Пламя моей души

— Тринадцатилетний? — переспросил Фуюки, вскинув удивлённо брови. — Чёрт, не знал бы тебя лично, подумал бы, что это шутка. Он такой же, как ты?

— Похоже на то, — кивнула я.

— Чёрт, он старше тебя. Какая же должна вырасти сила через три года, что он замочил якудза? — с досадой задал риторический вопрос громила.

Ребята промолчали. Видимо, у всех мысли сходились.

— Ещё что-нибудь известно о нём? Имя? Откуда пришел? Где учится? — ухватился Мураками.

— Хибари Кёя, больше ничего.

— Я попытаюсь разузнать больше, — пообещал Хидики без уже ставшего привычным яда в голосе.

— Так это он тебя ранил? — спросила озадаченная и слегка даже вроде бы испуганная Мегуми, пристально глядя мне в лицо.

— Нет, он походя раскидал половину из той толпы, — призналась я, чтобы убедить их прислушаться к моим словам.

— Мои парни будут всё время возле дома и провожать Вас с братом в школу, — сказал почти белый Коичи. — Они, может, и не смогут помочь, но позовут на помощь. Этот парень — убийца, и он очень опасен, поэтому не отказывайтесь, Азазель-сама.

Я просто кивнула, признавая обоснованность этой идеи.

Иригая с Нэндо теперь больше обычного проводили время с Тсуной, а я замечала знакомых преследователей. Пусть ребята Коичи не такие бойцы, и их не так много, как у Фуюки, но они все надёжные и все в курсе о личности Азазеля. Масато, как мой давний знакомый, часто составлял мне компанию. Он постоянно болтал, скрывая нервозность.

Царапина на виске зажила довольно быстро, а полностью восстановившись, я вернулась к одиночным тренировкам. Из-за летних каникул времени много, а из-за этого Хибари — ещё и мотивации хоть отбавляй. У него была и техника, и сила со скоростью. В исходе этого предстоящего спарринга я не была так уверена, как раньше. И видит бог, я была очень заинтересована в нём, пусть и отдавало от этого парня чем-то нехорошим.

— Ты стала больше стараться, Кира-чан, — заметил Рёхей во время физической тренировки на горе. — Это хорошо! ВО ИМЯ ЭКСТРИМА, давай вложим в сегодняшний забег всю душу!

Рёхей помчался вперёд со скоростью и манёвренностью КАМАЗа. Хорошо, что путь известный и очищенный от препятствий.

Два месяца… Хорошо, что я сказала так, а не один или вообще пару недель.

На тренировках с пламенем я пыталась подстроить свой обычный стиль боя к максимуму использования силы пламени. Чувствовала, что понадобится выложиться на всю, а то и больше. Превозмогать прямо в час Х у меня желания не было.

— Ещё две небольшие группировки якудза покинули город, — сообщил вскоре Мураками. — Сбежали, поджав хвост, наверное, спасая свои жизни. В главную больницу Намимори поступил подросток, похож на того, что ты описывала, но что-либо достать на него из больницы не вышло. Там тоже зажимают информацию, как и в полиции. В городе осталась одна-единственная группа якудза — Момокьекай, и что-то они не шевелятся. Сдаётся мне, что они прогнутся под этого Хибари. Меня всё больше интересует, кто он такой. Всё, что я узнал, так это то, что он в начале этого лета прибыл в Намимори и подал документы в школу. Перевёлся точно из-за границы, может, не в курсе, что у нас занятия начинаются в апреле. Потом мне прижали хвост, — признался Хидики и развёл руками.

Отец приехал неожиданно. Признаки его скорого появления появились за день — Нана стала ещё более воодушевлённой, чем обычно, и затеяла переделать все дела по дому. Мало того, что драила весь двухэтажный дом, постирала всё, даже шторы и покрывала, приготовила кучу вкусняшек, которыми забила холодильник, кажется, на месяц вперёд… и, как всегда, ничего никому не сказала. Но я уже привыкла, что раз в столетие происходит нечто подобное, а потому готовилась к приезду отца.

