Эрминиды

Однажды в опере, в антракте, к ногам хрупкой светлокожей блондинки в элегантном иссиня-чёрном платье и с россыпью чёрных жемчужин в волосах упал голубоглазый молодой человек, вьющиеся белокурые локоны, белоснежные одежды и несколько пафосная манера речи которого позволяли без труда определить в нём паладина.

– Моя прекрасная госпожа! – воскликнул юноша. – С тех пор, как я узнал, какой тёмный ужас гнетёт ваши юные годы, мне не было покоя. Я поклялся, что освобожу вас, пусть даже рискуя собственной жизнью. И вот настал тот час! Вы можете дышать полной грудью! Позвольте же мне припасть к вашим стопам!

Припасть юноша тут же попытался, но леди Эрлинг брезгливо отодвинула ногу от рухнувшего тела.

– Что с ним? – ровным голосом спросила она у подоспевшего полицмейстера.

– Обморок, госпожа! – с широченной улыбкой сообщил тот. – Ничего страшного, скоро пройдёт!

– Да не с ним, идиот, – тем же тоном сказала госпожа. – Что с моим мужем? Он жив?

– А…э… я не думаю… две пули, серебряные…

– Куда его повезли?

– Положили в экипаж леди Эсмунд, но я не знаю…

– Карету мне, – сказала она.

Казалось, по дворцу леди Эсмунд пронёсся ураган. Хотя почему казалось? Он там действительно пронёсся, сметая декоративные арки на своём пути и выбивая двери. За ураганом двигалась голубоглазая блондинка. Когда последняя дверь была сорвана с петель, её взору предстал удивлённый мужчина, слегка приподнявшийся на постели. Девушка закрыла лицо рукой и глубоко вздохнула.

– Мелисента, – растерянно сказал он, – что это было?

– Меня не хотели пускать, – просто ответила она.

– Я не знал… что ты так умеешь.

– Вы, маги, используете собственную энергию. Нам, простым смертным, приходится использовать то, что попадается под руку.

– Но ты раньше никогда... кхм…

– Примерно через час голова у меня будет раскалываться так, что я буду мечтать о смерти.

– Но почему тогда? – он непонимающе смотрел на неё широко открытыми глазами.

– Почему тогда я вела себя как последний огр? Потому что я сходила с ума от беспокойства, – устало сказала она. – Ведь если по моей вине с тобой бы что-нибудь приключилось, я бы никогда этого себе не простила.

Женщина подошла к мужу и стала расстёгивать его рубашку.

– Куда он стрелял? В сердце?

Мужчина кивнул.

– И в живот. Ещё в висок, но эту я уже отклонил.

– А первые две? Не судьба было? – с неудовольствием осведомилась она.

– Да я как-то… растерялся, честно говоря. Не ожидал от паладина ничего подобного.

– Пули хоть вынули? – спросила девушка, разматывая повязку.

– Да.

– М-м-м… ещё сантиметром правее и вампир, не вампир, а с серебром в сердце не очень-то побегаешь.

Она приложила ладонь к его груди, и Северин почувствовал сначала слабый холодок, а потом живительное тепло.

– Чему ты улыбаешься? – спросила она.

– Мне приятно. Почему ты не вернулась раньше? Я так тосковал по тебе…

– Мне нужно было всё обдумать.

– Уже обдумала?

– Нет, – вздохнула девушка. – Но теперь я точно знаю, что не хочу тебя потерять.

Мелисента размотала вторую повязку и снова приложила руку к ране.

– Я должна тебе кое-что рассказать. О том портрете.

– Твоей матери? Или твоём собственном?

– Так ты догадался?

– Что ты Феникс? Конечно. На вопросах генетики скрещиваний с вампирами я собаку съел, пытаясь выяснить, как получилась такая мутация, как я. Феникс возрождается после смерти в первом же подходящем теле, но Лоридейль Лейнсборо была из антитентуры, и умри она здесь, ей пришлось бы зависнуть между двух миров: живых и мёртвых. Чтобы выжить ей нужно было тело, но воплотиться в собственного ребёнка от человека значило бы убить своё дитя. И тогда она выходит за вампира, зная, что в антитентуре подобных существ нет и в помине, и их ауры не смешиваются, так что ребёнок будет не только гарантированно девочкой, но и точной копией её самой. Вот только почему она так спешила? И умерла совсем молодой.

– На меня наложили смертельное проклятье. Автор случайно погиб, так что снятию оно не подлежало. Оставалось меньше года.

– Нечто подобное я и предполагал.

– За мной придут, Северин, – тихо сказала она. – Рано или поздно, но мне придётся вернуться.

– Тогда я пойду с тобой, – сказал он и погладил её по растрепавшимся волосам.

– Оставишь свой клан, свой… мир?

– Было бы о чём сожалеть, – отмахнулся он.

– Вот и готово, – сказала Мелисента, проводя ладонью вдоль его торса, на котором теперь не осталось ни единой царапины. Мужчина встал и мягко, но настойчиво привлёк её к себе. В этот момент в комнату ввалились три высших вампира. Не покидая объятий мужа, леди Эрлинг слегка повернула голову и ледяным тоном произнесла:

– О, вот и кровососы наконец. Я уж решила, что вы будете ждать новолуния.

Вампиры застыли с выражением ужаса на лицах. Все они были достаточно близки к дому главы клана, чтобы знать, как себя вести, когда леди Мелисента начинает говорить таким монотонным голосом, абсолютно никак не интонируя.

– Ты, – она не глядя ткнула рукой в одного из вошедших. – Отправляйся к Владу, скажи, чтоб прислал мне моё обезболивающее, тройную порцию. А вы двое найдите того недоумка-паладина, чтоб мне потом было во что тыкать носом Святейшего. Привезите ко мне. Нет, лучше к Владу, а то я его до утра придушу.