Пламя моей души

Нет. Он точно не в хорошем расположении духа.

Кея быстро развернулся, собираясь сократить расстояние. Через окно теперь не так просто безопасно выбраться, поэтому я сорвалась с места и помчалась по коридору, зная, что там дальше должна быть еще одна лестница. Но вскоре застыла на месте.

— Хибари, стой! — преградил путь Кее Рехей, который в данный момент был ранен, чтобы противостоять главе дисциплинарного комитета.

— Окей, окей, — неожиданно присоединился к нему Ямамото, выставив перед собой раскрытые ладони. — Успокойся, Хибари. Я вижу ты не в духе, но…

— Прекратите вмешиваться, — перебил его Кея и потребовал, замахнувшись тонфа: — Не стой передо мной.

Ямамото схватил тонфа за торец и одним слитным движением скользнул Хибари за спину.

— Видишь, семпай? Я тоже кое-что могу, — улыбнулся он.

— Любой вмешавшийся будет забит до смерти, — ледяным тоном предупредил Кея, вырвал из его рук тонфа, и нажал скрытый переключатель на своем оружии, отчего дубинки покрылись мелкими, но бритвенно острыми шипами.

— Я спровоцировал его! — улыбка Ямамото из гордой превратилась в нервную.

— Ты хранитель кольца со стороны Савады? — уточнила одна из судей. — Если да, то такое поведение…

— Убирайся! Червелло! — взревел взбешенный Леви-а-Тан. — Он просто незаконный нарушитель!

Мужик реально чуточку тормоз. По крайней мере ничем иным то, что он полез на Хибари, который уже завелся, а затем от одной единственной подножки полетел кубарем, объяснить невозможно. Хм, почему я не могу так же круто?

Оставив вниманием Леви-а-Тана, Кея вернулся к нам. Такеши вынужден был отступить, благо вовремя убрал руку и не поранился шипами. Рехей хмурился и не знал, что ему делать, когда Кея настолько серьезен. Ламбо испуганно жался у ног. Конрад стоял рядом и, кажется, не рисковал связываться с Хибари, ведь тот не постесняется отправить его в больницу. Придется вмешаться.

— Ты слишком серьезно к этому относишься, — спокойно сказала, протиснувшись между боксером и бейсболистом, и напомнила, где он находится: — Ты уверен, что хочешь поговорить именно здесь и сейчас?

Хибари, кажется, намек понял. Если он устроит прямо здесь разборки, это может плохо закончиться. Одно дело Каваллоне, но совершенно другое, когда он позволит меня тягать за уши при противнике. Все-таки Кея иногда упрямый, но ни разу не глупый, поэтому опустил тонфа и убрал шипы:

— Мне все равно, если ты попробуешь от меня снова ускользнуть. Уже все закончилось?

— Да, на сегодня все. Победил хранитель Урагана Варии.

Кея на это фыркнул, даже не посмотрев в сторону израненного Гокудеры, зато бросив взгляд на босса Варии, который внимательно наблюдал.

— Идем, — неожиданно схватил меня за запястье. — Я сопровожу тебя.

Глядя на Занзаса, я тоже неожиданно для себя осознала, что легко могу быть перехвачена сразу после боя, едва я выйду отсюда. У меня ощущение, что я дергаю тигра за усы. Остановит ли его рыжий или кто-либо другой, еще вопрос, но… глядя на непоколебимого Хибари, сурового Рехея, собранного Конрада и серьезного Ямамото, мне кажется, меня будут защищать. Поэтому упираться сильно не стала и позволила себя увести.

— Дом хорошо защищен. Можешь оставаться сколько захочешь, — сказал Хибари, едва мы переступили порог его особняка.

Благодарно кивнув, отметила для себя, что ничего тут не поменялось. Обстановка все так же строгая и сугубо функциональная. Затем, не без опаски, посмотрела на Кею в ожидании его действий.

— Не уходи никуда, не предупредив.

Хм, сказано, как обычно, безэмоционально, но явного приказа не звучит. Хороший знак. Возможно, я действительно смогу остаться.

— Твои тренировки закончились? — полюбопытствовала я.

— Да.

— Каваллоне хоть жив остался? — уточнила на всякий случай.

— Он бессмертный пони, — усмехнулся в ответ. — Но да, он спекся.

Что-то это торжество в голосе настораживает. Боюсь, если Кея действительно научился управлять пламенем, скоро у меня вообще не останется возможности его сдерживать. Хотя, может быть, все не так страшно. Каваллоне вряд ли смог научить такого профи, как Хибари, новым боевым приемам.

