Страница 7 из 60
Отстранившись от Воу, я, поспешно утирая слёзы рукавом рубахи, отошла к окну. Чёрт, почему у них тут носовых платков нет, не в рукав же мне теперь сморкаться. И почему всегда после слёз сопли появляются? Столько жидкости разом потерять, я так и засохнуть могу. Чёрт, шмыгаю носом теперь, как ребёнок.
О!.. Боже мой!
Я судорожно сглотнула и почти вплотную прижалась к стеклу, глядя на то, как Халк, выбравшись из бани, со спокойным лицом растирает себя снегом. Боже мой!.. До чего ж ты!.. А! Тут стриптизёр так не возбудит, как это. И зачем ты полотенце нацепил? Прыгать в снег принято голышом.
Вон как… Э?..
На миг я потеряла возможность даже мысленно выражаться, глядя на то, как выскочивший из бани абсолютно голый Лохмач плюхнулся в снег рядом с Халком и принялся там возиться, точно дворовый пёс в хорошую погоду. Он катался, зарывался в него мордой, раскапывал ямку и снова туда плюхался, разбрызгивая вокруг себя снежную крошку.
«Ты хотела бы сделать его своим попечителем?» — встав рядом со мной, вдруг поинтересовался форкош.
«Что? Зачем это? Я, что, ребёнок?», — возмутилась я, скривившись.
Что за ужасы он мне предлагает? Вот сказанул-то! То, что я по отцу скучаю, ещё не значит, что мне срочно нужен какой-то приёмный мужик, который станет меня отчитывать за всё подряд, и уж тем более им не может быть этот чудик лохматый. Дурак что ли?
«Мне не нужен опекун», — на всякий случай, чтобы было понятней, добавила я.
А то мало ли? Ещё подумают, будто, раз я задала такие вопросы, то ничего не поняла и меня можно убедить.
«Хорошо. Не торопись с этим. Тебя и без этого есть, кому защитить».
— Да, — немного смутившись, выдохнула я, рассматривая возвращающегося в баню Халка.
Отсюда, после всех этих обтираний, мне показалось, что он уже и не такой зелёный. Зато Лохмач, роясь в снегу, выглядел в одиночестве ещё более чудаковатым, чем при первой нашей встрече. Вот уж кто сейчас на разумное существо не похож точно.
«Кто он по происхождению?» — оглядываясь на Воу, спросила я.
Надо же, вроде только второй день с ним общаюсь, а уже так привычно, обращаться мысленно. И голова, вроде, не болит, никакого дискомфорта. Я просто гениальна! А говорил, что только потом научусь, Халк потренирует. Я всё могу!
«Что ты имеешь ввиду?» — уточнил Воу.
— Отэ, — вслух ответила я, потому что не была уверена, что форкош услышит правильно и не узнает, какое прозвище я этому чудику дала.
С него станется снова меня подставить, как с Кижумом.
«Кто он? Оборотень, да?».
Воу выглядел озадаченным.
«Этот термин мне не очень понятен, ты не могла бы образами его объяснить мне?».
Чёрт! Как же с тобой сложно! Можно подумать, что мы мыслим тоже на разных языках. Но что уж поделать. Оборотень… Чего бы такое вспомнить? Надо из какого-то кино, наверное, чтобы понятнее было. Где они были понагляднее? «Другой мир»? Или «Ван Хельсинг»? Смешаю-ка я их. Так будет понятнее.
Вот тебе человечишка, а теперь шерсть, шерсть пошла! Много шерсти. И морда, как у тебя, огроменная, лезет куда-то. Нет, не то. А вот кожу должен с себя сорвать. Прямо с мясом. И здоровенный. На задние лапы встал. И из пасти воняет. А ещё жрёт всё, что на двух ногах и бегает. Особенно блондинок стройных. И кишки, кровища! Ууу… Месиво какое!.. Бе…
Ну, чего? Как тебе? Понятно?
«Ты жила среди таких тварей?» — как-то внешне погрустнев, уточнил Воу.
«Нет, конечно. Но кое-кто считал, что они и в наше время существовали».
«Нет, Отэ, не такое существо. Он всегда остаётся таким, какой есть».
Хм. Скучно как-то. На гнома он не тянет, высоковат, и бороды нет. Непонятно. Надо ещё подумать, ведь чувствую, что что-то с ним не так. Не может он быть среди этой троицы просто странненьким человечком. Может, он леприкон? А из Воу слово не выпытаешь ведь. Что мне название его расы даст, даже, если попросить Халка сказать. Его и в книжке моей можно найти, толку никакого. Кстати, ведь там кто-то похожий был. Не могу вспомнить. Жалко. Вернёмся сегодня домой, на ночь полистаю.
