Пламя моей души

Я промолчала. Говорил так хорошо, будто не про меня.

— Сам не заметил, когда решил, что сделаю что угодно, чтобы остаться. Готов даже убить другого хранителя, чтобы убрать препятствие.

— Вряд ли я оценю такой шаг, — сказала ему, еще больше насторожившись.

— Поэтому я хочу присоединиться к тебе и всей твоей команде, — сказал Рокудо, наконец повернувшись ко мне лицом со странной улыбкой.

От этой улыбки мне вспомнилось, как Мукуро назвал себя яндере, поэтому охотно верилось в слова о том, что он может кого-то убить.

— Кею я встретила три года назад, — сказала, нахмурившись. — С самого начала мы едва друг друга не поубивали, и о том, чтобы стать с ним союзниками, я задумалась не сразу. А уж доверять ему стала только через год, когда достаточно смогла понять его. Не скажу точно, когда он стал делать ответные шаги, но помню, когда он вышел вперед, защищая меня. Еще помню, как терпел, когда я не могла себя контролировать, и помню, как дал свой пиджак, когда я проявила слабость. Мукуро, если ты решил и хочешь этого, то просто дай мне время, чтобы начать тебе доверять. Больше ничего не надо.

— Хорошо, — прикрыл он глаза. — Тогда пойду уберу за собой.

Он поднялся и схватил за шиворот мужчину, потянув его по пустому коридору за собой. Пока он не видел, я облегченно вытерла пот со лба. Не знаю, как я разродилась-то такой тирадой. Мукуро же выглядел так, будто мог сотворить что-то жуткое!

Так, время четыре утра. Неплохо так поспала. Спина вся затекла. Надо зайти домой, пока там все не проснулись, и взять одежду, чтобы переодеться, а потом подумать, что делать дальше. Точно. Пойду к Шамалу.

Стоило мне выйти из больницы, как я увидела Каваллоне и едва не застонала. Только его мне не хватало. Надеясь быстро отвязаться, направилась к приветственно машущему рукой блондину, который стоял у парковки.

— Привет, Кира! — широко заулыбался он и тут же обеспокоенно спросил: — Что ты здесь делаешь? Тебя никто не ранил?

— Нет, я была у Ламбо. Каваллоне-сан, а вы почему все в бинтах и пластырях? — обратила я внимание на обилие зализанных ран.

— Это все Кея, — сказал он и тут же перевел тему, протянув мне небольшой ключ: — Смотри, я привез тебе мотоцикл, как и обещал.

Только теперь я обратила внимание на белый байк, который стоял рядом с ним. Похоже, он на нем приехал.

— Спасибо, конечно, — взъерошила я волосы. — Только с Кеей мы поругались, и я вам с ним сейчас помочь не смогу.

— Ничего страшного, — отмахнулся он. — Сам справлюсь, в конце концов, он всего лишь проблемный ребенок. Хотя тебе все равно следует попросить у кого-нибудь помощи, ведь он просто ужасно с тобой поступил…

Дино завел свою шарманку, и я попыталась не обращать на него внимания, проведя по приборам и бензобаку ладонью. На удивление, внутри что-то отозвалось знакомым.

— …Ты могла бы даже меня попросить о помощи, — продолжал Каваллоне и осекся, когда я забралась на сиденье. — Что ты делаешь? Ты собираешься ехать на нем?

— А что, мне на него просто смотреть? — спросила, провернув ключи зажигания.

Да, я умела им управлять и когда-то на нем каталась. Почему я раньше не попробовала достать где-то байк? Да просто подойти к мотоциклу Хибари? Да, тот его редко без присмотра оставляет, но было бы желание, как говорится.

Мотор послушно взревел, и Каваллоне со своими нотациями остался далеко позади. Дома я оказалась так быстро, что сама удивилась.

