Страница 40 из 57
Звуки падения тела Максим едва различил. В ушах после выстрела стоял звон.
— Вот зараза! — услышал Максим голос Игната. — Испортил мне футболку!
На груди Игната, ниже правой ключицы, появилось красное пятно. Игнат указал на него пальцем.
— Дружище, смотри! Этот гад ее продырявил! Я только вчера получил ее из интернет-магазина! Неделю ждать пришлось!
Игнат ударил ногу распластавшегося на полу Артура.
— Идиот! Кто тебя учил так обращаться с оружием?! На предохранитель ставить нужно!
Постукивая по полу пяткой, Максим подошел к Артуру. Склонился над тем, рассматривая лицо. Из носа Артура вытекала кровь. Лужица крови пока небольшая, но она постепенно увеличивалась.
— Он… живой? — спросил Максим.
— А что ему будет? Полежит немного. Я аккуратно его по затылку стукнул. Череп цел. А нужно было посильнее приложиться, чтобы не тыкал больше в людей оружием!
— Ты… вы ранены?
— Ерунда.
Игнат прижал ладонь к пятну под ключицей. Повернул торс, показывая Максиму спину.
— Есть выходное отверстие?
— Нет. Чисто.
— Плохо, — сказал Игнат. — Придется ждать, пока пуля выйдет. Не люблю я эту процедуру. Убил бы придурка! Где там твои вещи? Забирай их. Сваливаем, пока не прибежал еще кто-нибудь на звук выстрела.
2.
Максима и Игната никто не остановил. Те «парни», что могли заметить их передвижение, о которых предупреждал Артур, никак себя не проявили. Они либо не работали сегодня, либо не пожелали повторить судьбу Артура. Тот так и остался лежать с пистолетом в руке на полу комнаты.
Квартира Беллы выглядела безлюдной. Максим покинул ее в халате и домашних тапочках. Из нескольких вариантов выбрал тапочки самого большого размера. Только в них он смог вставить забинтованную левую ногу.
До машины Максим ковылял, повиснув на плечах Игната и сжимая в руке снятую с подушки наволочку, куда вместил туфли и одежду. Обрывок цепи тащился за его ногой, позвякивая.
Игнат помог Максиму забраться в салон автомобиля. Максим усаживался осторожно, оберегал покалеченную ногу, но все же иногда морщился и шипением заменял норовившие сорваться с языка ругательства. Он едва успел удобно разместиться на заднем сидении, когда внедорожник тронулся с места.
Игнат вырулил из двора.
— Дружище, как ты там? — спросил он.
— Живой, — ответил Максим.
— Как только отъедем подальше, сделаю тебе укол. Потерпи.
Максим высыпал на сидение свои вещи. Брюки, рубашка, туфли. Совсем недавно в этой одежде он возвращался с работы: ночью с субботы на воскресенье.
— Какой сегодня день недели? — спросил Максим.
— Четверг.
Максим достал из кармана брюк часы. Секундная стрелка на них исправно отсчитывала время. Провернул несколько раз заводную головку, пока та не стала вращаться туго.
— Командирские? — спросил Игнат.
Его глаза смотрели на Максима из салонного зеркала.
— Часы отца. Наградные. Он врачом работал. Спас какого-то генерала. Подарили эти часы с гравировкой.
— А я гадал, дружище, почему ты не бросил свои шмотки, — сказал Игнат. — Память о родителях. Такие вещи нужно беречь. Телефон забрал?
— Он у Артура. Плевать на него.
Максим приложил кожаный браслет к запястью, застегнул. Попытался откинуться на спинку сидения, но вновь скривился от боли.
— Потерпи, — повторил Игнат.
Мимо окна проплыла знакомая вывеска. Максим проводил ее взглядом.
— Игнат, мы можем заехать ко мне? — спросил он.
— Зачем?
— Нужно переодеться и паспорт взять.
— Дружище, найду я тебе одежду, не переживай, — сказал Игнат. — Без паспорта пока поживешь. Техники заберут, когда оборудование демонтировать будут.
— Кто?
— Есть у нас ребята, которые не откажутся привезти твои документы. Мы их попросим. Тебе укол нужен. И врач. Вон в тот дворик сейчас свернем.
Машина сбавила скорость. Максим задел левой ногой водительское сидение, выругался, не разжимая зубов.
— Ты ведь не полицейский, Игнат, — сказал он. — Я прав?
— Почему ты так решил?
— Белла сказала, что Алису арестовала не полиция.
— А кто?
— Служба Контроля.
