Страница 5 из 15
На что Бурлиньк, пожав плечами, также спросил:
–Зачем тебе эти улитки? Поплыли лучше дальше! Тут ещё много чего интересного есть. Уж точно намного интереснее этих улиток!
Но Стёпа, у которого в мозгу засела мысль о том, что он может поговорить с улитками, не пожелал даже просто подумать о том, чтобы упустить эту возможность. Поэтому мальчишка, упрямо тряхнув головой, спросил:
–Тебе жалко, что ли? Потом остальное посмотрим. Как только с улитками поговорим. Ну что, тебе жалко, что ли?
Услышав этот вопрос во второй раз, Бурлиньк только поморщился. Махнув рукой, он обречённо сказал:
–Ну, ладно! Правда, ты сам сейчас увидишь, что они скучные.
Стёпа примиряюще улыбнулся:
–Ну, вот тогда ты мне всё остальное и покажешь. – Он бросил вверх, на медленно ползущих по тёмно-коричневой поверхности коряги улиток, задумчивый взгляд. – А как мне с ними говорить-то? Они меня поймут?
Лицо Бурлинька скривилось в весёлой усмешке:
–Поймут-поймут! И ты их поймёшь! Наверное, даже не рад будешь, что можешь их понимать!
Но Стёпа решил, что его новый знакомый говорит всё это только для того, чтобы не тратить время на общение с улитками. Которые ему по какой-то причине не нравятся. Хотя самому Стёпе эти медлительные существа всегда оставались симпатичны. Не то, что их сухопутные родственники. Которые постоянно прилепляются и неизменно пачкают руки неприятной слизью.
Снова оставив Бурлинька позади, Стёпа начал быстро подниматься к коряге. И по мере того, как эта деревянная глыба приближалась, она всё больше и больше захватывала дух мальчишки.
Да и как могло быть иначе, если и без того огромная коряга заполняла всё больше места по мере того, как Стёпа к ней подплывал? К тому моменту, когда до обломка дерева осталось расстояние примерно в три новых роста мальчишки, она заполнила всё пространство наверху. Коряга как будто нависла над всем миром. И её густая тень накрыла пруд чёрным пятном.
Конечно же, чуть дальше, там, куда не достигает тень коряги, солнечные лучи продолжают пронзать водяную толщу пруда. Но здесь, под корягой, мир как будто бы погрузился в ночь.
Впрочем, Стёпа постарался отогнать тягостные ощущения. Ведь он, по сути, оказался втянут в настоящее приключение. В котором, без всякого сомнения, замешано волшебство. Ведь без вмешательства магии он так и остался бы обычным мальчишкой. И не смог бы уменьшиться до размеров верхоплавки. И уж тем более не смог бы дышать под водой.
Поэтому-то столь незначительное неудобство, как тень от коряги, нисколько не смогло повлиять на радостное, можно даже сказать – праздничное, настроение мальчишки. И Стёпа, испытывая уже исключительно радость, подплыл ещё ближе к коряге.
Тут он, сохраняя осторожность, прикоснулся к раковине ближайшей к нему улитки. Но та не обратила на это никакого внимания. И продолжила деловито, хоть и медленно, скользить вдоль одной из трещин в мёртвом дереве. Тогда Стёпа уже смелее провёл ладонью по самому крайнему, самому большому, изгибу раковины.
Рядом раздался голос подплывшего Бурлинька:
–Я же тебе сказал, что они скучные! Уж лучше с Дедушкой Раком поговорить. Он, правда, всегда чем-то недоволен. Но он иногда хоть что-то интересное рассказывает.
Но Стёпа не обратил на слова нового знакомого никакого внимания. Впрочем, это не совсем верно. Просто Стёпа, вместо того, чтобы соглашаться на общение с недовольным раком, спросил:
–А как с ними вообще заговорить-то можно?
Тогда Бурлиньк, тяжело вздохнув, отчего у него изо рта даже появилось несколько крохотных пузырьков воздуха, ни слова не говоря, подплыл к той же самой улитке, что и Стёпа, и с силой, отчего попавший впервые в подводный мир мальчишка испугался, постучал по раковине. А потом, – ещё раз. Но теперь Бурлиньк ещё и громко сказал:
–Эй! Остановись-ка! С тобой тут поговорить хотят!
Но улитка не обратила на стук и голос мальчика никакого внимания. Она продолжила медленно ползти вдоль трещины, оставляя за собой хорошо заметный след. Там, где она двигалась, дерево становилось чище. С него пропадал серо-зелёный налёт. Скользкий, насколько помнит Стёпа.
