Игра судеб

— Привет, Алиса, — слышу я его хриплый голос и поднимаю голову. Мне хоть иногда стоит смотреть куда я иду, так как еще бы чуть-чуть и я столкнулась бы с Ваней. Мы смотрим друг другу в глаза, это напоминает такой фрагмент из какого-нибудь фильма, когда двое понимают без слов. Именно так и получилось в нашей ситуации, Ваня кивнул в сторону видимо своей комнаты и мы пошли забываться. Забываться в том, к чему я прибегаю в крайних случаях. Иногда и меня гложет все внутри настолько сильно, что ничего кроме алкоголя не спасет.

Мы входим внутрь, и я непроизвольно оглядываюсь, из меня вырывается смешок (надо же, я еще и на такое после всего пережитого способна), когда я замечаю, как Ваня старается спрятать от моих глаз женское нижнее белье и футболку, которая кажется мне подозрительно знакомой, будто я ее видела уже на ком-то… Но на ком? Похоже, склероз невовремя решил одолеть меня. Ваня прочищает горло и замечаю, как он старается спрятать улыбку, и что у этого парня порозовели щеки. Вот это открытие века, Иван Гончаров умеет стесняться! И знаете, если честно, это выглядит довольно мило, правда, этот обормот тоже может быть милым, несмотря на все свои «скелеты» в шкафу.

— Ты этого не видела, ясно? — я выгибаю бровь и стараюсь натянуть на лицо маску удивления, когда отвечаю ему:

— То, как ты прятал чьи-то шмотки или же то, что ты, оказывается, кудряшка-милашка? — Иван пытается хмуриться, но у него это получается точно также, как у меня удивиться. По итогу он проводит рукой по лицу и говорит:

— Не понимаю, о чем ты, Алиса, — я все-таки не выдерживаю и улыбаюсь. Может, он не такой уж и придурок, которым старается себя показать? Возможно, мы даже сможем подружиться, не знаю почему, но я начинаю чувствовать в этом парне родную душу с точно таким же прогнившим характером, как и у меня. И, оказывается, рядом с Ваней мне намного легче все пережить, чем одной. Странно, не находите? Но мне с ним действительно спокойно, как будто не было недавних событий, и он не угрожал нам. Похоже, я, сама того не осознавая, простила его, и это даже к лучшему. Обиды нельзя загонять глубоко в себя и хранить до конца жизни. Ничего из этого хорошего не выйдет, зато нервы подпортит на должном уровне и, соответственно, здоровье тоже.

Пока Ваня возится на кухне, если, конечно, это маленькое пространство можно вообще так назвать, я плюхаюсь на кровать, поднимаю в воздух ноги и начинаю, как маленькая девочка, болтать ими. Это действие отвлекает меня от всех мыслей настолько, что я забываю даже о Ване, пока не понимаю, что он уже некоторое время стоит рядом со мной и наблюдает за всем происходящим. Я вижу, как его зрачки то расширяются, то сужаются в зависимости оттого, поднимаю или опускаю ноги. Я прекращаю болтать ногами и сажусь на кровать в позу лотоса. Не знаю почему, но мне становится неловко оттого, что меня застали за таким делом.

— Не беспокойся, я могила, никому не расскажу, что в этих шортиках были видны трусики, пока ты болтала ногами, — я толкаю Ваню в плечо и посылаю его куда подальше. Этот придурок смеется надо мной и продолжает поддевать, пока я не отвечаю тем же:

— Я хотя бы не прячу от девушки белье другой, — Ваня улыбается и, можно сказать, шокирует меня свои следующим предложением:

— Здесь все по-другому, она не очередная девочка на ночь. И мне бы просто не хотелось, чтобы кто-то влезал в мою личную жизнь, поэтому и прибирал вещи, — я моргаю, после чего пожимаю плечами и говорю со всей искренностью:

— Надеюсь, что у вас все получится. Только не обманывай ее, мы заслуживаем знать правду с самого начала. Иначе ты подведешь и обольешь себя самого грязью, — Иван на глазах становится серьезным и смотрит на меня.

— Я все понимаю и не собираюсь ничего скрывать. Я погасил долг, Алиса, и собираюсь закрывать все это дерьмо. Хватит с меня того образа жизни, я, как и все, хочу счастья и считаю, что, несмотря на все грехи, заслужил свою частицу, — мы улыбаемся друг другу, опять же понимая все без лишних слов, и поднимаем бокалы вверх.

— Отличный тост, — Ваня кивает, и мы чокаемся.

