Страница 10 из 11
Кэнтрелл был за рулём. Некий парень Илон Маск говорил ему, что он «интернет-миллионер» и ему нужно побеседовать с Кэнтреллом. Кэнтрелл ответил, что перезвонит ему, когда доедет домой. Когда разговор состоялся снова, странный субъект заявил: «Я хочу, чтобы люди смотрели на себя как на межпланетную форму жизни. Мы можем встретиться в эти выходные? У меня личный самолёт. Я прилечу к тебе домой». Кэнтрелл был несколько напуган и предпочёл встретиться в обычном аэропорту: после он признавался, что подозревал в Маске маньяка. Но в тот летний день 2001 года, когда он, Маск и Ресси сели за стол переговоров, Кэнтрелла очаровали их замыслы.
И вот здесь мы в первый, но отнюдь не в последний раз сталкиваемся с тем, что вокруг Маска странным образом «обнаруживаются» весьма важные люди. Одним из таких людей как раз был Джим Кэнтрелл, который занимался как тайной, так и официальной деятельностью для правительства США и других государств. Как сообщает Эшли Вэнс, в послужном списке Кэнтрелла значились обвинения в шпионаже и домашний арест в России в 1996 году из-за проблем со спутником.
«Через пару недель Ал Гор (тогда вице-президент США. – Ред.) кое-кому позвонил, и всё уладилось, – рассказывал потом Кэнтрелл. – С тех пор я никогда больше не хотел иметь дел с русскими…»
Но у Маска были собственные планы.
Вот только пока он не собирался основывать собственное производство: он хотел только покупать корабли. Ресси сформулировал их общую идею как «воздействие на общественное мнение путём организации многопрофильной миссии на Марс».
Действительно, они планировали купить ракету и послать её на Марс с чем-то живым внутри – чем-то, что могло выжить в пути. Сначала намеревались послать мышь, затем думали о посылке растения, какой-нибудь продовольственной культуры в её собственной биосфере. «В соответствии со своим устремлением мы создали компанию под названием „Жизнь на Марсе“, – говорит Ресси. – Мы готовы были показать миру, что двое парней, у которых есть деньги и мечта, смогут достичь Марса».
Они затеяли покупку ракеты, или, в терминах аэрокосмической промышленности, корабля. Кэнтрелл устроил им встречу с «Аэрокосмосом», европейским консорциумом, который запускал в космос значительную часть искусственных спутников. Маск с Ресси организовали переговоры в Париже.
«Мы арендовали пентхаус в одном из главных отелей Парижа, прямо напротив Лувра, – вспоминает Ресси, – целый этаж, который обычно арендовал султан Брунея или кто-нибудь подобный. Мы пригласили всех своих друзей. Дальше было примерно шестьдесят часов встреч и тридцать часов вечеринок. Так что к моменту прибытия в Россию у нас был скверный вид».
Супердержава коллапсировала, и друзья думали, что они уж наверняка там закупят три переделанные межконтинентальные баллистические ракеты.
«Мы словно попали на Дикий Запад, – вспоминает Ресси. – Я имею в виду, мы буквально видели трупы по обочинам дорог. Нас много раз останавливали полицейские, наставляли пистолеты, и мы вынуждены были давать взятки. Ничего не нарушали – они просто хотели содрать с нас денег».
Маск любит описывать сцены общения с некими русскими «бизнесменами от космоса», кои постоянно сопровождались распитием водки – с утра до вечера. Только вот оно принесло нулевой результат для его затеи. А распитие водки крайне пагубно сказалось на здоровье молодого энтузиаста полётов на Марс и сопровождавших его лиц.
Мы всё же усомнимся в версии «про водку и русских». Так или иначе, в первую поездку в Россию Маску и его коллегам ни о чём договориться не удалось.
Однако они всё же ещё раз поехали в Россию, потому что ракеты европейского консорциума «Аэрокосмос» были слишком дороги. А им сказали, что Россия продаёт то, что Кэнтрелл называет «переделанными межконтинентальными баллистическими ракетами» (МБР), по 7 миллионов долларов за штуку.
Во вторую поездку Маск взял свою жену Джастин.
В третью и последнюю поездку Кэнтрелл взял с собой деньги. Он готов был купить три русских МБР за 21 миллион, когда русские сказали, что имелась в виду такая сумма за одну штуку.
