Пламя моей души

 — Как так получилось? Что за везение у него? — в отчаянии воскликнул Гокудера.

— Принцу не нужно полагаться на везение, — возразил он на слова Гокудеры. — Нужно просто чувствовать ветер. Благодаря этому я всегда попаду в цель.

В подтверждение своих слов, он опустил нож прямо в поток ветра перед ним, и небольшую железку мигом унесло. Там, где несколько воздушных потоков были очень близко, нож практически неуловимо перескочил с одного на другой и мазанул по щеке Гокудеры. С экрана я с трудом смогла это заметить, но, к счастью, камеры охватывали большую площадь с верхнего ракурса. Бьюсь об заклад, Гокудера, не имея такого угла обзора, даже не понял, откуда появились ножи.

Шамал, также наблюдая за действиями Бельфегора, мрачнел на глазах:

— Использовать невыгодную ситуацию, превратить ее в свое преимущество и сделать работу идеально. Должен признать, это действительно гениальность.

Видимо, на третьем этаже располагались динамики, раз на лице Бельфегора расплылась широченная улыбка до ушей. Надо сказать, улыбка красивая и зубы все белые, ровные, но что-то в этой улыбке было не так. Впрочем, улыбка — это не то, что привлекало все мое внимание.

На поле боя, казалось, бушевал ураган. Ветер не настолько сильный, чтобы уносить стулья, но достаточный для того, чтобы везде летали бумаги, перекатывались по полу мелкие предметы и вздымались занавески на окнах, создавая настоящий хаос. Поэтому улавливать малейшие потоки ветра настолько хорошо, чтобы видеть, где они пересекаются и создают новые потоки, кажется невозможным. Но Бельфегор это делал. Он «видел» это.

Теперь бой вел Бельфегор. Он непрерывно атаковал Гокудеру, вынуждая его постоянно перемещаться и избегать атак. Некоторые ножи атаковали с совершенно непонятной траектории. Не одна я задавалась вопросом: «Как? Как он это делает?».

Гокудера создает дымовую завесу, но Бельфегор даже не дергается и спокойно стоит на месте. Его ножи едва не режут руку Гокудеры, хотя видеть, где спрятался подрывник, вариец не мог. Шамал думал, Гокудера тоже думал, а я уже подспудно знала ответ, но он бы мало что дал Гокудере.

Из класса в коридор через окно вывалилось тело, которое оказалось просто манекеном. Бельфегор ошибся, и его стилеты усеяли торс манекена, который использовали, как пособие на уроках биологии. Сам подрывник вышел следом, подтянув манекен к себе за невидимую глазу нить. Гокудера предположил, что его противник еще перед началом боя, когда подошел издевательски похлопать его по плечу, прикрепил к нему подобную нить. По этим нитям, согласно его догадке, ножи ехали к нему, как по рельсам, поэтому уклониться при таких обстоятельствах невозможно. Об этом говорили резаные раны на левом боку и плече Гокудеры.

Задумка была гениальная… но, вероятно, работала она лишь в теории. Гокудера все это время бегал, как ужаленный. Даже если Бельфегор вколол ему при прикосновении анестетик, то все равно Гокудера бы почувствовал или увидел натяжение. Да и нить, какой бы прочной ни была, да хоть леской, все равно могла за что-то зацепиться и порваться.

— Ты хорошо постарался, — ответил ему Бельфегор, — «...но ты получаешь только пятьдесят процентов.» — Ты, наверное, думаешь, что сможешь победить, раз разгадал секрет, но…

Сработала одна из турбин, и Гокудере пришлось разорвать расстояние, оставив манекен.

— При таком ветре ты ничего не сможешь сделать, — расплылся Бельфегор в широкой улыбке. — Ну? Что ты собираешься делать?

Конечно, противник Гокудеры точно не будет объяснять, где подрывник оказался неправ в своих предположениях. Уж точно не этот парень в диадеме, который явно не обладает огромной силой, но выигрывает за счет тактики и стратегии. Он получит победу за счет точных и неожиданных атак… и это… вау!

Если Гокудера был чистым теоретиком, а на практике часто неистово лажал, то этот парень что-то с чем-то. Бельфегор точно ничего не видит, но очень хорошо ориентируется по малейшему движению воздуха, слуху и обонянию, которым улавливает дым взорвавшихся динамитных шашек. Этот принц так хорошо мимикрировал под обычного человека, что подловить его на том, что он ничегошеньки не видит, будет сложно.