— Не обманула, — сказал Игнат. — Что еще она про нашу организацию рассказала?
Он посматривал на Максима из зеркала.
— Почти ничего, — сказал Максим.
— И все-таки?
— Что-то про Кодекс. Что вы следите за его соблюдением.
— Это правда, — сказал Игнат. — Мы, как и полиция, являемся федеральным органом исполнительной власти. Только наше существование не афишируется. Дружище, я потом расскажу тебе о нас. Или не я. Тебя обязательно введут в курс дела.
— Чем ты занимаешься в этой Службе Контроля?
— Спасаю драконов от девственниц и инкубов от пожилых дам.
— Ясно. Драконы тоже существуют?
— Это была шутка, — сказал Игнат.
— Я сейчас плохо понимаю шутки.
— Прости, дружище. Хотя… в этом мире все возможно. Глядишь, когда-нибудь меня и дракона отправят усмирять. Меня привлекают для выполнения так называемых «силовых акций». Спасти кого-то или кому-то по шее настучать — вот моя работа.
— Ясно.
Машина остановилась. Игнат выбрался наружу, оставив дверь приоткрытой.
Максим посмотрел в окно. Акация покачивала ветвями, заслоняя собой машину от яркого пятна солнца и от детей, которые, перекрикиваясь, беспорядочно бегали по площадке, огороженной низким железным забором.
В салон заглянул Игнат. В руке он держал шприц.
— У меня все готово, дружище, — сказал он. — Выбирай, в какую часть тела будем колоть.
3.
Максим проснулся.
Мгновение назад он находился в автомобиле, слушал голос сидевшего за рулем Игната, смотрел на дорогу сквозь лобовое стекло, краем глаза замечая, как проносятся мимо машины, деревья, дома. А потом провал в памяти. Последним воспоминанием была мысль о том, что сделанный Игнатом укол начинает действовать.
Теперь Максим лежал на кровати, под головой подушка, а перед глазами белый потолок.
Максим моргнул, убирая с глаз пелену, приподнял голову. Поморщился: напомнила о себе нога.
Увидел, что находится в незнакомой комнате, куда сквозь неплотно закрытые жалюзи с улицы проникал солнечный свет. Успел заметить невзрачную люстру на потолке, светлые обои на стенах. А потом все его внимание приковала к себе стоявшая у изножья кровати Алиса.
— Алиса?!
Максим резко сел, сжал зубы, отреагировав на вспышку боли. Перед глазами заметались яркие точки, закружилась голова, заставив Максима опереться о кровать рукой.
В сравнении с тем ее образом, что сохранился в памяти Максима, Алиса заметно похудела, ссутулилась, от чего казалась меньше ростом. Контуры ее лица изменились из-за запавших щек и обострившихся скул. Под глазами, смотревшими на Максима нерешительно и виновато, появились мрачные серые отеки. По знакомым веснушкам змеились дорожки слёз.
— Максим, — сказала Алиса. — Максим! Они сказали, что я убила тебя! Они сказали, что из-за меня ты умрешь! Я не знала, Максим! Она не предупредила, что так будет! Я бы никогда так не поступила! Слышишь?! Никогда! Я… Максим, я не хотела! Ну, правда, клянусь тебе! Я ненавижу ее! Я ненавижу себя после этого! Я чудовище! Я должна была тебя убить! Представляешь?! Она знала, но не предупредила! Блин, я думала, ты вот-вот умрешь! Максим, прости меня, пожалуйста! Пожалуйста, Максим!..
Максим соскочил с кровати, стукнув по полу пяткой покалеченной ноги. Привычного звона не услышал: пока Максим спал, с ноги исчез браслет с обрывком цепи. Максим покачнулся, но удержал равновесие. Подошел к Алисе и обнял ее. Девушка прижала лицо к его груди, мокрое, холодное; ее руки стиснули талию Максима. Тихий плач сменился громким рыданием.
Максим коснулся носом рыжих волос, вдохнул их запах. Улыбнулся.
— Ты опять плачешь, Рыжик, — сказал он. — Успокойся. Теперь все будет хорошо. Я нашел тебя.
Глава 18
1.
Скудный лунный свет едва освещал комнату, просачиваясь сквозь щели в жалюзи. Крохотный красный огонек лампочки отмечал место на стене, где находилась клавиша выключателя люстры. Рядом с ней Максим видел похожую на пятно дверь, еще одно пятно двери находилось на другой стене, в шаге от темной громадины шкафа. Со стены, от самого потолка, доносился тихий шепот кондиционера.