Основное событие

XXX

«Кедры», Боргезе 14 июля 3055 года

Роуз обвел взглядом весь свой отряд. Бадикус и Эсмеральда вернулись, и теперь «Черные шипы» в полном составе собрались у ног «Банши». К ним присоединились Макклауд и Антиох, а полковник Бальярд пока оставался со своим войском. Роуз еще раз оглядел свой отряд, но его члены выглядели ничуть не лучше, чем шесть часов назад.

Несмотря на бодрый вид и молодцеватый рапорт, Бадикус пребывал отнюдь не в лучшей боевой форме. Когда он катапультировался, один из размыкающих механизмов, прикреплявших кабину к голове робота, не сработал. В «Темном соколе», как и в большинстве других боевых роботов, кресло водителя выбрасывалось управляемым взрывом. Как только кресло достигало определенной высоты, срабатывали стабилизаторы полета, которые управляли дальнейшим спуском. Обычно все это происходило весьма просто и предсказуемо. Даже если водитель, включивший систему катапультирования, впоследствии потеряет сознание, приземлится он все равно благополучно.

Однако в данном случае один из механизмов сработал частично, и взрыв задел задний правый угол кабины. Кресло несколько защитило Бадикуса от огня и летящих осколков металла, однако весь его правый бок был в порезах. Механизм отправил кресло прямо в небо, но регулятор высоты был полностью нарушен взрывом, поэтому спуск получился неуправляемым. Бадикусу очень повезло: он приземлился на сучья высокого кедра. Если бы он упал прямо на землю, удар мог бы оказаться смертельным. И все же О'Ши сломал левую руку и вывихнул локоть на правой. Весь в повязках, скобках и гипсе, наглотавшись обезболивающего, он явился на собрание.

Эсмеральда выглядела гораздо лучше, хотя, когда ее «Молот» упал, в кабине начался пожар. Она поняла, что из кабины ей самостоятельно не выбраться, и сумела погасить пламя двумя резервными огнетушителями. Ее ноги, обутые в тяжелые сапоги, были сильно обожжены, и она намазала их толстым слоем противоожогового геля. Эсмеральда отказалась от приема болеутоляющих лекарств и явилась к Роузу с решительным, хотя и несколько напряженным лицом. Джереми всякий раз морщился, когда видел, что она шевелится.

– «Истребители», каково положение? Носком сапога Ангус прочертил в пыли круг. Сознавая, что остальные члены отряда основательно

пострадали, он медлил с докладом.

– Оба робота в полном порядке, сэр. Водители готовы к бою.

Роуз подумал, что юноша слишком выделил слово «бой», но не задержался на этой мысли.

– Очень хорошо. «Штурмовое звено», выкладывайте свои скверные новости.

Эсмеральда заерзала, пытаясь принять более удобную позу. Возможно, ей это удалось, потому что боль, которую Роуз ощущал в ее голосе, вдруг утихла.

– «Штурм-три» подбит. Как вы уже знаете, у него разрушен гироскоп. Мы только что обнаружили, что оставшиеся семь миллионов деталей разбросаны по машинному отделению, что и привело к разрушению защиты двигателя. Хог мудро поступил, заглушив реактор, прежде чем вышла из строя защита. Для того чтобы робот снова бегал, потребуются новый двигатель и новый гироскоп.

Роуз посмотрел на Хога. Пока Эсмеральда описывала разрушения, причиненные его фамильному достоянию, этот водитель сохранял видимость спокойствия. Роузу хотелось что-нибудь сказать ему в утешение, но сейчас эти слова были бы неуместны. Поэтому Джереми просто кивнул. Эсмеральда продолжала:

– «Штурм-два» можно починить, но только при помощи электронщиков. Катапультирование всегда наносит некоторый вред системам роботов, в данном же случае повреждено большинство нацеливающих устройств и систем связи. Единственное место на планете, где мы можем достать комплектующие детали, это город Хьюстон.

– Мы можем заставить робота двигаться? Эсмеральда ненадолго задумалась.

– Если мы переставим туда кресло из вертолета, то, возможно, сумеем кое-что подправить. Во всяком случае, управлять им придется, только ориентируясь на оптические приборы, а вести стрельбу просто нереально. Мой робот тоже подбит,– сказала она.– Ногу можно было бы починить, но для этого нам необходима хорошо оборудованная мастерская. Разрыв произошел вот здесь.

Она провела пальцем прямо по толще зеленой мази, которой была покрыта ее нога, давая понять, что трещина прошла прямо посредине бедра. На ноге женщины осталась белая полоса. Между тем Эсмеральда продолжала:

– Мы сумеем, конечно, кое-как присобачить ногу и заварить трещину с помощью инструментов, имеющихся у милиции, но нога все равно не будет крепко держаться. Робот сможет идти, и только. Если он перейдет на бег, угроза поломки ноги в любую минуту возрастет. Мы с Хогом готовы к бою, а О'Ши – нет. Он не сможет пользоваться руками. Ему удастся управлять «Темным соколом», если мы подремонтируем его. Так как робот будет лишь медленно ходить, руки ему не понадобятся.

Эсмеральда умолкла и осторожно загладила белую полоску на ноге. По заведенному порядку Роуз должен был попросить Рианну доложить о состоянии командного звена, но сейчас он взял эту обязанность на себя.

– «Командный-два» в полном порядке. «Командный-один» нуждается в ремонте, но с имеющимися у нас инструментами это займет всего пару часов. Могут возникнуть проблемы с ногой, но, думаю, нам удастся заставить ее функционировать. В принципе Рианна и я к бою готовы.

Роуз замолчал. Все воины его отряда отлично понимали, что их сильно помяли в бою, но подытоженный результат стал для «Шипов» тяжелым моральным ударом. Многие водители боевых роботов за всю свою службу никогда не бывали под таким огнем, какой пришлось им сегодня испытать. Из десяти роботов, участвовавших в бою, семь были либо уничтожены, либо подбиты. Звено истребителей Роуз не считал: они не были задействованы в сражении. Семьдесят процентов потерь – это неслыханно для современной войны. «Нет, черт побери! – в ярости подумал Роуз.– Семьдесят процентов – это неслыханно для любой эпохи!»

Он потер щетину на подбородке и слез с ноги «Банши». Несмотря на то что Джереми не спал более сорока часов, чувствовал он себя на удивление бодро. Однако его отряд не выглядел таким же энергичным. Роуз приказал всем водителям вздремнуть до собрания хотя бы часа четыре, но у большинства из них был такой вид, словно они не отказались бы проспать и вдвое больше. Они не были похожи на воинов разбитого наголову отряда, но и уверенности в завтрашнем дне в них не чувствовалось. Наступило время трубить полный сбор.