Эрминиды

Был один из тех беспокойных дней, когда князь Элизобарра давал аудиенции для членов клана. Восточное крыло так и кишело вампирами всех мастей и званий. Это обстоятельство заставляло Северина передвигаться очень осторожно и внимательно прислушиваться. Он, конечно, давно уже не был тем беззащитным ребёнком, которого привёл сюда Генрих Зальц с наказом не покидать свои комнаты без сопровождения. Но всё же… бережёного боги берегут.

Так вот юноша шёл, прислушивался… и даже замер от удивления. Доносившиеся из-за угла звуки показались ему весьма… необычными. По коридору кто-то бежал. Это было странно. Вампиры редко бегают, особенно в замке главы клана. Если уж им нужно перемещаться быстро, они предпочитают лететь. Однако было и ещё кое-что, поразившее юного лорда – дробный ритм впечатываемых в каменный пол каблучков оказался очень частым. И действительно – налетевшая на него девочка оказалась совсем маленькой. Та самая девочка.

Вцепившись в куртку Северина, чтоб не упасть, она задрала голову, окинула его одним быстрым взглядом, очаровательно улыбнулась и юркнула воспитаннику князя Элизобарры за спину.

Не успела она это сделать, как в крутом вираже из-за поворота вывалилась летучая мышь, тут же, впрочем, принявшая человекообразную форму.

– Вот ты где, паршивка, – прошипела Эльза. – Неужели ты думала, что я тебя не догоню? – красные глаза вампирки горели яростью.

– Назад, – голос адепта прозвучал холодно и спокойно. В правой руке серебром сверкнула рапира, некогда принадлежавшая главе клана. Над левой загорелся огненный шар.

Преследовательница, казалось, только сейчас заметила парнишку.

– С дороги, сопляк! – резким движением Эльза метнулась вперёд и напоролась на не менее резкий выпад стремительного острия. Завизжав от прикосновения серебра, вампирка прянула в сторону – как раз под сферу Гаарсена. Бешеные ругательства потонули в заклинании тишины.

– Ты как ей опять попалась? – уже на бегу поинтересовался Северин у своей маленькой спутницы, которую решительно тянул за руку.

– Меня папа к ней послал, – просто ответила девочка, и юный адепт скрипнул зубами: отдать собственную дочь вампиру – это каким извергом надо быть?

– А мать твоя что же? – безнадёжно спросил парнишка.

– Мама умерла, – произнесла неудавшаяся жертва.

– Понятно, – буркнул под нос воспитанник князя, окидывая ребёнка взглядом. Маленькая, конечно, но всё равно… увесистая. Северин выглянул в окно своей комнаты. Да… потолки в замке высоченные. Расстояние до земли более чем порядочное. А с левитацией… с левитацией у начинающего мага дела пока обстоят не самым лучшим образом. А ну как концентрации не хватит?

Лорд Эрлинг решительно рванул покрывало со своей кровати. Что ж, попробуем подстраховаться. Когда импровизированный канат из всего доступного постельного белья был готов и накрепко привязан, юноша присел перед девочкой на корточки и скомандовал:

– Цепляйся за шею руками, а за пояс – ногами.

Она даже взвизгнула от восхищения.

Наложенное заклинание облегчило их вес почти втрое – этого было вполне достаточно, чтоб безопасно спуститься, а силы адепт решил пока поберечь. Конечно, исчезновения отданной на съедение девочки никто не заметит, пока Эльза не наябедничает, а ей пока не до того… но вот лорда-вампира Отрона скоро могут хватиться. И тогда…

О возможной погоне Северин старался не думать.

Юный маг не случайно выбрал для побега именно своё окно. Им удалось добраться до конюшни, не повстречав ни одного вампира. Серый жеребец, на котором обычно катался мальчишка, приветливо ткнулся мордой в его руку. Эрлинг сноровисто оседлал коня, усадил перед собой девочку.

– Держись за меня.

Она послушно вцепилась в его пояс и куртку. Голубые глаза лучились весельем.

Серый жеребец мерной рысью потрусил прочь от замка Элизобарра.

– А куда мы едем? – с любопытством спросила малышка.

– Другие родственники у тебя есть? Кроме отца?

Пигалица задумалась.

– Братик. Уже совсем большой. Только я не знаю, где он. Он уехал. Уже давно.

– Тогда попробуем найти твоего братика, – туманно определил предстоящий маршрут юный похититель. – Как зовут-то его, знаешь?

– Конечно, знаю, – даже обиделась девочка. И сообщила с какой-то гордостью: – Теперь его зовут господин Хашшем.

 

Погоня настигла их куда раньше, чем Северин мог рассчитывать. Но, что гораздо важнее, к такой атаке он оказался полностью не готов. Крупный белый волк в прыжке выбил юношу из седла. Такие знакомые Эрлингу рубиновые глаза главы клана горели жаждой убийства. Горячая слюна, падающая из оскаленной пасти, обожгла шею человека, будто раскалённой лавой, но он даже не закричал, оцепенев от ужаса и неожиданности.

А вот его маленькая спутница нисколько не растерялась. Не обращая ни малейшего внимания на длиннющие клыки и угрожающее рычание, она повисла на шее у волка, изо всех сил заголосив:

– Папочка, не надо! Не надо, папочка, не трогай его!!!

Оцепенение Северина плавно трансформировалось в какой-то столбняк.

– Папочка? – побелевшими губами прошептал он.

– Ты что, хочешь сказать, не знал, кто она? – ярость пока не оставила Эйзенхиэля, так что эти простые, вроде бы, слова, он прорычал с видимым напряжением.

Превозмогая себя, Эрлинг едва заметно отрицательно покачал головой. Секунду спустя Мелисента Элизобарра висела на шее уже не у волка, а у светловолосого мужчины. Князь отцепил от себя дочь и, не глядя на неё, резко сказал:

– Садись на коня и скачи в замок. С тобой я дома поговорю.