Страница 15 из 18
– Лиз, я понимаю, что ситуация дерьмовая. Я очень виноват, что не смог защитить тебя от нее. И, в общем, я заслуживаю вазу в голову…
Она оттолкнула его от себя, всхлипнула, подошла к окну.
– Если ты боишься, что я подам на тебя иск…
– Я этого не боюсь. Час назад я подал заявление в полицию о хакерской атаке и вмешательстве в частную жизнь.
Лиза передернула плечами.
– Мне это уже все равно.
– Ролик сейчас удаляют и блокируют на всех ресурсах.
– Я тебя умоляю. Все, что попало в сеть, остается в ней навсегда. Пусть не в открытом доступе, пусть на уровне даркнета…
Она вернулась неуверенной походкой к столу, плеснула себе еще коньяку. Сморщившись, Лиза выпила, хлопнула опустевший бокал об пол и побрела к барной стойке за следующим.
Рэм ее не останавливал. Молча смотрел, как она морщится, вливая в себя коричневато-золотистую жидкость. Лиза пила, а он не мог отвести от нее взгляда, и не знал, что еще можно сказать или сделать. И как ей помочь.
Наконец, Лиза закрыла лицо руками и расплакалась. Рэм подошел и обнял ее. Лиза не сопротивлялась. Она только ойкнула, ее тело содрогнулось, и Рэму на грудь и на пол выплеснулся поток рвоты.
– А ну давай-ка в туалет, – он подхватил ее себе под мышку, дотащил до туалетной комнаты. Пока Лизу полоскало, Рэм стащил с себя грязную рубашку, включил прохладную воду в душе. Когда девушку наконец отпустило, он раздел ее, вымыл и, полусонную, завернул в свежий халат и отнес в постель.
Сначала она стонала и всхлипывала во сне, и Рэм, устроившись рядом, гладил ее по голове, как ребенка, которому приснился кошмар. Наконец Лиза погрузилась в глубокий сон, а Рэм, окинув взглядом студию, принялся оформлять доставку из ближайшего супермаркета. Потом затянул волосы в высокий хвост на самой макушке, чтобы не мешались, и прошелся по студии, оценивая фронт работы.
***
Лиза проснулась со стоном.
– Убейте меня кто-нибудь! – пробормотала она, сжимая голову руками.
Сильные руки Рэма осторожно приподняли ее, подсунули под спину подушку.
– Держи твое спасение.
Еще не совсем понимая, что происходит вокруг, Лиза послушно сунула в рот две таблетки и выпила воды.
– Минут через пятнадцать начнет отпускать, – услышала она его голос, и в голове начало проясняться.
– Ты еще здесь? – проговорила Лиза, с трудом открывая спрятанные глубоко в отечных мешках глаза.
– Как видишь.
Она обвела взглядом студию. Жалюзи были приподняты, за окнами опускался вечер. Красные отблески заката играли на белоснежном постельном белье. В квартире стоял приятный аромат свежести и лимона. Завалы белья на стульях куда-то рассосались, пол был непривычно пуст и чист. А рядом стоял Рэм, в мятой и незастегнутой рубашке, будто только что взятой из сушки.
– Ты как? – спросил он, присаживаясь рядом с ней на постель.
Лиза растерянно пожала плечами.
– Я…
И тут она все вспомнила.
– Боже, какой кошмар! – простонала девушка. – Позорище… Теперь мне точно осталось только удавиться…
Рэм стянул одеяло с ее головы.
– Не пори чушь. Иди оденься и умойся холодной водой – это освежит.
Она отыскала под одеялом полотенце, тщательно в него завернулась и, пунцовая, как помидор, босиком прошлепала к гардеробу. Открыв его, смущенно вытащила из аккуратной стопки блузку, шорты и белье, и ушла в туалетную комнату.
Когда она вернулась, Рэм разливал по тарелкам какое-то красноватое варево, маняще пахнущее чем-то пряным и кислым. Усевшись на стул, Лиза с интересом наблюдала, как он нарезает хлеб, заваривает чай, расставляет на столе блюдца и чашки.
– Я не поняла… Ты сам это все приготовил?..
– А что тебя удивляет? Я как бы и убрался сам. У тебя в доме, конечно, ни черта для этого не имеется, но заказать-то нетрудно.
У Лизы удивленно распахнулись глаза.
– Ты сам убирался?.. А я решила: ты вызывал клининг, пока я спала.