— А рыжего пустишь?

— Нет, — мгновенно помрачнел лицом Кея, недовольно поджав губы.

Я только вздохнула. Потом помолчала, не зная, как начать этот разговор. Блин, с ним никогда не бывает просто. Он напал на меня, я не должна позволить спустить это с рук и забыть.

— Значит, ты сделал для себя какие-то выводы? — посмотрела на него в ожидании.

— Обустраивайся, я подготовлю все для занятия каллиграфией. Они сейчас не помешают, — сказав это, Кея просто пошел по коридору и исчез в одной из комнат.

Ушел от разговора. Неужели он думал, что я не спрошу и все просто будет, как раньше?

Заниматься каллиграфией у меня никогда не было особого желания, а сейчас ему неоткуда было появиться, но все равно я пришла и села напротив развернутого холста и чернильницы с кисточкой. Кея сказал, что пишем «Великие таланты зреют медленно». Ох, эта японская поэзия с ее короткими умными мыслями.

Быстро закончив работу, я осторожно посмотрела на то, чем занят Хибари. Он с таким спокойствием и расслабленностью выводил каждую завитушку, что я поневоле засмотрелась и устыдилась, что не понимала данного искусства. Каллиграфия когда-то считалась уделом дворян, и пусть сейчас писать умеет каждый, она осталась занятием статусным. А тут еще и особняк старояпонский, лист превратится в свиток, а чернила явно настоящие, как и кисточка не из кошачьей шерсти.

— Что это?

Пока я отвлекалась на работу Кеи, тот решил взглянуть на мою, и лицо у него приняло непередаваемое выражение.

— Моя работа, — медленно ответила.

Видимо, я успела отрастить какое-то чувство, которое подсказывало, что меня сейчас хотят чем-то ударить, поэтому вовремя вскочила с места и побежала по просторной комнате.

— Подумаешь, не выводила каждую буковку! — крикнула ему, крутясь возле подставок с листами. — Не умею я так!

— Учись! — коротко отрезал Кея, тоже делая рывки то в одну, то в другую сторону, не рискуя перевернуть подставки или чернила.

— Зачем? Где оно может мне пригодиться? А удовольствия от процесса я не получаю.

— Ты должна уметь! Я тебя научу.

— Опять ты за свое! — возмутилась я. — Ты снова пытаешься мной помыкать. Я же тебе говорила, только равное отношение устроит нас обоих.

— Равное? — мне показалось, в его интонации появился сарказм, а глаза при этом вспыхнули злостью. — Ты постоянно вытворяешь что-нибудь глупое. А вещам, которым должна быть обучена по статусу, даже не хочешь учиться. Абсолютно не дисциплинирована, игнорируешь правила и нормы и безалаберно относишься к обязанностям. Да за тобой смотреть надо, как за ребенком!

Я аж задохнулась от таких претензий, но сказать ничего не успела, так как Хибари неожиданно едва не схватил меня рукой за одежду, и мне пришлось уклоняться. При этом движении у меня из кармана вывалилась скомканная газета. Педантичная натура Хибари пройти мимо не могла, и он ее поднял. Не знаю, с чего он решил ее развернуть, когда я собиралась ее выкинуть где-нибудь, но лицо у него мгновенно потемнело. Я рискнула вытянуть голову и рассмотреть, что же там такое. Вроде бы ничего необычного. Просто колонка объявлений, несколько из которых обведены ручкой. Вчитавшись вверх ногами, разобрала, что, видимо, Шамал обвел для себя телефоны девушек, которые оказывали недвусмысленные услуги мужчинам при деньгах.

Подняв голову и встретившись взглядом с Кеей, я сразу же спокойно заявила:

— Это не мое.

С непроницаемым лицом Хибари скрутил злосчастную газету трубочкой и, замахнувшись, хлопнул ею меня по голове сверху-вниз. От неожиданности я ойкнула и отступила.

— Ты чего это? — спросила его. — Сам подумай, зачем мне подобные объявления?

Кея прислушиваться не пожелал и просто попытался ударить еще раз. Пока я убегала от него по всему особняку, переместившись затем к саду, до меня дошло, что только что произошло и как оно выглядит. Это, конечно, та еще подстава от Шамала, но даже если я буду бита, то не так уж серьезно. Зная Кею, даже ударом газеты он, наверное, мог бы вырубить кого-нибудь, но все же сдерживал силу. Поэтому от гонящегося за мной Хибари с газетой я убегала, давясь от смеха.