Страница 28 из 66
— Как это прекратить?
— Никак. Убраться подальше. Закрыть разлом.
Последняя мысль Ардену понравилась. Он улыбнулся, и Катхар посмотрел на него с удивлением:
— Ты же не серьезно?
— У нас нет выбора. Объединим силу и закроем.
— Мы никогда такого не делали! Первый раз, когда случайно объединили силы, убил наставника и разлучил нас на десять лет!
— Теперь мы научились владеть этими силами.
И выбора у них действительно не было. Им некуда убегать, это их дворец, их дом. Катхар, кажется, размышлял мгновение, потом сильнее стиснул хвост брата.
Они не знали, как встать лицом к разлому, здесь не было направления, скорее, они ощутили его инстинктивно, по покалыванию энергии, по запаху. Арден взял близнеца за руку, их хвосты тоже были накрепко переплетены.
Просто отпустить силу. Переплести ее с силой Катхара и направить на разлом. Их собственная магия такая же дикая, когда-то необузданная, как и магия разлома. Эта сила сделала их предков королями, с которыми никто не осмеливался спорить. Потому что они в одиночку могли утихомирить толпу, придавить ее своей магией.
Они сами были оружием.
Вдалеке, прорываясь сквозь липкие видения, загрохотал гром, такой реальный и обыденный. Где-то недалеко бушевала гроза.
Катхар — это молния, Арден — гром. И вдвоем они обрушили на разлом свою бурю.
Мир обрел краски и звуки внезапно. Просто в один момент был туман, а в следующий уже вновь мельтешение огней во дворе замка, только люди вокруг придавленные, озирающиеся, с трудом приходящие в себя.
Внутри царило опустошение, но не выжигающее, как было от яда, а наоборот, умиротворяющее, приносящее покой. Близнецы цеплялись друг за друга, не решались отпустить, не зная, удержатся ли на ногах.
— Ничего себе мы смогли! — рассмеялся Катхар. Он подождал, пока к ним подошла одна из ищеек, ошеломленная, но быстро приходящая в себя, явно сказывались тренировки. — Мы закрыли, мы смогли?
— Пока точно да. Завтра маги разберутся. Но я надеюсь, оборот всё точно будет в порядке.
Арден ощутил, что земля уходит из-под ног. Если бы Катхар его не поддерживал, он бы точно рухнул.
— Оборот? — медленно спросил Арден. — Что значит оборот?
Но спустя оборот останется только один из них.
Ищейка пожала плечами, будто говорила о чем-то само собой разумеющемся.
— Наш термин, даже не магический. Разлом закрыт, но магия еще будет какое-то время в земле. Спустя время она пропадает, станет снова ровным полотном. Мы называем этот процесс оборотом магии.
— Сколько. Времени?
— Обычно пара месяцев. Когда разлом мощный, до полугода.
В глубине души Арден думал, что оборот — это годовой цикл. Хотя не очень понятно, что там оборачивается. Или двенадцать циклов, как отсчитывали жрецы. Он даже подумать не мог, что речь идет об обороте магии и таком коротком промежутке.
— Дени, не бери в голову, это всего лишь глупое пророчество.
Катхар говорил торопливо, сбивчиво, как будто собирался за пару мгновений убедить брата. Арден отстранился от него, покачнулся, но на ногах устоял.
— Ты ведь знал, Кат. Не мог не знать, что такое оборот! Почему мне не сказал? Почему ничего не сказал?
— Потому что знал, что ты в это веришь. И расстроишься.
— Расстроюсь! Проклятье, Кат! У нас же совсем нет времени!
Пара месяцев… не больше полугода… а что потом? Очередное покушение окажется успешным? У кого-то из них просто сердце остановится? Да и кто сказал, что именно столько времени, умереть один из них может и гораздо раньше.
Арден всё-таки упал на землю, обхватил себя хвостом, чувствуя, что задыхается. Паника душила его, стискивала горло и не давала вздохнуть. Катхар не должен погибнуть, только не сейчас, когда он вновь вернулся ко двору, когда он только пытается понять, где его место. Ни за что. Только не Катхар.
И если сам Арден умрет, каково при этом будет Катхару? Может, его тоже измучают сны?
— Дени, дыши, пожалуйста, дыши.
