Страница 6 из 35
Чёрт, кажется я обманывала себя, говоря, что не получаю никакого удовольствия. В животе предательски начинают плясать бабочки, дыхание становится глубже и хочется, чтобы это не прекращалось никогда. А потом вспышка в сознании: он делает то, что и должен делать мужик, когда покупает бабу. Меня словно окатило холодной водой. И я, уперев ручонки ему в грудь, пытаюсь предотвратить покушение на мою женскую честь.
— Максим, стой — шепчу требовательно, чтобы быть услышанной. Но услышит ли он мой шепот? Вроде услышал. Оторвался, заглянул в глаза, выдохнул.
— Так будет правдоподобнее — последовала после самодовольная улыбка. Большим пальцем обвел по контуру моих губ, убирая размазавшуюся помаду, которая осталась и на его лице.
— Не надоело играть?
— Я азартен бываю, если знаю, что дело стоящее.
Лифт снова поехал, а в нем мы, раскрасневшиеся от эмоций и губной помады, которая как на зло не хотела оттираться.
В ресторане было не многолюдно. На одном из мягких диванчиков расположилась пара, к которой мы направились. Молодая женщина где-то моих лет, яркая блондинка с широкой улыбкой, заглядывающая в глаза своему спутнику, мужчине слегка за сорок, который что-то увлеченно ей чюассказывал.
— Добрый вечер, Джон — поздоровался Максим на английском.
— Макс, рад тебя видеть — поприветствовал в ответ мужчина.
— Извини за опоздание.
— О, не стоит! С такой-то прелестной спутницей. Я все понимаю.
— Это Дарина, моя девушка!
Джон начал рассыпаться в комплиментах, говоря о моей красоте, привлекательности и о том, как Фохтину повезло. Он, сжав губы, перевел мне несколько фраз, просто оставив суть. И каково же было его удивление, когда я почти на беглом английском поблагодарила Джона, рассыпаясь тем, как мне приятно познакомиться, что мне Максим много о нем говорил.
— Марина — представилась девушка.
— Русская? — удивилась я.
— Ты так говоришь, словно это диагноз — рассмеялась она.
— В некотором роде, это так — пожала я плечами.
Ужин прошел в беседе практически ни о чем, из которой я узнала, что Максима и Джона познакомила именно Марина, что Медисоны живут в Манчестере, что они уже три года как женаты, и что Фохтин и Мэри, как называл муж Марину, знакомы достаточно давно. И почему-то мне показалось, что это знакомство не ограничилось одними лишь дружескими отношениями.
Но прочь ненужные мысли, это ведь не мое дело.
И в этот же вечер, Фохтин узнал, что я неплохо владею языком на котором говорит его будущий партнёр. Почему будущий? Потому, что за десертом они обсуждали детали сделки, а на завтра, после внесения нескольких поправок в контракт, за обедом собрались его подписывать. Как все сложно оказывается у этих богатеев.
И пока мужчины что-то обсуждали, удалившись опять же, КУДА-ТО, у нас с Мариной появился шанс немного поболтать о своем, о женском.
— Я так понимаю, тебя Максим привез, чтобы замаслить глаза Джону.
— Неужели, все так очевидно? — хмыкнул я, даже не думая отпираться.
— Нет, ты не думай, против тебя я ничего не имею. Ты по всей видимости, хорошая девушка, но просто Макс… — она немного подумала, а потом продолжила — Он другой.
Какой он этот Фохтин меня мало интересовало. Главное, чтобы по возвращению домой, он от меня отстал. Но Марина продолжала.
— Влюблена я была в него, как кошка. По пятам ходила. Но…у него другие цели в этой жизни. Баба- это средство для снятия стресса и напряжения. А жизнь заключается в работе. Вот так он и заработал свои первые миллионы, не отвлекаясь ни на что. И до сих пор так живёт. Мне в конечном счёте надоело, я и ушла от него. Как оказалось, он даже этого не заметил. Это для меня у нас были отношения, а он так, как оказалось, не считал. Ну, а потом встретила Джона. И если к Фохтину у меня была влюбленность, которая подогревалась тем, что его я так и не добилась, то Джон для меня стал всем. Но с Максом мы после поддерживали связь. Хотя, я думаю, прознав, что я выхожу замуж за богатого человека, который может стать его союзником, он решил действовать через меня. Знаешь, что странно? Я даже не обиделась и не думала сопротивляться.
