Бессмертный

Он коротко кивнул и больше не задавал вопросов. После недолгого молчания он наконец сказал:

– Я могу немного рассказать о памятнике, если ты хочешь еще посидеть тут.

Конечно же я хотела! В конце концов, за всю свою жизнь я еще не встречала парня, который бы заставлял так быстро биться мое сердце. Поэтому я кивнула.

– Было бы здорово. На самом деле, я хотела посмотреть выставку в задней части магазина, но не переношу толпу.

– Да, я тоже ненавижу скопление туристов. Они похожи на стервятников.

– Я одна из этих стервятников, – напомнила я ему с усмешкой.

– Да, это я заметил, но ты похожа на птенца, который выпал из гнезда.

Я рассмеялась над его ответом: на пути к Эвересту непринужденности я по меньшей мере уже на уровне первого лагеря у подножия.

– Ты можешь рассказать что-то про башню? – спросила я, чтобы не допускать неловкого молчания. – Я не хочу тебя задерживать, если у тебя другие планы… в таком случае я могу присоединиться к другим стервятникам и послушаю эту информацию на четырех разных языках, – предложила я в надежде, что он, конечно же, останется.

– Ты говоришь на четырех языках? А то у меня сложилось впечатление, что у тебя и с одним проблемы.

– Очень смешно, – промямлила я, потому что сложно было не заметить, что он снова смеется надо мной.

– Если честно, мне целую вечность не было так весело, как сейчас с тобой.

– Что ж, тогда у тебя очень скучная жизнь.

От моих слов его взгляд потемнел, и он посмотрел поверх меня в небо. Слова, так легко вырвавшиеся у меня, внезапно встали между нами стеной, и я не понимала, что происходит. Что ж, я ответила в его стиле.

– Мне жаль, если… – попробовала я вернуть обратно тот веселый настрой, но он прервал меня.

– Хорошо. Оставим это.

Пейтон провел рукой по взъерошенным волосам и сделал короткий вдох. Затем равнодушным голосом и с отсутствующим взглядом он начал рассказывать об истории этих мест.

– Памятник Гленфиннан был воздвигнут в 1815 году, чтобы отметить место, где был водружен штандарт принца Чарльза Стюарта.

– Знаю, восстание якобитов, так?

– Да, именно.

Видимо, мой интерес развеял его плохое настроение, и он продолжил с заметным энтузиазмом:

– Это произошло в 1745 году. Чарльз приплыл из Франции и высадился на западных островах. Оттуда он направился к побережью, которое располагается чуть западнее этого места. У памятника он собрал кланы и отсюда повел их в бой.

Пейтон поднялся и показал в сторону медленно заходящего солнца. Волосы на его руке отливали золотом в вечернем свете. Я тоже встала рядом с ним. В тот же момент он сделал шаг назад. Я повернулась к нему, но он указал на что-то позади меня.

– Смотри, там!

Олененок отважился подойти к берегу озера и смотрел прямо в нашем направлении. Его заостренные уши подрагивали, прислушиваясь к окружающим звукам, пока он сам безмятежно пил прозрачную воду. От движений его губ по поверхности воды шли широкие круги, и золотой свет вспыхивал искорками миллион раз.

Я была как будто зачарована. Последнее тепло этого дня проникало сквозь мою джинсовую рубашку, перед глазами танцевали светящиеся точки и легкий ветерок ласкал мою кожу.

Позади меня Пейтон простонал. Испуганная, я обернулась к нему. Он совсем побледнел и вцепился в каменный парапет.

– Что случилось?

– Daingead! Ничего. Пойдем, надо спускаться, – отмахнулся от моей заботы Пейтон.

Я посмотрела вниз и поняла, в чем проблема. Целая группа людей устремились по узкой тропе к памятнику. Видимо, наш трогательный момент подошел к концу. Пейтон указал на узкое отверстие в полу, позволяя мне выйти.

Подниматься сюда было довольно сложно, а уж спускаться по крутым и гладким ступеням, где легко можно соскользнуть и потерять равновесие, казалось вовсе невозможным. В поисках помощи я схватилась за руку Пейтона. Кончики пальцев едва коснулись его руки, а он тут же отдернул ее, резко вдохнул и издал какие-то странные звуки.