Бурлиньк, на этот раз ещё сильнее, чем в первый, постучал по раковине:
–Ну, остановись ненадолго! Стой же! Говорю же, что с тобой тут пообщаться хотят!
На этот раз улитка всё же остановилась. Впрочем, на этом всё и закончилось. Улитка не издала ни звука. Она просто остановилась. И на этом – всё.
Но Бурлиньк довольно кивнул. И, повернувшись к Стёпе, киком указал на нависшую рядом с ним раковину:
–Спрашивай, чего ты там хотел.
Слегка робея, Стёпа прокашлялся. И только после этого смог тихо сказать:
–Здравствуйте.
Бурлиньк только сокрушённо покачал головой. Но, видимо, желая помочь новому знакомому, снова стукнул кулаком по раковине:
–Слышишь? С тобой поздоровались? То есть – здоровья пожелали! Ты должна ответить.
Явно с неохотой улитка заговорила. Только Стёпа так и не понял, как именно она издавала звуки. Он только слышал её голос. Но не видел, чем именно этот голос воспроизводится. Только от основания длинных усов, или щупалец, на мальчишек посматривали равнодушные, какие-то даже холодные, глаза.
–Здравствуй, мальчик.
Бурлиньк удовлетворённо кивнул:
–Ну, вот и хорошо! – Он снова посмотрел на Стёпу. – Давай дальше.
Мальчишка уже несколько смелее продолжил:
–Извините, что мы вас остановили, но мне просто очень интересно, – что вы сейчас делаете? Куда-то торопитесь?
По выражению глаз Бурлинька Стёпа понял, что сказал что-то не то. Явно какую-то глупость. И ответ улитки подтвердил догадку Стёпы о том, что его новый знакомый имел полное право так отреагировать на заданный им вопрос.
В голосе улитки послышалось недовольство, когда она сказала:
–И из-за этого вы меня остановили? Ну, и дела начали твориться в нашем пруду! Но так уж и быть, я тебе отвечу, странный мальчик. Я никуда не тороплюсь. Просто я сейчас питаюсь. Видишь этот налёт на дереве?
Стёпа зачем-то кивнул, хотя хватило бы и простых слов:
–Да, вижу.
Улитка, как показалось мальчишке, с удовольствием продолжила:
–Вот это я и ем. И мне не нравится, что меня остановили ради каких-то странных расспросов. Бурлиньк, больше так не делай. Или я всё расскажу твоим родителям.
Как показалось Стёпе, эти слова улитки слегка испугали Бурлинька. Впрочем, тот тут же заявил:
–Ну и говори, ябеда! Всё равно они мне ничего не сделают!
Улитка не стала спорить. Она просто молча двинулась дальше. Продолжила счищать с коряги серо-зелёный, скользкий налёт.
Мальчишки дружно проводили улитку задумчивыми взглядами. При этом их, похоже, объединило её не слишком приветливое поведение.
Прошло несколько секунд, когда Стёпа спросил:
–Может, другая улитка захочет с нами поговорить?
Но Бурлиньк только усмехнулся:
–Нет, не захочет. Они все такие. Только о еде и думают.
С затаённой надеждой Стёпа спросил:
–Даже маленькие?
Бурлиньк посмотрел на тех улиток, на которых ему кивком указал Стёпа. Их размер намного уступает величине взрослых улиток. Раковины молодых едва достигли бы пояса мальчишек, если бы они встали с ними рядом.
Но, вместо ожидаемого Стёпой утвердительного кивка, Бурлиньк с усмешкой покачал головой:
–Не-ет! Эти тем более только о еде думают! Им же ещё вырасти нужно! А рот-то у них меньше, чем у взрослых! Да и ползают они медленнее. Так что, Стёпка, они вообще с нами говорить не захотят. Лучше, вон, с этими поговорить.
Стёпа не понял, кого новый знакомый имеет в виду. Поэтому спросил:
–Это ты про кого?
Вместо того чтобы напрасно терять время на разговоры, Бурлиньк, сделав около пяти мощных гребков руками и ногами, быстро выплыл из тени и, приблизившись к прозрачному «червячку», призывно помахал Стёпе рукой. Мальчишка не стал заставлять звать себя во второй раз. Поэтому, тоже постаравшись делать такие же гребки, как и Бурлиньк, быстро выплыл из-под коряги.