— И зачем ты мне это рассказываешь? — поинтересовалась я.
— Не знаю — пожала Марина плечами — Захотелось — достала из сумочки пачку с сигаретами и подкупила — Мои подруги англичанки меня не понимают. Разница в менталитете. Может, в клуб махнем, а?
— Устала я как-то сегодня — покачала отрицательно я головой.
— Ну, ты что, Дарин? Возьмём своих мужиков, оторвемся! А?
Конечно, прям своих. У нее-то муж, и скорее всего она его уговорит. А я на Макса никакого влияния не имею.
Ладно! Была-не была! Это начал он, не я.
МАРТ, 2016 г.(IV)
Вот она суровая жизнь, когда в нее возвращаешься из сказки. Я сидела в маршрутке, уставившись снова на серый город и вспоминала теплую солнечную Пальму.
Впечатлило! Очень впечатлило. И я не говорю о том, что была там с потрясающим мужиком, который скрепя зубами, но пошел с нами в клуб. И чтобы оттянуть неизбежное, я просто напилась, как идиотка. К невменяемой бабе он не полезет с приставаниями, поэтому я могла спокойно вздохнуть. Это на утро, вернее, на обед уже было стыдно и больно голове.
Я не в состоянии была участвовать в экскурсии, которую для меня собиралась провести Марина, а просто залезла в купальник и спасалась до вечера в живительной влаге бассейна, тогда как Макс снова работал.
А потом опятт перелет и вот я дома. Вернее, уже не дома. Отработав половину дня, я направилась туда, где мне выдадут официальный документ, что я больше не Синицына, и не обязана носить эту фамилию. Валера и так срывал развод два раза. Если и в этот не явится, то нас и без него разведут, я уж постараюсь.
Но… он пришел. Он взял, чёрт возьми, и пришел. Мы не виделись несколько месяцев и за это время человек, которого я любила стал другим. Да, на нем был не дешёвый костюм, как я поняла, осунувшийся, темные круги под глазами. Видимо, ночь для него не прошла даром, как и для меня, в прочем. Но об этом позже.
— Привет — произнес он достаточно виноватым тоном. Вот лучше бы он этого не делал. Я взорвалась. Это было подобно атомной бомбе, которая разрасталась грибом, сменяясь то жалостью, то яростью. Не скажу, что я его ненавидела, хотя должна была за все, что он сделал.
Блин, а что он сделал? Я должна была его спасти, а вместо этого разрушила все мосты на его исцеление.
— Давай найдем специалиста, который поможет нам. Давай уйдем сейчас вместе, и не будет никакого развода. Тебе нужно остановиться, Валер.
Но он упорно отвергал то, что я пыталась ему предложить, опровергая свою зависимость.
— Ты сволочь, дошёл до того, что продал собственную жену какому-то ублюдку. Ты это хоть осознаешь, тварь? — переходила я в контрнаступление, оперируя фактом, которого он не отрицал.
— Я не жалею о том, что сделал — просто ответил он.
А через полчаса моего упорного нравоучения, в паспорте у меня появился штамп, который говорил о том, что Синицын Валерий Абрамович теперь мне больше не муж. И вообще, чужой он человек, который уже останется им для меня навсегда. Нет обратного пути, нет. А главное, я могла себя успокоить, что попыталась.
Позвонила на работу, чтобы отпроситься на последующие полдня. Внутри чувствовалось какая-то пустота. Хотелось залезть как в детстве с головой под одеяло, чтобы все плохое, что тебе чудится испарилось. Но взрослые девочки так не поступают. Они идут в ближайший бар и пьют! Жёстко и без тормоза. Так, чтобы на завтра кроме головной боли их ничего не заботило. А я взрослая! Вроде…