Любовь не продаётся

— Да, — сухо и сдержанно ответил я на звонок, а сам смотрел на толпу молодежи в парке, отвлекая себя от мыслей и намерений вылить все, что думал о связи Эндара и Жени ему в лицо.

Борец за справедливость, — хмыкнул себе под нос. Но мне было обидно за девочку, неужто он не видел, что она была другая и это болото просто в итоге ее засосет? Сделает такой же податливой куклой как остальных?

— Как дела? — издалека начал Эндар.

Дружелюбно и весело, а мне совсем не хотелось с ним говорить. Но все же я взял себя в руки.

— Работаю, — так же коротко и сухо ответил я. — Как сам? — чисто из вежливости поинтересовался я.

— Да как всегда. Все хорошо. Я что звоню… ты просил узнать, кому сейчас принадлежит родительский дом. Так вот, человека я нашёл, он готов оформить сделку и продать его. Правда, сумму запросил чуть выше.

— Нет проблем, денег мне хватит, — такого я честно сказать, и не ожидал.

Но денег точно хватит, потому как вырученные от продажи дома средства, так и лежали на счету в банке. Но говорить об этом не стал.

— Какая там разница? — спросил я, прикидывая в уме, что потяну не больше двухсот тысяч рублей.

— Сверху триста тысяч, там в саду деревьев каких-то насадили, техники в дом накупили и еще по мелочи работ сделали. Так что, добро?

— Да, — я потер рукой подбородок, думая о том, что и триста попробую наскрести. — Когда сделка?

— Хоть завтра, у меня все готово. Нужно твоё присутствие и деньги. У тебя самого со временем как? А то ты в Москву торопился… — задумчиво протянул Эндар.

— У меня со временем как раз все отлично, — сказал я, прикидывая в уме планы в Москве на ближайшие дни и свободные окна. Но срочных дел не припоминал. — Послезавтра буду на месте.

— Добро, — сказал Эндар и отключил связь.

А я тяжело вздохнул, мысленно пожимая себе руку, что сдержался и не спросил у него про Женю. Хватило духу. Но не был уверен, что в следующий раз я смолчу. Мысль о скорой поездке в Волгоград прибавила бодрости и я улыбнулся, потому как давно мечтал и лелеял надежду вернуть родительский дом. Как приеду, оформлю сделку, сразу найду женщину, чтобы та присматривала за порядком в доме и вернусь обратно. Возможно, навещу Женю в больнице. В последний раз взгляну на нее и попытаюсь поговорить, после чего навсегда исчезну из ее жизни.

В этот раз я решил, чтобы не терять много времени, отправиться в родной город на самолёте. Всего пару часов и буду на месте. А за время полета вполне можно вздремнуть или подумать о жизни. Но только я не любил копаться глубоко в себе. Всегда возвращался из этих глубин грустным и рассеянным, словно плутал по лесу несколько дней, заблудившись в трех соснах.

А сколько раз я пытался найти оправдание своему поступку, когда продал дом и вовсе сбился со счету. Но сейчас я как никогда был близок к тому, чтобы исправить эту ошибку. Даже если дом будет пустовать, и я не смогу там больше никогда жить, мне важно было его вернуть, как маленькую частичку отрезанной души попытаться приклеить обратно и оживить.

Я остановился в той же гостинице, какую покинул несколько дней назад. Девушка на ресепшене угадала меня и предложила тот же номер — он как раз был свободен. Но после сделки я собирался ночевать в нашем старом доме. Вернуть его не было спонтанным желанием, давно меня тяготил этот промах, а в последнее время так и вовсе я ощущал себя жалким предателем.

Эндару я отправил сообщение, что прибыл в город и ждал от него ответного сообщения, в котором он сообщит, где и когда будет проходить сделка.

Нисколько не удивлюсь, если он все же помог покупателю созреть на этот шаг. И я хотел надеяться, что вопрос решался денежным путем, а не… А в принципе все равно как он решался. Главное что скоро дом будет снова принадлежать мне.

16 глава. Евгения

Спустя трое суток я покинула стены больницы под расписку. Спокойно выслушала от лечащего врача как рисковала, и что организм должен окрепнуть после такого ранения и операции, а сколько меня ждало всевозможных осложнений… Даже грозился сообщить Эндару Романовичу о том, что я задумала «побег». Но только мне было все равно.

— Спасибо, — оборвала я длинную речь, точно зная, что ничего плохого со мной не случится.