«Ifri

У меня было дежавю, как будто что-то подобное уже происходило, но это чувство тут же ускользнуло от меня. В следующий момент Пейтон решительно схватил мою руку и указал на проход. Прежде чем он передумал, я осторожно шагнула в узкий проем, нащупывая ногами надежную опору на сырых скользких ступенях. Пейтон поддерживал меня до тех пор, пока я не выпустила его руку, поняв, что могу справиться со спуском в одиночку. Толстый канат служил единственной защитой от падения, и я неуверенно цеплялась за него.

Едва я вышла из изогнутого прохода, как Пейтон уже был позади меня. Без понятия, как ему удалось так быстро пройти за мной. Одна только мысль о том, как он протискивает свои широкие плечи и сильные руки сквозь этот узкий люк, была абсурдной. Я бы сочла это невозможным, если бы не видела собственными глазами, как он поднялся наверх через этот проем.

Пейтон снова держался на расстоянии от меня. И когда несколько туристов проскользнули между нами, а затем, смеясь и толкаясь, исчезли внутри монумента, он отошел еще дальше. Радуясь твердой земле под ногами, я сделала несколько шагов до выкрашенных в темно-коричневый цвет скамеек, установленных полукругом у башни. Присев, я бросила взгляд через плечо.

Пейтон присоединился ко мне, но не сел рядом. Вместо этого он опустился неподалеку на траву. Снова в его взгляде была какая-то непреодолимая сила, и я задалась вопросом, почему так странно воспринимаю его. Я никогда не испытывала ничего подобного. Как будто между нами есть какая-то необъяснимая связь. Внутри меня все вибрировало, будто я находилась рядом с катушкой Теслы, энергетическое поле которой пронизывало меня.

– Если хочешь, я могу рассказать тебе еще немного об истории этого места.

Его голос прервал мои размышления. Я хотела сказать, что охотнее узнала бы больше о нем самом, но мне не хватало смелости.

– У меня еще есть немного времени.

– Сколько? – спросил Пейтон. Казалось, у него возникла какая-то идея.

Я сунула руку в карман куртки и достала телефон. Автобус отправится обратно в Авимор только через два часа.

– На самом деле слишком много времени, – призналась я. Не зная, что делать в ближайшие два часа, я действительно надеялась, что Пейтон что-то предложит. Если бы он попрощался, я бы умерла от скуки. Кроме того, я не хотела, чтобы он уходил. Возможно, женские чары помогут его удержать. Ким определенно попробовала бы это.

Я попыталась последовать примеру Ким и отбросить свою застенчивость. При этом понятия не имела, как красиво убрать волосы назад или кокетливо надуть губы. Видимо, это и помешало выполнению моего плана, потому что на его загадочном лице вновь появилось веселое выражение.

– Что скажешь, если мы возьмем пару лепешек и прогуляемся, пока я буду играть роль твоего гида и расскажу об истории памятника? Я знаю одну дорожку, которая ведет прямо к виадуку.

Даже когда он казался расслабленным, у меня складывалось впечатление, что ему нелегко даются эти слова. Как будто он сопротивлялся чему-то внутри себя.

Позади сувенирного магазина открывался вид на виадук, который простирался от склона горы до другой стороны долины. Это сооружение было знакомо мне. В магазине можно было купить плакаты, на которых Хогвартс-Экспресс вез Гарри Поттера прямо по этому мосту. Но предложение Пейтона было привлекательным и без какой-либо достопримечательности. Просто потому, что я могла провести с ним немного времени.

– Звучит отлично.

Я встала, и он тут же быстро поднялся, еще до того, как я успела протянуть ему руку.

Бок о бок мы вернулись в сувенирный магазин, и Пейтон купил нам сладкие лепешки с джемом и маслом. Мы сидели и перекусывали за одним из маленьких столиков. Женщина из моей туристической группы смерила нас скептическим взглядом, прежде чем повернуться и шепнуть что-то своей соседке. Может, она заметила мои смешанные чувства? Я быстро поднялась и вытерла руки салфеткой.

– Пойдем? – позвала я своего спутника.