Сквозь расстояние

Прильнув к нему, я притянула его за шею, но на этот раз противился уже Кристофер, а мне отчаянно хотелось завершить начатое. Пол не может врываться в мою голову вот так легко. Не может и дальше губить меня. Губить моё тело и жизнь.

- Пожалуйста... - прошептала я у его губ, - пожалуйста, Кристофер...

- Камилла... - покрутил он головой и отстранился, ещё раз посмотрев на меня с сомнением в моей психической уравновешенности.

- Тогда уходи! – громко зашептала я, натягивая одеяло на тело, - уходи, Кристофер!

- Расскажи мне... - вздохнул он, всматриваясь в мои глаза с какой-то жалостью.

Поморщив лицо, я подхватила свою одежду и быстро натянула её на себя под одеялом, потому что Кристофер не спускал с меня глаз. Время как раз добежало до той минуты, когда я выходила из квартиры. Мне ни к чему жалось. Я ненавижу всякое чувство, которое связанно с ней. Сочувствие, жалость, сомнение, скорбь – всё это поперёк горла. Я больше не желаю ни слышать, ни видеть подобных эмоций, взглядов и слов в свою сторону. Осточертело и до тошноты надоело.

- Надеюсь, что по моему приходу тебя тут не будет, - сказала я, оставляя его в комнате одного.

Закинув вторую лямку рюкзака, я зашагала к дверям и покинула квартиру. Ноги сами перешли на бег, хоть Кристофер и не торопился бежать за мной.

Только отдалившись от дома через пару кварталов, я наконец-то остановилась и загнулась, расставив ладони по коленям. Запыхаясь, я пыталась привести дыхание в размеренное, как и сердце, пульс из-за которого участился и долбил не только по телу, но и по ушам. Я даже слышала, как кровь бурлит по венам. Собственное тело покрывало всякие сторонние звуки.

Кристофер стал первым, кого я подпустила к себе за прошедшее время. Я не просто подпустила его, я перешла все рамки и границы, которые сама для себя очертила. Я поддалась чувствам, и они подвели меня. Снова. В прочем, ничего не обычного. Сейчас я как никогда жалею, что не нашла в себе силы и не оттолкнула его. Я сделала с точностью наоборот. Я сама просила его продолжить.

Холодок пробежал по спине от одного воспоминания того, что я представила Пола. Я не хотела его представлять, его образ автоматически вспыхнул в сознании. Стоило только сделать шаг, и вот он снова уничтожил то, что ещё даже не успело начаться.

О чём я думала?

Я собственноручно выкладываю каждый кирпичик, предварительно хорошенько смазывая его бетоном, чтобы никто не мог разрушить стену между моими внутренними чувствами и внешним миром. Но как только я выкладываю новый кирпичик, предыдущий успешно отрывает Кристофер и мне ни просто это не нравится. Мне абсолютно это не нравится. За моей стеной куча отвратительных вещей и он не должен смешаться с этой кучей. Надеюсь, он понял что-то таким печальным образом, чтобы уйти и не возвращаться.

Всю смену я работала на автомате: приветствие, улыбка, советы, слова и обслуживание. Ничего не должно вызывать в моём поведении подозрений на внутренние бушующие четыре стихии в душе. С бурей из воздуха - тихие волны превратились в цунами, и накрывали разрывающуюся на части землю, пока под ногами полыхал пожар, который не могла потушить ни вода, ни песок.

Телефон в кармане начал верещать, но я не хотела смотреть на экран, потому что думала только о том, что увижу номер Кристофера. Сейчас он стал первым, кого я не желаю видеть, даже тот мужчина, которому я должна кучу денег - ушёл на второй план.

Мне нечего стыдиться, но почему-то ужасно стыдно, но не перед Кристофером, а перед собой. Я стесняюсь собственного тела и собственных желаний. Да, я желала его, не будь это так, то легко могла оттолкнуть его. Такого больше не может повториться. Сейчас я действительно надеюсь на то, что он уйдёт, потому что я не хочу смотреть в его глаза. Мне не нравится, что он смотрит уже не на моё лицо, а намного глубже.

Отработав смену, которая пролетела предательски быстро, я переоделась и вздохнула. Набрав сообщение Энни с вопросом, ушёл ли Кристофер - сразу получила положительный ответ, чему, безусловно, порадовалась. Но было ещё одно «но». Кристофер не звонил мне. Мне звонил Тайлер. Сердце вновь забилось в агонии. Мысленно я выругалась на саму себя. Нужно было посмотреть, кто звонил, а для совершения звонка сейчас - слишком позднее время. Теперь необходимо дождаться или дожить до утра.