«Они смеялись над Илоном, – вспоминает Кэнтрелл. – „Ах, малыш, – говорили они, – у тебя нет денег?“ Я ответил: „Ну что ж, вот и всё“. На обратном пути в Лондон я сидел в самолёте позади Маска. Он посмотрел на меня через спинку кресла и сказал: „Я думаю, что мы можем построить ракеты сами“».
Он показал Кэнтреллу развёрнутый лист, над которым работал. Его друг был поражён. Стало ясно, зачем Илон постоянно одалживал у него книги. Маск собрал все его старые тетради по ракетостроению и реактивным двигателям. Кэнтрелл заключает с восхищением: если кто-то спросит Маска, как он научился строить ракеты, он скажет: «Я читал книги». По мнению инженера, его мечтательный друг с самого начала планировал строить ракету.
Эшли Вэнс приводит воспоминания Кевина Харца, одного из первых инвесторов PayPal. Оказавшись с Илоном в одной компании, Харц заметил в его руках «загадочный советский учебник по ракетостроению, который весь заплесневел и выглядел так, словно его купили на eBay». Он все изучал эту книгу и открыто рассуждал о космических полётах, о том, что изменит мир…
Многие знакомые Маска говорят, что в то время он просто пожирал книги. Он хотел знать о ракетостроении всё и искал людей, которые были бы полезны ему.
Одним из таких людей был техник Том Мюллер. Он также поделился с «Эсквайром» своими воспоминаниями об этом периоде жизни Маска. Свои тогдашние занятия Мюллер своеобразно назвал «любительским ракетостроением». Он работал с группой единомышленников, именовавших себя «Обществом исследования реактивности». Однако любителем Мюллер не был: он успел поработать в аэрокосмической компании, которая после стала филиалом Northrop Grumman. Он ушёл оттуда, поскольку «на работе ему не позволяли творить сумасшедшие штуки, которые ему хотелось творить». Он собирал ракетный двигатель в своём гараже. Однажды ему позвонили и сказали, что «интернет-миллионер» Илон Маск хочет видеть этот двигатель. Маск неожиданно появился в помещении склада, где работал Мюллер. И взгляд на этот двигатель был, по словам Кэнтрелла, «религиозным опытом для Илона».
«Он был очень сосредоточен, – говорит о Маске Мюллер. – Он спросил, смогу ли я построить двигатель сам. Я ответил, что смогу, были бы люди. И тогда он спросил, во что это обойдётся…»
Итак, вернувшись из России в США, Илон Маск решил превратить «Жизнь на Марсе» в то, что после станет SpaceX. «Эти русские мне не нужны», – заявил он Ресси. Его друг был настроен скептически: «Мы все сели кружком, словно анонимные алкоголики, и повторяли ему: „Илон, ты не можешь строить космические корабли. Это глупо!“ Он ответил только: „Могу и буду“».
По мнению Рэсси, полет на Марс для новорождённой SpaceX немедленно стал первостепенной целью. Маск, по его свидетельству, говорил об этом буквально со всеми: с родственниками, с журналистами, с кинозвёздами – с любым, у кого были деньги и желание делать бизнес. Его стали замечать, он превратился в публичную фигуру.
Когда мать спросила его, зачем он гонится за известностью, он ответил: «Никто мне ничего не продаст, если не будет знать, кто я такой».
Конечно, Маск создавал себе публичный образ с чисто практической целью. Но именно из этого образа родился миф о его мечтательной непрактичности. Появился «тот самый» Илон Маск – и его фантастическая жизнь вслед за ним. Люди видели в нем гениального миллионера, который ворочает гигантскими компаниями, визионера, который знает все о настоящем и предвидит будущее. Илон Маск стал подобен супергерою: если его ждёт успех, это будет успех всех людей на Земле, и его дело принесёт благо всему человечеству.
На деле же, безусловно, всё не совсем так. Эти мифы упускают другую сторону Маска – его ловкость, непредсказуемость, тягу к импровизации. Некоторые, говоря о его сверхспособностях как «супергероя», сравнивают Маска не с его «двойником» Тони Старком, а скорее с Дональдом Трампом. Маск очень часто бывает ненадёжен. И очень часто дела его бывают плохи. Так что, сколь гениальным инженером он бы ни был, он прежде всего хорош в искусстве продавать себя. Именно поэтому в душе, как он признавался, он всегда чувствовал себя настоящим американцем.