Страница 30 из 51
В душе долго разглядываю себя в зеркало, поворачиваясь боком, разглаживая рукой совершенно плоский живот. Зрительно никаких признаков беременности. Как в сказке, ем за троих и худею. Грудь налилась, стала чувствительнее. Лицо побледнело. Давно не выходила на улицу.
Звонит коннект, вылетаю мокрая, на ходу оборачиваясь полотенцем. Это капитан, она получила для меня разрешение на посещение через час.
* * *
В небольшой комнатке в углу кровати сжалась маленькая светловолосая женщина. Глаза со страхом оббегают комнату и, не задерживаясь надолго, останавливаются на мне. Она явно боится. Я притормозила у дверей, не рискуя подойти ближе, чтобы не напугать еще больше. Так хочется обнять худенькое тело и вдохнуть с детства знакомый запах.
— Мама, ты меня узнаешь? Я твоя дочь… Элинор.
Стараюсь говорить негромко и спокойно, как учили на инструктаже. Женщина вздрагивает, реагирует на звук голоса, вслушиваясь, но вряд ли понимает, что я обращаюсь к ней. Глаза равнодушно скользят по моему лицу, не узнавая. Чтобы не расплакаться, закусываю губу. Делаю шаг ближе к кровати, она сжимается, втягивая голову в плечи. Действие успокоительного проходит, тело больной мелко вздрагивает. Не удержавшись, шмыгаю носом, делая попытку позвать еще:
— Мама, ты помнишь меня? Я Эли…
Но она не реагирует, начинает беспокойно озираться, тело скручивает от судорог, она страшно хрипит. Я отступаю, стирая слезы, давая возможность дежурным работать. Заметив санитаров, она забивается в угол и громко кричит от ужаса. Я закрываю рот рукой, пытаясь сдержать душащие рыдания. После инъекции тело расслабляется, мама позволяет себя уложить, глаза бессмысленно смотрят в одну точку. Присев на койку, поправляю одеяло. Рассказываю о своем детстве, о ней, о папе, о своей жизни на Ритане и тихонько глажу ее по голове. Появившийся дежурный прогоняет меня. Наклонившись, целую в лоб.
— Я люблю тебя, мам, возвращайся.
Ночью не могу сдержать слез, захлебываясь рыданиями.
* * *
Неделя пролетает незаметно. Прибывший с новой партией медикаментов «Церебризин» чуда не сделал. Изменений в лучшую сторону ни у мамы, ни у других пациентов нет. Я и другие надеемся на лучшее, уповая на чудо. И оно случается. Привозят еще пятерых здоровых детей, найденных в детском саду. Все малыши до пяти лет. Найдены в спальне в своих кроватках. Во время Консервации они спали и не успели испугаться, тем самым избежав тяжелых последствий для психики.
Тариэль рассказал, что теперь работает в круглосуточном патруле, и почти не спит. Всех очнувшихся не успевают собирать, так их много. Есть случаи нападений на патруль. Построили резервации, для тех, кто из «проснувшихся» научился самостоятельно себя обслуживать. Скоро маму переведут в такую же. Я навещаю ее каждый день, проводя рядом несколько часов. Рассказываю о своей нынешней жизни, вспоминаю детство. Мне кажется, или я себя убедила, что она реагирует на мое имя.
* * *
Ночью меня разбудил звонок, вызывала начальница. Без объяснений приказала собраться для отправки на базу и ждать дальнейших распоряжений. Гадая, что же произошло, быстро собираюсь, пакуя немногочисленные пожитки. В дверь, предварительно постучав, вошел один из десантников Тара, узнала его по нашивке: серебристый профиль волка на фоне темного звездного неба. Взяв вещи, жестом предложил следовать за собой. Не утруждаясь объяснениями, меня и нескольких молодых женщин посадили в шаттл, тот час отбывающий на лунную базу. Рядом стартовали еще несколько кораблей.
По разговорам пассажирок поняла, что в госпитале внештатная ситуация. Один из мутировавших вирусов проявил себя, заболел врач и несколько медсестер. А нас, тех, у кого анализ не выявил патогена, сейчас запрут на карантин, на всякий случай, на несколько дней. Вслушиваясь в звенящие страхом голоса, сжимаю кулаки, переживая за оставшихся Тара, маму и Триш.