Он начал свою стратегию еще перед боем и оставил на противнике какую-то метку. Нет, точно не леску. Может быть, что-то источающее сильный запах, но я бы поставила на метку пламени. Скорей всего, она настолько маленькая, что ее не видно, а Гокудера недостаточно опытен, чтобы ее почуять. В то время как Бельфегор, вероятно, пламя ощущает очень сильно. Леска — это только часть трюка, объясняющего, как противник попадает в него ножами, не видя. То есть Бельфегор чувствовал, что Гокудера за стеной, но точное расположение ему все-таки подсказывали лески.

Теперь же Бельфегор, в отличие от Гокудеры, не опьянен своим преимуществом и не спешит атаковать, а выжидает, пока свой ход совершит соперник, выстраивая в голове собственный план.

Шамал над ухом что-то говорил о том, сколько флирта он пропустил, пока не научил Гокудеру новому приему. Подрывник достал несколько шашек, зажал их между пальцами и бросил в противника, несмотря на сильный поток ветра из класса.

— Ты попрощался с головой? — насмешливо поинтересовался Бельфегор.

Смеялся он ровно до тех пор, пока торец шашек не пошел дымом, придавая еще один толчок динамиту. Неожиданный ход, который не предвидел Бельфегор, обошелся ему сильными ожогами от взрыва.

Просто, но неожиданно. Как состав салютов, которые взрываются как минимум дважды. И все же, благодаря этому, против таких мастеров многоходовок, как этот Принц, может однажды сработать. Хм, что же я за человек такой, а? Нет, чтобы болеть за Гокудеру, который борется за Тсуну, а я восхищаюсь умом его противника. Нет, подрывник молодец и все такое, но если бы мне пришлось выбирать из этих двух Ураганов…

— Он сделал это. Разве плохо для этого мальчика быть хранителем Урагана? — несильно толкнул меня локтем Шамал.

— Он обалденный, — согласилась я.

— Видишь, Реборн, я же говорил, — широко ухмылялся доктор, победно взирая на аркобалено.

— Ты вначале уточни, о ком она, — странно хмыкнув, ответил на это репетитор. — По-моему, она выглядит огорченной и смотрит на Принца-Потрошителя.

Перед моим лицом возникло небритое лицо Шамала. Доктор всматривался в меня, будто желая убедиться в словах Реборна. Не поняла. Они что, на мою реакцию поспорили?

С экранов мониторов раздался странный смех, привлекший внимание зрителей. Присмотревшись, я заметила, что Бельфегор стоит на своих двоих, пусть и сильно ранен. Только смеется, схватившись за голову, и кричит:

— Пролилась королевская кровь!

— Видишь, он псих, — сказал мне Шамал. — Он сломался.

— М-м-м, — не удержалась я, протянув: — Мое любимое сочетание.

Несмотря на то, что я всего лишь пошутила, переговаривающиеся между собой остальные варийцы подтвердили, что у Бельфегора действительно своеобразная странность. Коротышка в капюшоне, который, видимо, был с ним лучше всех знаком, сказал, что его «странность» связана с тем, что он специально убил своего брата. Теперь от убийств ему сносит крышу, а от своей собственной крови пробуждается то, что прозвали Принцем-Потрошителем.

Гокудера вновь атаковал тем же приемом, но сработать дважды это не могло. От того, что пролилась его кровь, Бельфегор стал менее осторожен и более решителен. Если раньше его, видимо, сдерживал вопрос собственной безопасности при атаке, теперь Принца подобное не волновало, и парень проскакивал совсем близко от взрывов. Бельфегор подобрался к Гокудере, и только запущенная мини-бомба спасла подрывника от пореза ножом в руке противника. Данное решение не обошлось для Гокудеры безболезненно — его тоже обожгло взрывом, но зато ему не перерезали горло.

Пока Бельфегор тащился от новой порции собственной крови, Гокудера поспешил скрыться в библиотеке. Это было не лучшее решение. Там подрывник, держась за рану в боку, только едва ковылял между книжных полок, а Бельфегор, тоже раненый, но под действием адреналина, планомерно загонял его ножами, как дичь. Конец был близок. Шамал, нахмурившись, не отрывал взгляда от экрана.