Попрощавшись с ребятами, я зашагала к выходу. На улице уже давно стемнело. Вокруг было пусто, что даже пугало. Сейчас я перестаю любить вечерние смены, потому что работа завершается в двенадцать и мне волей неволей приходится тратить деньги на такси, а у меня их не так много. Меня спасают тридцать долларов, которые я получаю в магазине. Страх того, что я пойду пешком и наткнусь на каких-нибудь ублюдков - велик. Если мне никто не помог в тот вечер, когда я познакомилась с Джаредом, который, кстати, единственный пришёл на помощь, то ночью подавно. Сейчас даже некому увидеть меня.

Спустившись по ступенькам вниз, я подняла голову и издала писк, вздрогнув от неожиданности. Ноги приросли к полу, пока глаза уставились на Кристофера впереди.

Конечно, он ушёл, но в кафе за мной. На что я надеялась, он ведь не понимает ничего. Выругав себе под нос проклятия, я зашагала в сторону дороги, игнорируя его преследования.

- Камилла! – звал он меня, но я, не оборачиваясь, шагала вперёд, - Камилла!

Нельзя. Нельзя. Нельзя.

Я повторяла эти слова из раза в раз. Отказывая в себе в том, чтобы остановиться и посмотреть на него, я лишь прибавляла шагу.

- Проклятие! – взревел Кристофер вблизи меня и ухватил за руку, резко дёрнув, - остановись!

- Прекрати! – с трудом выдерживала я ту горечь, которая подкатывала к горлу, - это тебе нужно остановиться! Ты плохо понимаешь?

- Я всё знаю! – заорал он, от чего у меня открыл рот, но я нашла в себе силы его закрыть, хоть и перестала дышать. Я вовсе забыла, как это делается, поэтому начала напоминать себе упражнение: вдыхай-выдыхай.

- Что ты знаешь? – хрипло спросила я, потому что во рту пересохло.

- Знаю, что с тобой случилось!

- Что со мной случилось? – выдавила я, удерживая последние остатки самообладания.

- Я знаю, что твои родители в клинике, знаю, что ты была найдена... найдена на дороге в крови...

- Ты!... Ты!... – лишь удавалось шептать мне от ужаса и возмущения того, что он копался в моём грязном белье. Не знаю, как и где, но откуда-то он узнал, - как... как ты посмел!?

Вырвав руку, я начала пятиться назад, смотря на него широко распахнутыми глазами, которые заплывали слезами. Лицо Кристофера перекосило, даже в темноте мне удавалось разглядеть смесь различных эмоций: от жалости до страха. Никто не смеет узнавать что-то о другом человеке незаконными или законными способами, особенно то, что есть в моей жизни. Он нагло вмешался в неё без моего согласия и позволения. Обидно и ужасно одновременно. Сейчас я чувствую жалость к себе, которую так ненавижу.

- Выслушай меня! – протянул он руку и сделал шаг навстречу, из-за чего я попятилась ещё быстрей, а после чего и вовсе перешла на бег.

- Убирайся! – прокричала я в слезах.

Дорожка впереди и без того была тёмной, но одновременно с темнотой, были слёзы, которые душили и делали путь ещё более размытым.

- Ты не убежишь от меня! – возник рядом Кристофер, ухватив меня за талию и обернув руками, из-за чего мне удавалось лишь дёргаться, как рыбе на суше, - не убежишь от меня... - вздохнул он, уткнувшись носом в мою макушку.

- Как ты посмел!? – обливалась я слезами и запыхалась одновременно.

- Да! – довольно резко повысил он тон, - я влез в твою личную жизнь, но только ради тебя! Это всё, что я знаю... расскажи мне! Доверься мне, чёрт побери!

- Я никогда тебе не доверюсь! – крутила я головой.

Дрожь в теле нарастала и нарастала, а океаны слёз никак не могли исчерпаться. Я лишь глухо повторяла слово «никогда», пока Кристофер прижимал меня к себе. Я уже и сама не могла различить: меня трясёт от ярости, потому что он нагло залез в мою жизнь; трясёт от того, что он рядом; трясёт от того, что я не в силах оттолкнуть его, точней, оттолкнуть те чувства, которые испытываю к нему и рядом с ним.