* * *
К счастью, у прибывших с Земли после недельного карантина, вирус не обнаружили. В своей каюте обнаружила оставленное в записи сообщение от начальницы. В нем сообщение, что мама без изменений, отец найден скончавшимся от сердечного приступа и соболезнования. Перечитала несколько раз, пока написанное дошло. Стало пусто и страшно, будто из меня выкачали весь воздух. Я надеялась до последнего, что папу найдут живым. Рухнув на постель, проплакала весь день и ночь. К утру забылась тревожным сном. Проснулась с тяжелой головой и тупой болью в сердце, разглядывая в зеркало опухшее лицо по которому стекали слезинки, собралась к врачу за успокоительным. Доктор посочувствовал мне и вместо таблеток, опасных в моем состоянии, прописал музыку и «комнату релакса».
В последней я провожу почти все время, прерываясь на обед, душ и краткий сон. Комната воспроизводит точную копию красивейших уголков природы разных планет, с запахами, звуками, природными явлениями и даже мелкими животными. Умом я понимаю, что все это высококачественная иллюзия, но пальцы то дело пытаются стереть прохладные капли дождя, скользящие по коже. На широкой софе, устроившись на подушках, я отдыхаю у водопадов, мерзну на продуваемых горных вершинах или жарюсь в песках пустынь.
Получив разрешение на связь, отправила Рону новость о втором ребенке. В ответ получила требование на немедленную видеосвязь. Чувствуя, что ничем хорошим этот разговор не закончится, обреченно включила коннект. Рон уже ждал перед экраном. Внимательно окинул меня взглядом, задержавшись на груди. Я стянула потуже полы шелкового халатика, жалея, что не успела переодеться. Грудь сильно налилась, и халат стал маловат.
— Рад тебя видеть, Эли. Спасибо за хорошую новость. Как себя чувствуешь? — спокойный голос, уверенные жесты. Взгляд на откровенное декольте. — Беременность тебя красит.
— Я в порядке. С детьми все хорошо. Только вернулась с Земли, — проговорила на автомате, глядя в сторону. — Мама очнулась, но никого не узнает. Отец умер.
Слышу, как Рон шумно выдыхает.
— Мне очень жаль, Эли. Тебе лучше не быть одной в такой момент. Возвращайся… — он запнулся, но справившись с собой, добавил:- Я скучаю. Мы все тебя ждем. Леди Анна хотела узнать про родных, делала официальный запрос. Но сообщения с Землей нет, и…
— Рони, милый с кем ты говоришь? — белобрысая Клэр, подкравшись, прижалась бедром к плечу Ронана, заглянула в экран коннекта. — Это кто такая? Да она почти голая!
Чего ради так орать? Принесла же нелегкая эту лахудру! Или он специально не закрыл дверь, как тогда на работе? Зачем он демонстрирует мне свою любовницу? Заставить ревновать? Нервы помотать? Так я сама вам их помотаю!
Я выпустила из пальцев тонкий шелк, поправляя волосы. Полы халата тут же разъехались в стороны, обнажая грудь шикарного четвертого размера. Блондинка уставилась на ставшее совсем неприличным декольте, потом на Ронана. Лицо кривила гримаса, челюсть некрасиво отвисает.
— Ты занимаешься этим по коннекту? — визг достиг уровня ультразвука. — С такой как она? Ты настоящий извращенец!
Оказалось, что у блондинки разгон от милой кошечки до пантеры в ярости всего секунда. Миг и она бушует, заходясь ором. Рон молча отворачивается, скрывая раздражение и ярость. В брошенном в мою сторону коротком взгляде успеваю заметить тоску и обреченность.
— Клэр, выйди и дай мне закончить разговор, — от спокойствия не осталось следа, в голосе прорывается рыком едва сдерживаемая злость.
Но блондинка уже вошла в раж:
— Ну знаешь, после всего что было между нами, выставлять меня вон! Ты еще пожалеешь, что оскорбил и указал на дверь! — белобрысая резко развернулась и рванула на выход. Дверь с треском захлопнулась.
Этот звук отдался в голове, как выстрел. Контрольный выстрел в наши отношения. Поправив халат с удивлением заметила, что мне не больно от только что увиденного. Какую бы цель не преследовал Рон, подчеркивая свои отношения с блондинкой, меня это не задело.
— Эли, это не то, что ты подумала… — и снова умоляющий, затравленный взгляд.
— Рон, в следующий раз позвони из кабинета лорда Освальда, а не из борделя, — не смогла отказать себе в возможности поддеть неблаговерного.