Страница 6 из 7
7.
Долго брезжил, внезапно наступил тот день, когда из дома наружу не потянуло. Не позвало.
Курсор тоскливо скользил по ярлыкам: "порно избранное", "порно ссылки", "фильтры рабочие", "пароли"...
"Проверить что ли, сколько накапало за месяц с автоматов на кредитку? Не настолько интересно, чтобы вбивать пароль".
Клик. Свернуть все окна.
Прямоугольник монитора затопила глубоководная мгла.
Клик. Мешочек верхнего левого ярлыка развязался, перевернулся и просыпал хлебные крошки. На заставке из виртуальной глубины материализовалась плоская алая рыба, светящаяся как полнолуние. Неторопливо всплыла и поцеловала снизу зеркальную темноту. Он всегда брала первую крошку с поверхности.
Лет пять назад во время жёсткого депресняка кормление этой рыбы оставалось последним смыслом жизни. И это чувство, когда она уходила, не пропадая, не до конца приглушая свечение.
"Лунная Рыба возвращается на круги своя".
С чего начали, тем и закончили: Виадук Шагающих Духов.
"Нельзя? Прямо-таки невозможно найти ни какое из окон? Ол райт! Зато Виадук самая что ни на есть реальность. Можно взглянуть на него. Сверху. В тот самый час заглянуть".
Где бы виадук ни шёл, под ним сохранены дома высотой до пяти этажей. На километр вокруг ни одной жилой высотки.
"Но есть руины".
Белый день. Март холодный и вьюжный, как февраль, угрюмый, как ноябрь. Пожарная лестница. Остатки или, верней, останки перекрытий. Мокрицей ползи. Стой, прилипнув к стене.
"Ветрище..."
Оконный проём на седьмом этаже.
"Не тот ли самый?"
Страшная и возбуждающая фантазия.
"Рано вскарабкался, не спускаться же обратно. Дом подходящий сразу попался, как нарочно".
Долго не темнело, затем долго темнело. Ветер не давал передышки и не менял направления - в правое ухо.
Уходящий в ночную муть хребет виадука начал светится, когда город внизу давно переполнился огнями.
От оранжевого к белому разгорались фонари на рёбрах виадука.
Трёхметровые тени шагали, чуть не доставая их. А иной задевал, и разрыв светлой линии отдавался холодом под ложечкой.
"Перегретые плафоны, ветер и туман испарений. Вся тайна".
Но это действительно шло. Это тянулось непрерывной вереницей, которое было ничем и того меньше. Ничто шло, и от него веяло близостью того ничто, про которое не забывают.
Когда очередной гигант затмил свет ближнего фонаря, созерцание стало невыносимым. От ветра горела кожа. Озноб, стук сердца, звук дыхания, боль в суставах пальцев, песок в глазах.
...дух остановился...
...как занавески, отвёл руками свет двух фонарей...
...выдвинулся за их пределы, шагнул к окну...
Для падения с уровня виадука порванная связка и синяки - рекорд везения. В коробке несущих стен за зиму намело сугробов до первого этажа.
"Рубь-двадцать..." Хроменько, срезая через парк.
Подсвеченный листок ОКНА помстился среди жидких кустов.
"Ошибиться невозможно".
Но писка лозы не было, и ОКНО не лежало на земле под квадрокоптером, а пребывало в человеческих руках. Больше того, переходило из рук в руки. Его фотографировали, перетаптывались, шептались...
"В реале. Они собрались в реале. Вот он, пробившийся сквозь цифровой асфальт росток новой жизни".
Высокий парень стал наигрывать на электронном подобии губной гармошки.
"Живые лица, живые люди..."
Пачка сидра, пластиковые стаканчики.
"Господи, они разговаривают, с ума сойти".
Бинокль скользил по лицам: молодёжь, молодёжь, вообще чилдр... Пока не дошёл к улыбчивому, морщинистому старикашке с дредами.
"Нога болит... Хватит. Домой".
Виадук преображался, не изменяясь. Он становился разделочным ножом и костяным хребтом. Он вспорол, выпотрошил и нанизал на себя чужую плоть, битое стекло в горле, свёрла в голове, и сорокоградусные ночные кошмары.
"Эта штука идёт вниз под наклоном равным нулю градусов. Значит, когда мы стоим, то мы взлетаем, Алиса. Зачем кролики прыгают в норы? Зачем ОКНА разбрасывают по листку? Чтобы их ловили. Чтобы собрать всех на чаепитие. Без вина, поэтому можно. Необходимо. Иначе не будет совсем... Алиса, пока ты летела в кроличьей норе, вино ушло обратно в грозди, земля остановилась, солнце обходило любовно вокруг земли. Я тоже летел и тоже упал, и я должен предупредить тебя: "Лети долго-долго, Элис, дальше начнётся такая чехарда".
В глазах калейдоскоп преумножал цветные осколки, шуршал ими под черепом, сдавливал виски. Жар поднимался. Перестало дико ломать, тело растеклось дремотно и спокойно... Если бы ещё дух не приближался к окну.
8.
ВесьНарод. Адрес, пароль.
"KARLA, сухоелевантийскоелицо12345". Не сразу, но вспомнил.
Профиль заполнен по минимуму. Статус: "Memento vitae - не забудь пожить!" Сразу под ним на стене, скрытая от гостей до премодерации, лежит обещанная видеозапись и ничего кроме. Длинная, против ожидания.
У коптера садился аккум, изображение дёргалось и выравнивалось, а вскоре село на землю. С этого ракурса карлик предстал великаном, царём и богом нескончаемого карнавала. Юбчонка подпоясана цепью на карабине, острые колени в чёрных рейтузах торчат до ушей, в руках пол-литровый стакан остывшего кофе, сигарета. Ярко выделялась сорочка лицейской формы, треугольный подбородок между острыми углами воротника.
"Ха, опереточный злодей. Презентабельный вид в районе сорочки".
От полицейских шли помехи, пропал цвет, горизонтальная рябь делала видос глубоким ретро. Но весь мир канул в него, в прямоугольную, рябую чёрную дыру и, подтверждая гипотезы физиков-теоретиков, астронавт не заметил, как пересёк горизонт событий.