— Пей до дна, — отвечает он мне, и мы начинаем забытье, которое, я так полагаю, Ваня больше сделал для меня, так как у парня, похоже, что все налаживается. И я очень рада за него, парень так и светится от счастья. Счастье — вроде бы простое слово, а сколько же приятностей из него можно получить. Всегда поражало, когда люди спрашивали «Где же мое счастье?», ребят, так оно внутри! В каждой мелочи, в каждой секунде и минуте, главное не пропустить и запоминать эти самые ценные фрагменты в своей жизни. Собирать все кусочки в один пазл, который в дальнейшей будущем будет все больше разрастаться. Кто если не мы позаботимся о своем счастье? Кто если не мы позаботимся о внесении ярких красок в свою жизнь?

— Теперь давай рассказывай, — серьезным тоном прерывает Ваня мои вечные думы. Я непонимающе смотрю на него, ощущая, как приятное тепло разливается по всему телу, растворяясь внизу живота, щеки краснеют, а сознание потихоньку начинает мутиться. Это как раз то, что мне нужно перед вечерним разговором, если, конечно, я буду в состоянии там появится…

— Алис, ты же не дура, не прикидывайся. Ты все прекрасно понимаешь, иначе не сидела бы тут со мной и не распивала бутылку вискаря, совсем не задумываясь о последствиях, — от удивления мои брови приподнимаются, губы же наоборот искривляются в усмешке, будто знают, что их хозяйка готова ответить.

— Это о каких? — Иван, словно зеркало, отражает мою усмешку, пожимает плечами и отводит взгляд.

— К примеру, ты не подумала о том, что я тоже на стороне Артема? Что сдам тебя ему? В конце концов, какого черта ты смеешься надо мной и подкалываешь? Мне твои действия не совсем понятны, учитывая недавнее прошлое, — на последнем слове он резко прерывается и хмурится, его лицо кривится, будто от боли. — Мне очень жаль, правда. Только сейчас я осознаю каким дерьмом был, знаешь, сейчас я стараюсь стать лучше. Смешно, правда? Все равно ведь буду гореть в аду за все свои поступки, в конце концов, за всех девок, которым попортил жизнь, — я поднимаю руку верх и торопливо проговариваю:

— Стоп, стоп, стоп! Не спорю, то, чем вы занимались, было хуже, чем просто аморально. Но я считаю, что в этом есть и вина тех, кто согласился. Они ведь могли отказаться и не вестись на твою внешность или Артема?

— Ты хочешь сказать, что я красавчик? — мягко прерывает меня Ваня, я не сразу понимаю суть его вопроса, и как минимум пару минут торможу. После чего начинаю посмеиваться и толкаю Ваню в плечо. Этот придурок лучиться от счастья и точно также смеется надо мной. Позже, анализируя тот день, я поняла, что он просто не хотел углубляться в прошлое, и я правильно все сделала. Иногда меня не мешает заткнуться в нужный момент, иначе могу наговорить много лишнего или же поднять неприятную тему для разговора.

— Ты не красавчик, ты самовлюбленная задница, — пищу я сквозь неконтролируемый смех. Алкоголь дает знать о себе все больше, хотя бы потому, что мы начали смеяться над всякой неуместной ерундой. Ваня смотрит на меня хитрым взглядом и отвечает мне с широкой улыбкой на лице:

— Ты мне просто завидуешь! Но я тебя успокою, ты тоже ничего, — думаю, стоит пропустить тот момент, когда я схватила подушку и начала колотить ею Ваню, ругаясь получше всякого отъявленного сапожника. Он, недолго думая, хватает другую подушку и начинает давать мне сдачи, в итоге все кончается тем, что я резко прыгаю на спину Вани и валю его. Усаживаюсь на его задницу и начинаю щекотать, не поверите, как он визжал и брыкался. Но со мной так просто не потягаться, он не мог вырваться до последнего. Точнее до того момента пока в комнату не вошли…

— Ванька, я нам вкусняшек целое море принесла! — слышу я радостный и очень знакомый голос. Мы с Ваней застываем и на некоторое время превращаемся в самых настоящих статуй! После чего я из состояния оцепенения выхожу первой и оборачиваюсь. Мои подозрения были верны. На пороге стоит довольная Линдой с огромным пакетом в руках (откуда действительно торчать всякие различные вкусности) и смотрит на нас своими огромными глазами. До меня наконец доходит, что я до сих пор сижу на заднице Вани и я резко подпрыгиваю, встаю с Вани и перемещаюсь на край кровати.