холодильника.

— Да, а что тут такого?

— Ничего, просто я пельмени сто лет не ела. Если тебе можно, то я с удовольствием их приготовлю.

Линда могла поклясться, что в этот момент Рома выглядел абсолютно счастливым, как ребенок.

— Конечно, мне можно есть пельмени. Мне пить нельзя, а вот в еде я себя ограничивать не собираюсь.

И вот они впервые за долгое время снова сидели за столом на кухне и ужинали. Из необычного было только то, что в руках Ромы не было бутылки пива.

— А ты знаешь, что мы с тобой даосы? — спросил он.

— Кто? — Линда улыбнулась.

— Даосы — приверженцы философии даосизма. Их главный принцип «у вэй» — ничегонеделание.

— Да, это точно про нас.

— Удивительная философия, однако, — продолжил рассуждать Рома. — Еще один их принцип — «вэй у вэй» — делать, ничего не делая. Что может быть гениальнее?

Линда продолжила улыбаться, но постаралась сменить тему.

— Ты ролики на этой неделе снимать будешь?

Рома немного растерялся от того, что она не поддержала разговор, но потом все-таки ответил:

— Завтра, скорее всего. Но можно и перенести, если хочешь.

— Нет, не стоит, — она взяла пустые тарелки, отнесла их в раковину и начала мыть, — пусть ребята приходят.

На самом деле Линде было сложно в эти дни, и ей даже хотелось, чтобы их компанию нарушил кто-то третий. Всё дело в том, что такой Рома — в меру нежный, даже немного покладистый, домашний, что-то оживленно рассказывающий — вызывал в ее душе настолько сильный отклик, что становилось страшно. Нет, нестерпимо больно было смотреть на такого Рому. Смотреть и понимать, что он никогда не будет рядом. Ведь ему не нужны отношения на всю жизнь, они поживут вместе неделю, максимум месяц, а потом вновь разъедутся. У него есть девушка, и хоть за эти дни он ни разу с ней не связывался (по крайней мере, на ее глазах), но Линда всё равно ощущала, что начинает ревновать.

Когда она летела к нему, то мечтала просто увидеть его, посмотреть в глаза, убедиться, что всё хорошо. Но вот они несколько дней провели вместе, и она снова начинала мечтать, надеяться, строить планы, но в отношениях с Ромой это было главной ошибкой.

Поэтому она и пыталась изо всех сил быть сдержанной, чтобы хоть немного умерить свой пыл, не позволить себе полюбить еще сильнее. Ведь какой смысл любить человека, который никогда не ответит тебе взаимностью?

Пока Линда мыла посуду, Рома незаметно подошел сзади и начал ласкать ее. Одной рукой он сжимал ее грудь, а второй проник в трусики.

Линда застонала и выгнулась ему навстречу.

— Я знал, что мы снова встретимся, — прошептал Рома, вжимаясь своим членом в ее спину, ведь он был намного выше.

— Знал? Но ведь это ты исчез, — странно, что именно в такой момент они завели серьезный разговор об их отношениях.

— Ты была слишком увлечена. Тебе нужно было лишиться иллюзий на мой счет.

— Думаешь, у меня получилось?

— Да, — прошептал Рома и начал посасывать мочку ее уха.

«Ошибаешься, Рома, ничего не изменилось», — думала Линда, громко постанывая и заводя тем самым его еще сильнее. Он развернул ее лицом к себе и страстно поцеловал, после чего уложил на столешницу и раздел. Вошел он в нее быстро, резко, но почему-то так заботливо и нежно, что сердце Линды снова болезненно сжалось от желания обладать сердцем Ромы всегда.

Он входил в неё то быстро, то медленно, не прерывая нежного поцелуя, и в итоге Линда кончила довольно быстро, вцепившись в его плечи и прижимаясь к нему всем телом. От ее громких стонов Рома тоже потерял голову и почти сразу кончил.

Пару минут они не двигались, прижавшись друг к другу, а потом он поцеловал ее в лобик и прошептал:

— Как же здорово, однако.

Линда, наверное, впервые за всё время почувствовала абсолютное счастье, не омраченное никакими последствиями. Как жаль, что такое состояние не могло длиться вечно.

Когда она собиралась ложиться спать, Рома еще был в кабинете и монтировал какой-то ролик.

«Привет, милая. Как ты? Я соскучился», — пришло сообщение от Андрея.

Линда поморщилась — она совершенно не вспоминала о своем парне в эти дни, и самое главное, не чувствовала себя виноватой. Рома был в ее жизни до появления Андрея, Рома был ее настоящим и будущим, он был ее любимым. А Андрей… Линда вздохнула. Чем больше времени проходило, тем более отчетливо она понимала, что им с Ромой нужно поговорить. Да, она пыталась быть легкой, не думать о будущем, жить настоящим, как это делал Рома, но не могла. Она была той, кем являлась, и ее должны были любить именно такой.