Савада Емитсу появился днём, когда мы с братом были в школе. Когда мы пришли, он уже дремал в гостиной с пятью бутылками сакэ. Тсуна ещё пытался как-то растормошить отца, так как он договорился вечером с Иригаей и Нендо позаниматься и не хотел, чтобы друзья видели такого отца, я же просто поднялась наверх. Предстояли тяжелые несколько дней, полные нервотрёпки, которую я ощущала уже сейчас. Пламя снова придётся притушить и ни за что не расслабляться. Хорошо, что этот хреновый отец приезжает редко и не задерживается надолго. Я не успеваю к нему проникнуться доверием. Хотя ведёт он себя нарочито открыто. К тому же, уже не первый раз его приезд совпадает с появлением в городе людей с силами.

На волне то и дело ходящих ходуном нервов даже успела закрасться крамольная мысль: «Рассказать всё отцу». Но я затоптала ее в зародыше. Будь я обычным ребенком, непременно поговорила о пламени с матерью или отцом. Но я могла просчитать последствия. Тем более, я знала или по большей части догадывалась, какая такая работа у Емитсу, и перспективы присоединиться в десятилетнем возрасте откровенно пугали. А если меня где-то запрут? А если даже возьмутся обучать контролировать пламя, то наверняка попросят потом ответные услуги. Что это будет? Чьё-то убийство? Собрать вещи в котомку и ушагать в закат в десять лет проблематично. Контроль над детьми более суровый, тем более если ребенок без сопровождения взрослых. Так что буду молчать и схожу к Сасагавам… Может быть, даже с ночёвкой. Да, для собственного спокойствия.

По-быстрому сбежать к другу не вышло. Вот Тсуну выручили друзья, сидят сейчас в его комнате, в приставку режутся. А меня поймал разговором Емитсу, пока Нана снимала кучу белья, которую опять развесила на весь двор.

— Кира-ча-а-ан! Я так соскучился! Давно не виделись. Ты так выросла! Ты такая красавица, как Нана-чан.

— Эм, спасибо.

А сама подумала, чего это он? Зубы, что ли, заговаривает, а потом неожиданно ка-а-ак спросит: «А помнишь того паренька с тонфами?».

— Как там школа? Кандзи все выучила? В каком ты уже классе?

— Пятый.

— О! Так ты действительно совсем взрослая! Уже нравится какой-нибудь мальчик?

— Нет, — сказала, как отрезала.

Емитсу не заметил ничего или сделал вид, продолжая улыбаться.

— Как нет? Ну ладно, наверное, всё же слишком рано, ха-ха! Помнится, у тебя был друг. Рёхей, кажется? Он же боксёр, да? Наверное, очень сильный и мужественный.

— Он просто друг, — ответила нервно.

Нет, нет, он не мог следить за мной. Если он бы знал об Альянсе и Азазеле, дурачка бы не корчил. Хотя Рёхея он видел давно и лично, тут ничего такого и нет. Но неудобные вопросы всё равно задаёт.

— Мне пора. Я обещала помочь Рёхею засечь время, когда он будет бежать.

— Хорошо! — помахал он мне рукой, когда я поспешила к воротам.

У дома Сасагав мне открыла двери сестра Рёхея.

— Киоко, пусти переночевать, — сходу нарушила я несколько правил хорошего тона, но девочка оценила моё нервное состояние и посторонилась.

— Хорошо, проходи. Братик как раз дома.

— Что случилось, Кира-чан?! — спустя всего пару минут громко спросил Рёхей.

— Да так, мне срочно надо где-то переночевать. Сменить обстановку. Надеюсь, я не слишком вам помешаю.

После целого вечера с Рёхеем моя нервозность сменилась безбашенной весёлостью, которая вечно владела им. Я кое-как сдерживала порывы, позвонила домой, предупредила, что задержусь надолго у подруги и, скорей всего, останусь на ночь.

Ночью я всё равно не могла расслабиться и заснуть. Вечером нервозность прогнал Рёхей, а когда в доме выключили свет и разошлись по спальным местам, меня снова взяли в свои лапы тревожные мысли. Всё время казалось, что Емитсу ошивается рядом или, когда по окну стучала ветка, что Хибари уже пришёл требовать поединок.

Я крутилась и вертелась, мешая спать Киоко, и в итоге спустилась на кухню, где и провела остаток ночи в компании кружки чая. Рано утром проснулся Рёхей, собравшийся на пробежку и обнаруживший меня на кухне. Он сам верил в глупые объяснения, которыми часто кормил Киоко, и поверил в мои слова, когда я сказала, что всё в порядке.

Из дома Сасагав мы вышли вместе. Рёхей отправился на тренировку, у меня же сил не было, поэтому я просто пошла медленно бродить по городу. Домой так рано возвращаться не хотелось.