Страница 56 из 60
— Привет, — буркнула я, едва сдерживаясь, чтобы не сказать ей какую-то гадость хотя бы на русском, ну, просто из вредности, и потому что смотрит так, будто я ей должна, как земля колхозу.
Благо, Отэ отвлёк своей жизнерадостностью, а потом и Головешка с Уной подошли. Все здесь. И мне почему-то вдруг стало теплее на душе.
Но не успела я обрадоваться возвращению, предчувствуя праздничный совместный ужин, по которому, долгое время проведя лишь в компании форкошей, сильно скучала, как Кижум меня понёс куда-то в сторону. Но пошлые мыслишки были тут же раздавлены пояснением Воу: ничего кроме медицинского осмотра в специальной комнате мне не светило, увы.
Ладно, хоть на ручках у своего любимого покатаюсь ещё немного. Так хоть всё вроде законно, и никто не против. Даже пообнимать его могу.
«И не смотри на меня так», — глядя Воу в глаза, заявила я. «Ты знаешь, что я его люблю и обещал делать вид, что не слышишь. Хватит меня стыдить!».
Форкош отвёл глаза, давая понять, что подчиняется. Хорошо, что Рау ещё с нами не пошёл, а то был бы на мою голову ещё один недовольный волчара.
Так, ну, и чего? это и есть что ли медпункт? Я с недоумением окинула суровым взором точно такую же, как с другой стороны терема светлицу: опять одно дерево, лавки, только прялки нет и стол металлический. Стол…
От его вида у меня внезапно пальцы похолодели, и мурашки по спине пробежали. Чего это я? Уколов же вроде не обещали.
А Головешка на медбратика или докторишку не очень похож со своим псевдо-глиняным телом. Хотя смотрится вполне внушающе. Только что делает, не поняла. Встал, смотрит на стол, вытягивает из-под него что-то и обратно заталкивает. Стол-трансформер, что ли?
А сердцу моему всё неймётся, поскорее бы отсюда свалить. Какая-то у них тут атмосфера не очень, вот я и задёргалась. Просто не привыкла и уже много чего насмотрелась.
«С тобой всё нормально? Я чувствую высокую активность твоего мозга», — приглядываясь ко мне, спросил Воу. «Не нужно бояться. Аппарат просто проверит состояние твоего организма и постарается зафиксировать, были ли какие-то изменения после возвращения в стазис-поле. Мы были уверены, что оно окончательно рассеялось и вызвать его невозможно, но, кажется, ошиблись».
«Конечно, активность, я же думаю», — возмутилась я, не желая признаваться, что слегка напугана предстоящим медицинским обследованием.
А по углам стола начали подниматься какие-то страшные фиговины, в глубине которых что-то будто бы светилось, и от этого мурашки принялись бегать по мне вдвое усиленней, а кожа покрылась крупными пупырками.
Я не хочу…
Страшно…
«Не бойся, не бойся, это ведь для твоего блага…» — услышала я чей-то шёпот, но точно знала, что это не Кижум, и почему-то уверена была, что это не Воу, но на него оглянулась на всякий случай.
Форкош посмотрел на меня, но молчал.
Что происходит? Здесь стало темней?
А тут и Кижум решил меня на стол со стоичками определить, но чем ближе мы к нему подходили, тем страшнее мне было. Я намертво вцепилась в своего любимого и выдавила: «Не надо». Тут же посыпались убеждения со всех сторон, что тут всё безопасно, что стоит только лечь и всё через несколько минут закончится. Спина почувствовала лёгкую прохладу стола, которая тут же переметнулась на меня, замораживая руки и ноги.
Но я… Я не могу! Не хочу! Не нужно! Мне страшно!
«Красивая… Надо торопиться… Так люблю тебя», — вновь услышала я и от этого мне и вовсе поплохело.
— Не надо… — дрожа и метаясь, выдавила я, не зная, куда спрятаться.
У меня уже всё тело похолодело от этого голоса. Я не знала, кто это говорит. Резко подскочив на столе, я заозиралась, но никого нового не увидела, и от этого мне стало ещё страшнее.
— Лёля, — попытался призвать к порядку меня Кижум, но я не слушала, немыслимым образом извернувшись, мне всё-таки удалось соскочить со стола и забиться в угол, подальше ото всех, потому что голос продолжал шептать мне в самое ухо, я слышала его, но уже не совсем разбирала, что он мне говорит.
— Уйди! Не подходи! Не трогай меня! — шептала я, с подозрением глядя на Кижума, Воу и Головешку, практически не различая сквозь слёзы.