– Я подумал, ты не обрадуешься проснуться в окружении чужих теток. Я был прав?
Он сел напротив, по-домашнему разломил кусок хлеба на две части, один положил на стол, откусил от другого и зачерпнул суп ложкой.
– Попробуй. Мой отчим называл этот суп «опохмел», а он точно в этом разбирался.
Лиза забралась на стул с ногами и обняла руками колени.
– Так странно…
Он скользнул взглядом по ее рукам, покрывшимся мелкими мурашками.
– Я умею делать многое из того, что тебе показалось бы странным, – он встал из-за стола и прошел к ее гардеробу. Она, вскинув бровь, внимательно смотрела, как Рэм по-хозяйски открыл дверцу шкафа и вытащил оттуда широкий вязаный палантин.
– Например?
– Например, забивать свиней или подковать лошадь.
У Лизы округлились глаза.
– Забивать свиней? Ты убивал животных?
– Я родился и вырос под Самарой, в общине. Там это называется ведением приусадебного хозяйства.
– В общине?..
Рэм вернулся на свое место, протянул палантин Лизе. Она благодарно улыбнулась, укутала плечи в мягкое тепло.
– Да. Я – естественно рожденный. Моя мать – совершенно разумный, прогрессивный человек, но поскольку моя материализация на этом свете не была запланированной и одобренной наукой, ей пришлось сделать выбор: отказаться от государственной ежемесячной дотации и уехать рожать в общину, либо отказаться от меня. Она выбрала первое…
Рэм взглянул на Лизу.
– Ты поешь хоть немного, пока не остыло.
Лиза зачерпнула бульон ложкой, сунула в рот и с удовольствием проглотила ароматную освежающую жидкость.
– Это и правда очень вкусно! Слушай, а как же твой цвет глаз? Дополнительные линзы? – спросила Лиза, ковыряя ложкой в бульоне.
Рэм отрицательно покачал головой, сосредоточенно поедая суп.
– Нет, – ответил он наконец, принимаясь за вторую половину хлебного ломтя. – Мать говорит, это мне в наследство от отца.
Теперь Лиза смотрела на него особенно внимательно, и в ее голове никак не могло уложиться, что его пропорциональное, красивое тело, лицо, глаза – является плодом случайной комбинации генов. Это было так же удивительно, как и тот факт, что Рэм – идол тысяч девушек и юношей – нянчится с ней, как с больным ребенком.
Он быстро доел остававшееся в тарелке и отнес ее в раковину. Потом налил себе и Лизе чай.
– А как ты оказался в Москве?
Рэм рассмеялся, почесал щеку.
– Ты так говоришь, будто я с луны упал. Знаешь ли, транспортное сообщение между городами еще никто не отменял. Хотя, конечно, в Москве есть и персонажи, свято уверенные, что все, находящееся за границами Большого Транспортного Кольца – на самом деле вирт-иллюзия. Смею тебя заверить – они ошибаются.
Теперь смущенно рассмеялась Лиза.
– Ой да, я тоже слышала эту дикую теорию. Просто мне кажется, очень сложно человеку не из мегаполиса адаптироваться к местным примочкам. А ты выглядишь… совершенно гармонично в московской среде.
– Ну да, без окровавленного тесака в руках и не на коне…
Лиза рассмеялась.
– Да нет, не в том дело. Просто… В жизни бы не подумала, что ты приезжий из глубинки. А это правда, что в общинах не пользуются ни виртом, ни допреальностью? Я где-то читала, что они находятся под запретом?.. – спросила Лиза.
– Про запреты – чушь. Но линзами действительно практически никто не пользуется. Это слишком дорого, да и некогда особенно. Это же не просто девайс себе заказать. Нужно ехать в большой город, делать операцию по вживлению нейронных маячков, а она у нас не покрывается страховкой.
– Почему это? – уставилась на него Лиза изумленно.
Рэм хмыкнул.
– Что значит «почему»? Операция не входит в пакет неотложной помощи – без маячков пока еще никто не умер. За счет государства она делается только тем, кто имеет право на государственное субсидирование. Так что оплачивать ее придется из своего кармана. А при этом тебе нужно прокормить себя и свою семью без госдотаций. Люди занимаются хенд мейдом всех видов, производят крафтовую посуду, одежду, украшения, сумки. Многие живут натуральным хозяйством, содержат птицу, скот, выращивают овощи на огородах. А вечерами мучают старые модели компьютеров – они сейчас стоят копейки, но вполне покрывают их потребности.