Пламя нашей жизни

— Это значит, что я должен быть сильнее всех остальных, — Расиэль снова расплылся в широкой улыбке, показав ровный ряд белых зубов. — Я — принц и легко с этим справлюсь.

«Ага», — удовлетворенно подумала я. — «Заодно и самоуверенность урежут».

Навыки у Расиэля были интересные. Он тоже тяготел к метательному оружию, а точнее к мелким ножам, иглам или чему-то такого же размера. Его не тренировали и не натаскивали, как Бельфегора, на что-то конкретное, но у этого принца тоже была смекалка. Думаю, дать некоторый отпор он сможет, но разве что хитростью, а для этого придется усмирить свое высокомерие и принять тот факт, что он не сильнейший. Они все тут передерутся, притрутся и установят его в их иерархической лестнице, а затем уже и я вернусь. И не придется ничего терпеть.

— А вот и наш сопровождающий, — Реборн обратил всеобщее внимание на бодренько бредущего в нашу сторону Шамала, который провожал глазами женские юбки.

Не знаю, почему Реборн сделал такой выбор. Когда я спросила у репетитора, тот ответил, что Шамалу можно доверять. В принципе, нам подошел бы любой взрослый для прохождения контроля, но, видимо, Реборн хотел оставить поездку при себе. Узнает ли о ней Вонгола, даже Реборну было сложно сказать, но он бы не расстроился, еще и обещал при любых претензиях к тому, что я покинула страну, взять все на себя.

— Ах, да, еще одно, — вспомнила я, взглянув на свою сумку, которая была больше, чем когда я сложила туда все свои вещи.

Открыв её, увидела хлопающего невинными глазками Ламбо. Сообразив, что его рассекретили, малыш схватил меня за штанину.

— Кира, возьми меня с собой! — завопил он.

Пока я пыталась отцепить ребенка, уговаривала его и передавала в руки Рехея, рядом со мной оказался Мукуро.

— Я бы тоже хотел так сделать, но это не сработает, так ведь? — так же невинно поинтересовался он шепотом, отчего я возмущенно на него уставилась.

— Веди себя хорошо, спи не меньше восьми часов и сладкого не переедай, — быстро провела рукой по его хохолку, с трудом до него дотянувшись, благо он наклонился слегка.

Объявили посадку в самолет и пришлось быстро прощаться. Так мы сели в первом классе все втроем. Когда во время полета Реборн отошел в туалет, я обратилась к Шамалу:

— Вы давно знакомы друг с другом?

Доктор заказал у проводницы жестяную бутылку пива и медленно потягивал ее, пребывая в расслабленном состоянии. Пока что он лишь поглядывал на даму через одно сиденье от нас. Она показательно отворачивалась, но Шамал вряд ли успокоится.

— С Реборном? — уточнил Шамал. — Да давненько уж.

— Насколько давно? — спросила я, пытаясь немного отвлечь его от дамы. — И где?

— Мы познакомились, когда он уже был аркобалено, — все так же расслабленно отозвался доктор. — Встретил в одном городишке Италии странного ребенка, который говорил, как взрослый, и утверждал, что он — лучший киллер, имя которого почти как легенда. Просил вылечить. Смеялись, ведь ребенок же, оружие даже почти смогли отобрать, и он сбежал, а я — за ним. А я что? Разные болезни бывают, и мне стало интересно, что это такое и откуда. Догнал и сказал, что помогу. Плата у него была, лишь бы вылечил. Но я не смог. Тогда попытался помочь хоть чем-то. Можно сказать, что я подарил ему жизнь. Он родился заново под именем Реборн. И все же это самый большой мой провал, хотя это и не болезнь.

— Но это называется проклятием, — хмурилась я, соображая. — Разве это не вредит ему? Он просто выглядит, как ребенок. Даже не коротышка, лицо и голос детские.

Шамал наконец перестал строить глазки даме и посмотрел на меня серьезно, как будто и не пил вовсе:

— Не вредит, в том-то и дело. Он полностью здоров. Пустышка у него на шее просто комок его пламени. Он даже может использовать его, когда нужно. Я излечивал болезни разного рода, в том числе никому не известные и связанные с пламенем, но с этим я разобраться не смог.

— Тогда что это? — почему-то шепотом спросила, смотря на него.

