Эрминиды

Эйзенхиэль не удосужился заранее известить о своём визите. Однажды он просто вошёл в кабинет лорда Эрлинга, заставив того остолбенеть от неожиданности. Окинув бывшего воспитанника одним невозмутимым взглядом, вампир небрежно провёл большим пальцем по следу молнии на левой щеке юноши, причинив резкую боль – нанесённая собственным главой клана рана заживала заметно хуже прочих. Князь Элизобарра усмехнулся. Немного криво. Но ничего не сказал, а развернулся и направился к двери.

– Эйзенхиэль! – Северин был так поражён этим неожиданным появлением, что не сразу нашёлся, что сказать. – Я…

Князь Элизобарра остановился, но так и не обернулся.

– Я для тебя больше не Эйзенхиэль, – сухо оборвал он жалкие попытки Эрлинга сформулировать хоть какую-то мысль.

– Я… исключён из клана? – собственный голос показался юноше чужим и безжизненным.

– Разве не этого ты добивался? – осведомился князь, продолжая разглядывать дверь кабинета. – Если общество вампиров так тебе ненавистно – будь по-твоему. Формально ты исключён. Но если вдруг, – при этих словах Эйзенхиэль всё-таки обернулся, сверкнув красными глазами, – тебе снова придёт в голову фантазия примкнуть к другому клану и таким образом подорвать нашу обороноспособность, я исключу тебя из рядов Вампиров физически. Ты понимаешь, что это значит?

– Вы убьёте меня, – сказал Северин, низко склонив голову.

– Собственными руками, – подтвердил глава клана. – И сделаю это с удовольствием.