Страница 90 из 186
Похоже, никаких сюрпризов - дети были одни.
Освещаемая светом из камина и чадящим факелом неопрятная комната напоминала берлогу зверя. Я вышла, оглядела окно, завешанное старым куском кожи, кровать с грязным матрацем, из прорех которого торчали пучки сухой морской травы. Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, разглядев детские одежки, которые грязными комками с потемневшими пятнами крови белели на смятом покрывале.
Сжечь бы это все, чтобы больше никто и никогда…!
Фишка бросился ко мне, вымученно улыбаясь и виновато заглядывая в глаза, словно просил извинения.
Ну как же! Он же мужчина, а вынужден был оставить воевать меня…
Я устало улыбнулась, дивясь духу настоящего мужчины в теле хрупкого мальчишки.
- Лекса, что…
- Не бойся, Фишка, он больше никого не обидит. Он влез в туннель, и упавшим люком ему отрезало ноги.
- Он умирает?- с надеждой спросил мальчик.
- Да, долго и мучительно от боли и потери крови,- пригладила вихры, вытирая счастливые слезы с замурзанных щек.- Бьерн отомстил ему за все.
- Мы не можем открыть двери,- пожаловалась одна из девочек, с надеждой глядя на меня.- Фишка не может открыть, хоть и старается.
- Придется выбить окно,- повернулась я к рванине, закрывающей оконный проем.
Промелькнула мысль подождать до рассвета, но я отогнала ее, боясь, нежелательных гостей. Пробежав глазами по комнате, поискала что-нибудь увесистое. Взгляд зацепился за вяленое мясо и нетронутые кусочки лепешки на блюде. Я не ела несколько дней, но от мысли попробовать хоть что-то со стола изувера, желудок скрутило рвотным спазмом. Отдышавшись, с трудом подняла стул, и, велев Фишке отойти подальше, кинула в окошко. Что-то захрустело, заскрежетало, лопнуло, сварливо жалуясь на неласковое обращение, кожа слетела с поддерживающих ее крюков, исчезая в ночи и открывая доступ морозному ветру. Пламя камина испуганно затрепетало, заметалось, отбрасывая причудливые тени на каменные, грязные стены. Из оконного проема торчали полупрозрачные остатки слюдяного оконца.
- Фишка, ты помнишь дорогу?- вглядываясь в темноту, в которой не видно ни зги, запоздало поинтересовалась я.
Ночь порадовала морозцем, безветренной тишиной и легкой поземкой. Снег ровным слоем лежал в двух локтях под окном.
Ну, хоть разбиться не грозит. Мальчишка оглянулся и беспомощно пожал плечами.
Все же придется ждать утра, в темноте, не зная дороги, забредем черти куда и замерзнем.
- Я помню,- тоненький девчачий голосок обнадежил.- Тут одна дорога, она ведет в город.
- Давайте, я вас подсажу,- приглашающе махнула рукой девочкам.
Мартина тормошила подружку. Преодолевая отвращение, сняла покрывало с постели, замотала голые ножки впавшей в забытье девочки, понимая, что Тайшу мне придется нести на себе. Первого подсадила Фишку, коснувшись ногами земли, он пару раз радостно подпрыгнул и замер с вытянутым лицом. Сердце пропустило удар.
- Недалеко шурх. Я слышу, как он ворчит в загоне,- сообщил мальчик, улыбнувшись.- Мы поедем верхом.
Выругалась про себя, осторожно передала ему закутанную малышку. Подсадила повеселевшую Мартину, жмущуюся ко мне как котенок. Детишки, снова собравшись вместе возбужденно залопотали, давая выход эмоциям. Прежде чем вылезти самой, повернулась к стене в поисках одежды для себя. На крючке у входа висела короткая мужская дубленка, принадлежащая бывшему хозяину. Подойдя, протянула руку и дернула. Что-то звонко щелкнуло, пол вздрогнул, и я почувствовала, как тело повело в сторону, а ноги теряют опору. Беспомощно взмахнув руками, почувствовала, как затылок встретился с чем-то острым, и сознание отключилось.