— Неизвестно, — неожиданно ответил Реборн, смотрящий в просвет между кресел, отчего мы отпрянули в разные стороны.

Аркобалено спокойно спрыгнул вниз, провожаемый взглядами людей, которые сидели в креслах за нами, обошел нас и сел на свое сидение, спокойно заметив:

— Могла бы и у меня спросить, Акира.

Почему так неловко-то? Как будто это я подслушивала.

***

Аркобалено Неба находилась в окружении своей семьи. Как сказал Реборн — это только одно из убежищ семьи Джиглио Неро, которая хоть и была жутко старой, но уже давно не столь влиятельной и сильной. Домик располагался в глуши. Прямо посреди леса. До ближайшего населенного пункта — несколько десятков километров. Добираться до старого особняка пришлось на машине.

Вездеход долго трясся по грунтовой дороге, которой даже не было видно. Реборн сидел на переднем сидении и сбивал преграды на пути выстрелами с пламенем Солнца, чтобы автомобиль мог проехать. Пешком, или тем более на коне, как предлагали нам, он не захотел. Поэтому я вздохнула с облегчением, когда вездеход остановился прямо перед домом. Деревья и кусты росли совсем близко. Выглядело все неухоженным и немного заброшенным.

Хоть семья Джиглио Неро была слабой и небольшой, но не хижина это. Далеко не хижина. Пусть дом и старый, весь покрытый плющом, а балкон второго этажа и вовсе провис.

Нас встречали пятеро взрослых мужчин-мафиози, среди которых я узнала молодого Гамму, которому было сейчас около двадцати, и еще одного мужчину с пирсингом, который в будущем носил кольцо Облака.

Реборн и Шамал первыми вышли из машины, попросив меня задержаться. Они о чем-то быстро переговорили со встречавшими, а затем Шамал открыл дверь, давая знак, что пора выходить. Мне вопросов никаких не задали и провели всех троих в дом.

— А где Генкиши? — полюбопытствовала я.

— Сбежал, — спустя долгую паузу ответил Гамма. — Получив известие о будущем, мы узнали о его предательстве.

И убить, наверняка, захотели. Так что Генкиши, наверное, где-то на пути к Бьякурану.

Шамала попросили остаться на первом этаже, вместе с остальными мафиози. Гамма пригласил нас подняться на второй этаж по лестнице.

Едва Гамма пропустил нас в комнату, видевшую и лучшие свои времена, все же сказал:

— Пожалуйста, сделайте все, что в ваших силах.

Столько боли было в его голосе, столько сожаления, сколько и надежды, что мы с Реборном чем-то поможем умирающей женщине, лежащей на огромной кровати с балдахином. Комната тоже была старой. Был какой-то запах затхлости, хотя здесь было чисто.

— Еще позавчера она была такой энергичной, — добавил он и затих.

— Гамма, — слабо улыбнулась ему Ария. — Реборн, не думала, что увижу тебя.

— Ты знаешь, зачем я пришел? — спросил репетитор, приближаясь к кровати.

— Да, — подтвердила она и снова слабо улыбнулась. — Не спасать меня.

— Ты?! — вскинулся Гамма, но его тут же остудила Ария.

— Не волнуйся, Гамма, — слабо улыбнулась она. — Как я и говорила, мое время истекло. Я не хотела верить, но Это передается из поколения в поколение. С моей матерью было то же самое. Если они смогут избавить от этой участи хотя бы мою дочь, я буду счастлива помочь, чем смогу.

Ария имела общие черты с Юни — это сразу бросалось в глаза. У нее тоже был небольшой рисунок под левым глазом в виде какого-то цветка из пяти круглых лепестков. Ее волосы были другого оттенка, хотя тоже темные. Лицо бледное, болезненное. Губы, такое ощущение, вообще обескровленные, имели синий оттенок. А ведь Ария явно не старше тридцати. Наверное, около двадцати пяти, просто выглядела она очень уставшей и измученной.

— Помогите хотя бы этим, — выдавил из себя Гамма, крепко сжав зубы и кулаки от бессилия.

— Я не доктор, — призналась я, чувствуя себя неловко от чужих ожиданий. — Если даже аркобалено Неба, которая может видеть будущее, не в силах разгадать эту загадку, то чего вы ожидаете от меня?

— Ты можешь больше, чем ты думаешь, — сказала женщина.