Не было у меня больше сил и желания здесь находиться, больничные стены давили на меня, спать я не могла и бесконечный шум, врачи и неприятные запахи, уколы, лекарства… Устала! А от безделья мысли об Артеме и всей это ситуации так и лезли в голову. Еще чуть-чуть и легко можно будет перебазироваться в другое отделение и обследовать совсем другую часть тела. Ту, в которой находилось серое вещество у большинства людей, называемое мозгом, а у меня так точно он отсутствовал, раз я мечтала о новой встречи с мужчиной, который за пару секунд мог меня расчленить словами на куски.

Артем так внезапно появился в моей жизни со всеми этими нелепыми предложениями… с напором шел вперед, сметая все мои чувства, словно бульдозер, подминая их под себя… и я просто не уверена, что при следующей встречи у меня хватит сил сказать твердое «нет». Мужчина мне очень нравился, это притяжение невозможно было ничем объяснить. Только неужели в его понятиях глубина чувств измерялась в денежном эквиваленте?

Но как бы оно ни было, я думала о нем. И мне хотелось увидеть его снова. Не знаю, зачем мне это было нужно, но он ушёл и эти дни не появлялся, а я с содроганием в сердце реагировала на каждое открытие двери. Подсознательно ждала, что он придёт ещё. Глупенькая. Наивная и глупая, погрязшая в своих проблемах и одиночестве, ждала принца на пороге этой палаты, а он давно уже взял своего верного коня и ускакал прочь. Подальше от такой проблемной и погрязшей в своих проблемах девчонке, стоявшей одной ногой над пропастью под названием «депрессивное состояние».

Но все эти мысли и мечты о новой встрече с Артемом здорово отвлекали меня от тоски по Мише. Мать приходила каждый вечер ровно на полчаса. Но Мишу с собой так ни разу и не привела. Никак не комментировала этот поступок и о моей работе тем больше не поднимала. Спрашивала как дела и просто сидела в тишине какое-то время, словно о чем-то размышляла. Лучше бы и вовсе не приходила, честное слово. После ее визита я ощущала себя так гнусно и паршиво, что плакать хотелось от бессилия и собственной никчемности. Будто наказывала меня за мою ложь? Но я, правда, не понимала, в чем Миша-то виноват? Почему мальчика нельзя было ко мне привести?

Лишь из-за одного того, что Миша дома был один или сидел по вечерам у соседки, пока мать была на работе я-то и рвалась оказаться скорее в родных стенах.

И ранним утром, собрав свои немногочисленные вещи, я отправилась домой. Подписала какую-то бумажку, что беру всю ответственность за этот поступок на себя, и позвонила Ларисе, чтобы она встретила меня и помогла добраться до дома. Чувствовала себя вполне сносно. Рукой было неприятно шевелить, и швы мешали, но те должны были сами рассосаться через несколько дней. Больше остального печалил шрам на плече. Как я теперь буду танцевать с этим уродством? Прикрываться сценической одеждой до конца своих дней?

Лариса встретила меня с улыбкой на лице, неестественно натянутой на лицо. Вот и я не понимала, чему можно было радоваться?

— Ты как? — девушка взяла мою сумку и чмокнула меня в щеку.

Поговорить у нас получалось только по телефону. Пару раз она приходила меня навестить, но каждый раз нам кто-то мешал, то врач приходил и звал на процедуры, то я спала и она, тихо закрывая за собой дверь, уходила, не желая меня будить.

— Как видишь, — хмыкнула я и подергала плечом. — Уже хорошо.

— Ну, что больше так и не приходил? — я рассказала Ларисе обо всем, что случилось.

Вместе мы разложили по полочкам все эти события и пришли к выводу, что Артем все же мало походил на сутенера. А вчера Лариса скинула мне в сообщении его фотографию. Артем стоял в обществе какой-то необыкновенно красивой девицы и парня. Как оказалось, он был одним из учредителей известного танцевального конкурса, жил в столице и помимо прочего значился холостяком. Последняя новость отчего-то больно кольнуло в самое сердце. Нет, я не рассчитывала на его руку и сердце, но… теперь, по крайней мере, я понимала, что возможно его предложение могло носить помимо эротического характера и профессиональный. Вспомнила об этом сейчас и несдержанно засмеялась. Озвучила Ларисе эту мысль и остаток дороги до дома мы шли, подсмеиваясь над тем какими все же еще были маленькими и наивными дурочками.