Чего-то есть опять захотелось. Расту я что ли?
«Лёля. А форкоши у вас были?».
Чего? Хотел бы думать, что вы такие крутые, что расселились по всем мирам? Я б тоже нормального человека среди вас не отказалась увидеть, так что понимаю. Только извини, врать не буду.
«Нет. У нас были просто волки. Ну… без всяких способностей, как у тебя». — Для наглядности я покрутила пальцем у виска.
Форкош опустил голову. Расстроился что ли? Да, ладно? Чего тут такого? — Не понимаю.
«А чего? Должны били быть?».
«Нет. Но мне хотелось бы услышать, что мы существовали и там».
Я пожала плечами. Странное желание. Комплексы, что ли? Хотя при его развитости, наверное, хотелось доказать всем, что они ещё круче. Может, у них соревнование с видом Халка, недаром они так часто спорят между собой.
Глава 8
С третьего этажа мы с Воу всё-таки спустились, делать там было особо нечего, кроме как прясть, а при нём я заниматься этим не хотела, стеснялась, да и видели из окна, что помывка закончила, значит, скоро мужики в дом вернуться. Должны по крайней мере.
Я не успела усесться на диване, как Кижум пожаловал. Намылся в баньке, будто и, правда, побелел. Может, его почаще, если мыться гонять, то и совсем побледнеет эта дурацкая зелень, и станет он у меня совсем красавчиком-блондином. Только спешить с этим лучше не буду. Пока эта долбанная истеричка тут бродит, лучше тебе побыть, как есть, нечего её ещё больше приманивать. Она и так вся кипит от моего присутствия. Селёдка пучеглазая. Вот уж кого я с радостью почистила бы от лишней чешуи и даже на морозе.
Кстати, чего-то не возвращается, хотя с Воу была. На вахте, что ли? Ну, и хорошо, ну, и славно, посижу хоть спокойно, не боясь, что её опять торкнет и начнёт рот свой открывать в мою сторону. Вчера наслушалась.
О, вот и Отэ нарисовался. Чего? Опять он в своём странном тряпье. Вроде ж, мылся, а обрядился в то же, в чём и вчера был. Нет, ну вот ни за что не поверю, что он не из волшебных. С такими чудачествами только магические тараканы должны бегать в этой лохматой головушке.
Во-во, про это я и говорю. Ну, чего ты, как болванчик китайский, всё кланяешься мне, поздоровались, заходи уже. Нет, ну, явно что-то с головой. А улыбка-то! Ну, как будто растягивали специально, лягушонок. Такой милый, добродушный, и чего влюбился в селёдку. Она ж зазнайка.
Ну, ни черта себе?! Это как же я в прошлый раз такое пропустила? Чудак, у тебя валенки-то целы, с такими-то ногтями? Кошмар маникюрщицы! А я думала, мне раньше клацанье послышалось, а это ты! Чёрт! А со стопой-то у тебя чего? Как можно было замозолить всё до такой степени-то? У тебя ж так скоро копыто вырастет!
Извини-извини, я не смотрю, не нужно так пугаться. Но, чёрт возьми, как можно так себя запустить?!
Вот уж точно тараканы у тебя в башке здоровенные, небось, весь мозг выели, поэтому ты так ноги удолбал. Вот, хоть на Халкушу посмотрел бы, он о себе заботится, прямо, как с картинки, весь такой начищенный. А твои ножищи, я не могу…
Да не смотрю я, не смотрю, не нервничай.
Даже не знаю, стоит ли и дальше тебя просто Лохмачом считать. Теперь твои ноги сниться в кошмарах будут. Это пострашнее, чем бегущие по стенке глаза, которые мне в детстве мерещились после рассказанной в лагере страшилки. Я даже сейчас эту песенку хорошо помню. «Бегут-бегут по стенке зелёные глаза! Сейчас они задушат тебя, тебя, тебя!». Жуть.
Надеюсь, мне эти ноги глазастые, гуляющие по стеночке ночью, не привидятся, а то орать я буду ещё посильнее, чем в прошлый раз, когда какая-то чертовщина приснилась. Зачем я только на него вообще посмотрела. Хоббит чёртов, туда-сюда и обратно. Ещё одного такого же ногастого, и можете топать к вулкану, где воспаленный глаз горит.
А! Точно! Хоббит! Вот я теперь и знаю, кто ты! Конечно, актёры в кинце были посимпатичнее, но зато ты понатуральнее, и как-то даже поуютнее, весь такой мягкий, добрый, светлый. Вот ты бы точно дошёл! Хоббит.