С ведьмой в постели

— Заботливая ты наша, — сказал Максим. — Наплела девке всякой ерунды! Буйная у тебя фантазия. А ведь она восприняла все твои слова всерьез!

— Так идиотка же! На то и расчет был.

Сверкая улыбкой, появилась официант из ресторана, забрала чашки с кофе и чаем.

— Занятно, — сказала Света, когда девушка ушла, — не думала, что ты откажешься переспать с Анжелкой. Людка говорила, что ты сексуальный маньяк, псих и агрессор. Что кроме секса тебя в этой жизни ничто не интересует. А ты вдруг взял и прогнал девку из своей постели.

— Это правда? Она делилась с вами впечатлениями обо мне?

— Людка-то? Бывало, — сказала Света. — В основном с Марго сплетничала. А та уже мне пересказывала. Такие ужасы иногда про тебя говорила, что хоть в страхе уши затыкай! Словно про какого-то клиента психиатрической клиники. Боялась, кстати, тебя до чертиков.

— Меня? Боялась? Люда?

— Ну не я же. Я и сама после ее рассказов с тобой в одной комнате наедине поостереглась бы оказаться. Если ей верить — ты просто озабоченный монстр.

— Не может быть. Сочиняешь. Не могла она подобное рассказывать. Я ж с нее едва ли не пылинки сдувал. Все капризы выполнял. Это ты меня позлить так пытаешься?

С грохотом отодвинув стул, Света встала из-за стола. Поправила покосившийся бейдж на груди.

— Что слышала, то и рассказываю, — сказала она. — Она и уволилась от нас, чтобы оказаться от тебя подальше. Сказала Марго, что не может находиться рядом с тобой. Якобы, совсем достал ты ее своими домогательствами. Мол, у тебя только секс на уме. Ни о чем другом ты думать не можешь. До того замучил ее, что она бедная еле ноги переставляла. Едва ли не месяц ходила, как матрос по палубе.

— Ты прикалываешься надо мной, или говоришь правду? — сказал Максим.

— Пересказываю ее слова. Она жаловалась, что ты и минуты не мог обойтись без домогательств. Постоянно пытался к ней в трусы залезть. И лицо у тебя при этом всегда было злое-презлое, как у какого-то монстра. Боялась, что если будет сопротивляться, ты ей шею свернешь.

— Ну, это уже точно фигня какая-то, — сказал Максим, заставив себя усмехнуться. — У нас было-то всего три раза. Еще в самом начале. И она осталась всем вполне довольна. Не могла она такое рассказывать. Если боялась — зачем ходила тогда ко мне ночевать еще целых два месяца? Здесь уже каким-то маразмом попахивает.

— Женщина. Мы такие непредсказуемые. Может и хотела, чтобы ты ее изнасиловал — кто знает. У каждого свои фантазии. То нам мало секса, то слишком много; угодить сложно. А уж Людка — и подавно девушка со странностями. Как и твоя Алиса, кстати. Ты бы видел, какой у нее вчера был взгляд, когда она шла стричь Анжелу. Как у какого-то киллера! Спокойный, я бы даже сказала — равнодушный. С таким выражением на лице только цыплятам головы сворачивать. Хорошо, что она эти ножницы ей в глаз не воткнула!

— Вам везде маньяки мерещатся, — сказал Максим. — И Алиса жаловалась вам на меня? Ну, когда вы с ней копошились в примерочных? Я же видел, что вы о чем-то сплетничали. Наверняка мне кости перемывали. Алиса меня тоже озабоченным считает?

— Рыжая-то? — сказала Света. — Нет. Молчала, как партизан. Мы и так, и эдак подкатывали. Но она нам только мед в уши лила. Мол, какой ты умный, добрый и замечательный. Ну, идеал! А в постели ты, с ее слов, просто ожившее божество! Пять-шесть часов секса без перерывов, и так каждый день. Просто мечта! Ха! Чушь несла, твоя Алиса, не стесняясь. Сразу видно, что маленькая еще.

— Значит, когда меня называют насильником — это суровая правда, в это верится легко, — сказал Максим. — А то, что я идеальный — чушь?

— Не переживай. Мы тебя не первый день знаем. И то, какой ты — для нас не секрет. Уж я бы точно не назвала тебя агрессором. Ты у нас на удивление спокойный, рассудительный и неторопливый. Мне иногда кажется, что ты постоянно укуренным ходишь. Полной чушью я называю шестичасовой секс.

— Почему?