Арден пытался, но воздух казался густым, а в голове оставалось место только для паники, она как будто вытесняла все разумные мысли, в том числе о том, как сделать новый вдох. Арден услышал другой голос, не брата, вроде бы Аэля.
— Может, ему настойки дать, чтобы успокоился…
— Нет! Дени, послушай меня, просто дыши. Мы со всем справимся. Что нам боги и их пророчества? Я позабочусь о тебе.
Арден не знал, специально ли Катхар повторил слова, еще недавно сказанные ему, или вышло случайно. Но он наконец-то смог протолкнуть воздух в легкие, сделать первый вдох, а за ним последовали остальные. Он ощущал руки Катхара, его хвост и постепенно приходил в норму.
— Его величество здесь, — сказал Аэль. — Вам лучше…
— Я поговорю с ним, — решительно заявил Катхар, поднимаясь и помогая встать Ардену. — Дени, тебе лучше отдохнуть.
— Я осмотрю плечо, — предложил Аэль.
Он отвел постоянно спотыкающегося Ардена куда-то в сторону… видимо, за стены дворца, где встали лагерем ищейки. Повсюду горели костры, стояли палатки. Аэль решительно усадил Ардена у слабо тлеющего пламени, закинул пару поленьев, поставил воду. Он ловко помог снять рубашку, размотал повязку на плече.
— Ничего страшного, но лучше обработать. А потом можешь быть свободен.
— Ты же не лекарь, — Арден не хотел, чтобы это звучало грубо, но слишком устал, чтобы быть принцем и размышлять над словами. Он порадовался, что с отцом пошел говорить Катхар.
На лице Аэля играли отблески костра, он ловко управлялся с водой, уже притащил ворох бинтов, каких-то склянок с мазями. Явно ничуть не обиделся.
— Не лекарь. Но все жрецы получают основные лекарские навыки. А я достаточно пробыл жрецом, прежде чем не почувствовал магию и не ушел к ним.
— Не жалко было?
— Мне нравилось быть жрецом. Но магом куда больше.
— Среди жрецов ты был с Иладейл.
Аэль как-то странно посмотрел на Ардена и вернулся к обработке его плеча.
— Не все родственники дружны так, как вы с братом, принц Арден. Мы почти не общаемся с сестрой. Только по делу.
Наверное, будь Арден не таким уставшим, он бы понял, слышится в голосе Аэля сожаление, или наоборот, это давно привычная для него мысль.
Царапину покрыл тонкий слой вонючей мази, сверху Аэль плотно забинтовал. Потом коснулся лба Ардена, полез за какой-то настойкой и капнул пару капель в воду, протянул ее принцу.
— Жара нет, но лучше выпей вот это, чтобы наверняка. Если заболеешь, твой брат нам обоим открутит головы.
Аэль подмигнул, и Арден, слабо улыбнувшись, выпил чуть сладковатую воду. Аэль действовал ловко и умело, явно привыкший к подобным перевязкам. Его пальцы были прохладными, а жесты спокойными, осторожными и почти мягкими, как будто он не хотел ненароком навредить или просто сделать больнее, чем требуется.
Если когда-то на празднике огня он так же касался Катхара, пусть и с совсем другими намерениями, Арден мог понять, что привлекло брата. Он спросил:
— Ты запомнил Ката с той ночи. Потому что он принц?
Аэль молчал долго, собирая склянки. Потом всё-таки ответил:
— Потому что он принц, но его не волновало мое происхождение.
Ардену хотелось спать, но он дождался, пока у костра не появился Катхар. Тот уселся рядом, долго рассказывал о разговоре с отцом, о разломе, о том, как из комнаты уберут труп той твари. Арден почти не слушал. Он склонил голову на плечо брата и задремал, изредка сквозь ресницы посматривая на огонь и Аэля. Тот говорил о чем-то с Катхаром, потом указал на что-то:
— Можно?
Арден ощутил, как напрягся Катхар, только поэтому обратил внимание. Встрепенулся и посмотрел: Катхар кивнул, и Аэль осторожно взял кончик лежавшего хвоста. На его лице читался искренний восторг:
— Потрясающе!
Аэль пропускал кончик хвоста сквозь пальцы, осторожно поглаживал, а Катхар совершенно расслабился, так что и Арден снова задремал.
Он проснулся, когда Катхар тихонько тронул его за плечо:
— Пойдем спать. Останемся сегодня здесь.