Страница 6 из 24
- Это зависит от Стефани, - ответил Грег. - Все зависит от того, захочется ли ей вообще куда-нибудь ехать. Теперь она для меня на первом месте.
- Грег, это ваш первый брак? - Это снова была репортерша с магнитофоном. Грег быстро окинул ее оценивающим взглядом.
- Да, - сказал он решительно, - и я провороню брачную церемонию, если буду и дальше торчать тут с вами, ребята. Мне пора. Счастливо.
Он включил сцепление, но, когда машина тронулась с места, не удержался от соблазна пофлиртовать с молодой репортершей, записывавшей каждое его слово на свой магнитофон.
- А ничего у вас фигурка, - сказал он ей с ухмылкой. - Обращайтесь с ней аккуратно. Ведите себя хорошо.
И довольный тем, что она покраснела от его слов, он помчался по длинной извилистой аллее к дому.
***
Возле дома вовсю хлопотал тринадцатилетний мальчуган с дорогой кинокамерой в руках, снимая прибытие гостей, которые вот уже целый час неиссякаемым потоком вливались на территорию особняка. За его кипучей деятельностью, исполненной скорее энтузиазма, нежели умения, наблюдала Джилли, которая стояла сейчас на балконе перед спальней. Постояв еще немного, она вернулась в спальню, где Стефани уже закончила приготовления и теперь поправляла свои густые каштановые волосы. "Он, однако, опаздывает, подумала Джилли. - Наверное, Стефани беспокоится".
- А как дети? - спросила она Стефани. - Как они относятся ко всему этому?
Стефани встревоженно нахмурилась.
- С Деннисом в этом смысле все в порядке, - сказала она задумчиво. Он в восторге от мысли, что его новый папа - чемпион Уимблдона. Грег купил ему в подарок великолепную кинокамеру - да, Джилли, вот такой он забавный, - так что Деннис сегодня целиком в своей стихии: для него это - сплошное удовольствие.
- А Сара? - продолжала спрашивать Джилли, чувствуя невысказанную тревогу. Стефани вздохнула:
- Она сейчас переживает трудное время. Должно быть, в пятнадцать лет тяжело узнать, что твоя мама отчаянно влюбилась. - Стефани чуть заметно покраснела от смущения:
- Да еще в человека моложе себя.
Джилли вопросительно подняла брови.
- Я не думаю, что она простила мне разницу в возрасте между мной и Грегом.
- Не так уж она велика, эта разница, - успокаивающе сказала Джилли. По нынешним временам вообще ничего.
- Но в глазах пятнадцатилетней девушки она кажется просто огромной. И потом я сама хороша. Я же совершенно голову потеряла, когда с ним познакомилась. Я настолько увлеклась Грегом, что напрочь забыла о школьном концерте, на котором должна была выступать Сара, а ведь там у нее был ответственный сольный номер. И я уже сто лет не играла с ней на фортепиано и не слушала, как она занимается. И вот результат: она жутко ревнует, злится на него и ненавидит меня.
Стефани спрятала лицо в ладонях, и Джилли физически ощутила, какую боль та сейчас испытывает. Она немедленно принялась руководить своей подругой.
- Детка, ты смажешь грим, если будешь продолжать в том же духе. Отбрось дурные мысли. Все образуется. Ты подцепила одного из самых подходящих холостяков в южном полушарии за все время с тех пор, как захомутали принца Чарльза, так что перестань волноваться. Наслаждайся жизнью! В конце концов, ты ведь выходишь замуж не ради их удовольствий, правда? Ты делаешь это ради себя самой, Стефани Харпер, вот и порадуйся хоть раз в жизни!
Глубоко вздохнув, Стефани подняла голову, расправила плечи и встала, с улыбкой повернувшись к Джилли:
- Ты права. Это все - глупости. Я буду в полном порядке, когда приедет Грег. Я знаю, что он немного задерживается. Но он меня не подведет.
- Вот и молодчина!
Джилли подошла к своей подруге, взяла ее за руку и подвела к широченному, во всю стену зеркалу на другом конце спальни. Здесь они остановились, молча разглядывая свое отражение. Высокая застенчивая Стефани, порой боязливая и неловкая, обладала при этом грацией жеребенка, которая скрадывала ее возраст, а благодаря ее девчоночьей манере жестикулировать ей скорее можно было дать двадцать, чем сорок лет. Одетая в элегантный костюм неяркого синего цвета, из-за чего глаза ее сделались похожими на колокольчики весной, она сейчас выглядела красивее, чем когда-либо прежде.
"Если бы только она довела все это до конца, - подумала Джилли с растущим раздражением. - Она же не дальтоник, могла бы разглядеть, что эти серьги с сапфирами здесь не годятся; у них неподходящий оттенок синего. И хоть она и высокая, ей не мешало бы отказаться от туфель на низком каблуке - сегодня-то уж просто обязательно. И почему бы ей не сделать настоящую прическу, вместо этих дурацких пришпиленных локонов, которые так ей не идут... Господи, мне бы ее деньги..."
Внезапно Джилли поймала на себе взгляд Стефани в зеркале. Ее подруга смотрела на нее с приветливой, ласковой улыбкой:
- Ты выглядишь чудесно, Джилли! Как ты красиво одета! Это с Пятой авеню?
Джилли тотчас же почувствовала угрызение совести. "И почему я такая стерва, - жалостливо подумала она. - Что-то со мной не так?" Вслух же она торопливо сказала:
- Ты тоже выглядишь чудесно. Просто замечательно.
- Честно?
- Честно.
Со странной гримасой Стефани, которую эти слова явно не убедили, отвернулась и с размаху села на кровать.
- Джилли, тут дело не только в детях, но и во мне тоже. Я так боюсь, что не сумею удержать его, не сумею сохранить его любовь. Ведь он "звезда", а я такая заурядная: он чемпион по теннису, а я такая неспортивная, я даже не умею плавать...
- А ты заставь его сесть на коня, моя дорогая, - дала ей мудрый совет Джилли. - Он тогда быстро без штанов останется.
Она сделала многозначительную паузу и игриво посмотрела на Стефани:
- Что, насколько я понимаю, как раз и является главной задачей.
Стефани жарко вспыхнула, однако, было совершенно очевидно, что такой поворот беседы не был ей неприятен. Она улыбнулась так, что на щеках ее появились ямочки, опустила взгляд, затем вскочила и бросилась в соседнюю со спальней гардеробную. Вернувшись оттуда с большой красивой коробкой, она открыла ее. В коробке под тонкой серебристой бумагой лежал комплект белья из черного атласа, весь в ленточках и кружевах. Джилли изумленно склонилась над коробкой, чтобы как следует рассмотреть ее содержимое. Каждый предмет выглядел затейливо и изящно, и на каждом была этикетка очень известной французской фирмы.