— Макс, ну ты хоть мне лапшу не вешай! — сказала Света. — За шесть часов ты свое хозяйство сотрешь под корень. И у тебя, и у нее давно бы кровавые мозоли между ног были. Это как кросс пробежать; через пару часов ни то, что секса — шевелиться не захочется. Была бы твоя Алиса постарше, наверняка бы знала об этом. Подобный опыт ей только предстоит получить. Фантазеры. Ты мне лучше вот что скажи: ты на ней жениться собрался? Это мне Анжела такое напела. Мол, скоро-скоро наш Максимка станет женатым. Большая любофф у него!

— Во всяком случае, не в ближайшее время. А у Анжелы язык без костей, мелет им налево и направо.

— Да. Девушка она своеобразная. Туповата только. Вот ей бы не помешали шесть часов секса. Может, после этого у нее мозги прочистятся.

На пороге зала появилась молодая парочка. Парень и девушка лет по семнадцать-двадцать. Замерли, выбирая за какой столик присесть. Света положила руку на папку с меню.

— Алиса, кстати, на работу устроилась. Наслушалась от вас с Марго хвалебных отзывав о благородном труде официантов. С сегодняшнего дня она ваш коллега.

— Серьезно? — сказала Света, с приветливой улыбкой на лице следя за передвижением посетителей. — Похоже, мы перестарались. Теперь еще один человек будет ненавидеть людей. Я ей сочувствую.

3.

— Да уж, погорячилась я, блин, с выбором профессии, — сказала Алиса. — Не о такой работе я мечтала. После рассказов Светы и Марго ожидала совсем другого. Или в первый день всегда так?

— Это работа, — сказал Максим, стягивая белую рубашку и стараясь не выронить при этом телефон. — Официант не столько красуется в нарядной одежде перед посетителями, сколько убирает со столов объедки. Эту сторону работы обычно не замечают. И о ней неприятно рассказывать. Думаешь, Марго станет перед кем-то этим хвастать? Сильно устала сегодня?

— Физически — нет. А вот мозг кипит. Никогда не думала, блин, что смогу так много злиться. Грязь на столах — это еще ерунда. А вот люди меня сегодня конкретно достали. Раньше не замечала, что большинство наших людей такие… сволочи. Ну, правда! Не смейся. Весь день ощущала себя низшим существом. Полурабыней. Эти белые люди иногда снисходили до общения со мной, с этаким оттенком брезгливости в голосе. А я была вынуждена им улыбаться, словно приходила в экстаз от того факта, что они со мной заговорили. Представляешь, мне казалось, что участвую в театральной постановке на тему: «Боги спустились к людям»; и играю совсем не бога. Вот почему они себя так ведут? Сами же трудятся далеко не в аппарате президента. Обычные же люди. И вдруг такое отношение к нам. Пытаются самоутвердиться за наш счет? Или потакают каким-то своим комплексам? Нет, не все. Были сегодня и очень милые человечки. Но, блин,… как ты выдерживаешь все это уже много лет?

— Добро пожаловать во взрослую жизнь, — сказал Максим. — Тебя ждет в ней много веселого и удивительного. Поздравляю с боевым крещением. Уже нет желания быть официантом? Завтра на работу не идешь?

— Пойду, конечно. Куда мне деваться. Другие же как-то терпят все это. Придется и мне. Ничего другого пока не придумала. Но буду искать варианты, — сказала Алиса. — Видела, кстати, сегодня хозяйку нашего ресторана. Представляешь, твоя ровесница, не старше тридцати. Такая расфуфыренная цыпочка с варениками вместо губ и силиконовой грудью. Ухоженная; наверное, не вылезает из салонов красоты. Вот кто хорошо устроился! Ее муж, девчонки говорят, один из начальников какой-то госкорпорации. Открыл ей три ресторана. Да и машинка у нее…

Алиса вздохнула.

— Рыжик, не думай ни о чем, ложись спать. Ты устала. Шок, который ты испытала сегодня на работе, скоро пройдет. Завтра все окажется не таким уж плохим.

— Как ты меня назвал? — сказала Алиса.

— Рыжик.

— Это потому, что рыжая?

— Не только. Помнишь лису Алису из «Приключений Буратино»? Алиса, лиса, рыжая лиса, Рыжик. Как-то так. Тебе не нравится?

— Не знаю. Меня так еще не называли. Рыжей — да. Но не Рыжиком. Ладно. Мои уже дрыхнут. Буду и я спать. Завтра мне опять в рабство. Созвонимся.