«Успокойся», — вклиниваясь в мои мысли, попросил Воу, но это к моим страхам только прибавило головную боль. «Тебя не обидят».
«Тогда прекрати это! Зачем он говорит со мной? Кто это?» — дрожа, ныла я. От боли и страха у меня подкашивались ноги, а в глазах темнело. Сквозь головную боль я едва чувствовала присутствие Воу, упрашивающего меня не сопротивляться, зато тот, другой голос, становился всё сильней.
«Ты красивая… будешь, как Ева…».
Не нужно! Я не хочу! Зачем я тебе?
«Успокойся. Дай мне помочь тебе!».
Нет! Не хочу! Отпусти! Развяжи меня!
«Люблю тебя больше всего в жизни…».
Не надо! Оставь меня! Верни! Я не хочу! Я не хочу!
— Лёля…
Кто окликнул меня? Кто ты? У тебя мягкий приятный голос. Ты спасешь меня от него? Я не хочу в этом участвовать! Я не хочу так спасаться!
«Ты спасёшь нас… Но серьги придётся снять. Они могут всё испортить… Я подготовлю твоё будущее…» — сообщил мне он, и я отчётливо почувствовала прикосновения к ушам.
Нет! Что это? Что за треск? Мне это не нравится! Не нужно!
— Лёля!
Кто это? Кто ты? Спаси меня! Пожалуйста, спаси меня! Папа! Где же ты, папа?!
«Я не дам тебе умереть! Хотя бы ты выживешь!» — услышала я крик, от которого всё резко будто бы встало на место, и я, наконец, увидела перед собой Его.
— Я не хочу… — заливаясь слезами, беспомощными, мёртвыми губами выдавила я, глядя в его такое знакомое лицо.
Как ты мог так со мной поступить? Зачем? За что?
«Ты должна жить! Ради нас всех должна выжить… Я буду рядом, не бойся, я буду с тобой… Понимаешь?.. Жить! Ты обязана выжить!..».
— Лёля!..
Глава 63
Треск, непрекращающийся ни на секунду, от этого звука у меня ноют зубы, и всё дрожит. Он сводит меня с ума, или уже свёл. Боженька, это ведь всё не взаправду?.. Этого не может быть… Мне это точно снится… Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Вспышка!
Нет, не снится!.. Это правда. И резь в глазах от внезапного яркого света, и холод стола, к которому я привязана уже не знаю, сколько времени, и его мерзкий шёпот где-то слева. За что? Почему так? Я ведь ни сделала ничего ужасного… Может, я и плохо себя вела, но я ведь не со зла, я не хотела…
— Отпусти… — шепчу я, но голос теряется среди треска. Ты не слышишь… — Папа…
Чёрт! Снова слёзы… Только они и остались тёплыми в этом ужасном подвале, куда ты меня обманом затащил.
Боже мой, я хуже беспомощного слепого котёнка. Лучше бы я не могла видеть, лучше бы не знать. Или даже будет лучше мне насмерть тут замёрзнуть, чем принять то, что ты собираешься со мной сделать.
Но, нет, не дождёшься! Я не согласна! Лёля — не зверёк! Я выберусь! Обязательно! И тогда ты за всё ответишь, сумасшедший.
Сделав усилие над собой, я снова тряхнула руками, пытаясь вырваться из ремней, которыми была привязана к столу. Ну, же!.. Давай же! Ай! Больно! Но всё равно… Давай же… Пожалуйста!.. Я не хочу здесь умирать. Ну, же!..
— Прекрати, — строго приказал он, кладя свою руку поверх туго затянутого ремня на одном из моих запястий. В стёклах очков постоянно отражались вспыхивающие искры от приборов.
Страшно.
— Отпусти… — выдавила я замёрзшими губами, глядя в его посиневшее от недостатка освящения лицо.
— Нет, — качнув головой, тут же отказался он.
Опять. Опять «нет». Как ты не понимаешь, что я не хочу, чтобы ты это для меня делал. Мне страшно.
— Я спасу тебя, — вновь повторил он то, что я уже ни один раз слышала, склоняясь надо мной, так я могла почувствовать какой-то странный химический запах, сопутствующий ему всегда. — Ты должна жить! Ради нас всех должна выжить… Я буду рядом, не бойся, я буду с тобой…
— Не хочу… — выдавила я, но лишь потому, что больше сказать не получалось. Я насквозь промёрзла на этом столе. — Я не хочу… Папа!