Страница 2 из 2
– Леха всегда ключи оставляет под ковриком, ― говорит Федор. ― Он сегодня в ночную, а его жена к теще уехала, то есть к маме своей.
Я ответила, что знаю значение слова теща.
– Не злись, Райская птичка, ― Федор улыбался.
А я и не злюсь, просто не понимаю таких шуток. Зачем-то иду к какому-то Лехе, которого знать не знаю. Немного стесняюсь моего спутника, однако я с радостью бегу с ним неизвестно куда по ноябрьской слякоти, по замершим лужам, под снегопадом или проливным дождем.
Пошарив рукой под ковриком у двери, Федор ключей не нашел. Дома не было ни Лехи, ни его жены, и меня это даже обрадовало.
– Давай здесь посидим, раз пришли, ― Федор устроился на ступенях и жестом пригласил меня сесть рядом.
Мы с друзьями часто проводим время в подъездах. Греемся около батареи, болтаем ногами, сидя на подоконнике, смеемся над разными глупостями. С Федором так не получается.
Скорее всего дело в разница в возрасте, девять лет. У меня есть старший троюродный брат, и с ним я не дружу, здороваюсь только.
С Федором тоже могла бы только поздороваться и сразу попрощаться. Но есть в нем какой-то магнетизм. Аромат его одеколона, перемешанный с сигаретным дымом, сводит с ума. Но не может же любовь держаться только на одеколоне! Поборов смущение, я смотрю на Федора. Нет, одеколон ни при чем. Он ― только капля в водовороте, который захватил меня.
Холод ступеней проник в каждую клеточку тела, я поежилась.
– Иди сюда, ― Федор похлопал себя по коленям.
Шелест моей куртки нарушил тишину подъезда. Пересев ближе к источнику своей тревоги, аромату одеколона, я оказалась в объятиях крепких рук. Дыхание сбилось, стало неловко, захотелось зажмуриться. Я находилась будто на высоком берегу реки. Вздымающиеся волны манят меня нырнуть. Щепотками я отмеряю секунды, горстями минуты и часы и бросаю их в реку. Она пожирает все, не давая ничего взамен. Ныряй или беги! Ноги затекли, но я не шевелюсь. Ноги, потерпите еще немного! Сейчас что-нибудь произойдет, и вам станет легче, мне станет легче.
«Теплое место. Но улицы ждут…» Постоянно лезут в голову какие-то песни. Целоваться с Петровым в восьмом классе было смешно, а сейчас мне не до смеха. Кажется, я проваливаюсь в любовь и уже не собираюсь убегать.
– Пока ты не вырастешь, мы будем только целоваться, – говорит Федор и, смеясь, добавляет. – Ты так смотришь, как будто не хочешь ждать, когда вырастешь.
Он ложится на спину и закидывает руки за голову, а я думаю о том, что изображено на моей физиономии. Сижу как бедный родственник. Потом все-таки прижимаюсь к его плечу, он обнимает меня, и мы лежим так целую вечность. За все время, что мы здесь, ни разу не хлопнула дверь подъезда, никто не вышел из квартиры.
– Федь, мне домой пора, ― произношу я наконец и сама не верю, что смогла разлепить губы и вымолвить слово.
Мы вышли из подъезда в морозную ноябрьскую ночь. Я хрустела каблуками по заледеневшим лужам и опять дрожала от холода.
Чем ближе мы подходили к моему дому, тем больше разрасталась в груди пустота. Будто почерневший ураган хочет выйти из-под контроля и забрать мою прежнюю жизнь, в которой были друзья, Ленка, Егор Летов, папа с мамой и не было этого мужчины.
Федор что-то спрашивает, я отвечаю, хотя совершенно не думаю о разговоре. Все время какая-то дурацкая неловкость, особенно когда мы стояли в обнимку в моем подъезде. Потом Федор уходит, унося в кармане мой номер телефона, записанный на пачке сигарет.
Я держу в руке фломастер и чувствую себя так, будто спрыгнула с крутящейся карусели. Не хватало еще свалиться. Раечка растаяла от любви!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.