Со двора дома раздавались странные ритмичные звуки, сравнимые с движением наждачки или точильного камня. Закатив мотоцикл во двор и поставив у забора, я застала Базиля, который, видно, остался у нас в гостях, за странным занятием. Мальчик сидел на корточках перед тазиком с мыльной водой и зажал в руке что-то похожее на старую рифленую стиральную доску. Заметив мое появление, он отложил свой инструмент и мокрую тряпку в сторону, дружелюбно и виновато улыбнувшись:

— Доброе утро, Савада-доно. Приношу свои извинения, если я невольно вам мешаю.

— Что ты делаешь? — задала я, по сути, глупый вопрос, но удержаться не смогла.

— Стираю, — ответил Базиль, бросив взгляд на стопку одежды в соседнем тазике. — Мастер обучил меня всем домашним делам, чтобы я мог позаботиться о себе самостоятельно. Я слышал, данный способ стирки весьма распространен в Японии.

Подросток-то улыбался, говоря с нежностью про заботу учителя, а меня прямо выворачивало.

— Этот способ был распространен разве что в феодальной Японии, — ответила я, не дав раздражению проявиться. — Почему ты просто не бросил вещи в стиральную машинку? Разве ты не видел ее?

— Мне было неудобно просить разрешения или утруждать вас, когда я могу все сделать самостоятельно, — смущенно отвел взгляд мальчишка, заставив меня закатить глаза.

— Бросай доску и бери свои вещи, — сказала я, не оставляя лазейки для отказа.

— Д-да!

Базиль, промедлив немного, спешно подхватывает тазик и послушно спешит следом. Приведя его к стиральной машинке, я проверила корзину белья. Так и есть, Тсуна тренировался вместе с Базилем, естественно, их одежда каждый раз пачкается, и ее желательно почаще стирать.

Помогаю Базилю разделить вещи для стирки, хотя он быстро приходит в себя и самостоятельно все делает, даже мне помогает разгрести кучу одежды в корзине. Теперь одежды должно хватить для стирки, у нас же есть еще и куча детских вещей и одежка Бьянки.

Поясняю парнишке, какое средство для чего предназначено, так как у меня нет уверенности, что отец давал объяснения на этот счет, и мы вместе включаем машинку. А вот интересно, Емитсу обучил Базиля не только сражаться, но и выполнять домашние дела. Почему он не сделал этого же для Тсуны? Понятно, что Базиль постоянно рядом с ним, по крайней мере, он может больше проводить с ним времени, чем мы, но все равно, Тсуна ведь его сын.

— Давно ты знаком с моим отцом, Базиль? — интересуюсь я.

Базиль все время виновато улыбался и норовил перехватить инициативу, чтобы сделать все самостоятельно. Кажется, у меня есть шанс узнать немного больше о папане.

— Лет десять, вероятно.

— То есть он воспитывал тебя с четырехлетнего возраста, да?

— Не совсем, Савада-доно, — качнул головой мальчишка. — Мастер взял меня в ученики в двенадцать, когда моя мать была серьезно больна. Он заметил во мне потенциал и развил его. Поэтому я сейчас довольно сильный.

— А как же твоя мать? — осторожно поинтересовалась, не уверенная, что могу спрашивать.

— Она умерла всего через пару месяцев, — грустно ответил он, а затем замахал руками: — Нет-нет, не вините себя! Это было давно! Мне очень повезло, что мастер заботится обо мне и воспитывает меня. Он великодушный человек. Мастер помогал моей матери во время долгой болезни.

— Неужто он все время был с вами? — с сомнением приподняла брови.

— Нет, но он иногда приезжал и давал нам деньги на дорогостоящие лекарства и на жизнь. У меня нет отца, поэтому нам сложно было выживать, пока мама болела.

Вот оно что. Вот откуда растет вера и слепая преданность к тому, кто с легкостью отправил Базиля практически на смерть с этими фальшивыми кольцами. Великодушие? Очень сомневаюсь. Скорее, подобрал отчаявшуюся брошенку и не щадя тренировал его, чтобы вылепить верного бойца, готового выполнить любой приказ. Хотя это лучше, чем то, что он сделал для Тсуны: поставил его кандидатуру в наследники и при этом совсем не тренировал для этого.

Я иногда сомневаюсь — действительно ли Емитсу любит свою семью? Любящий человек никогда не позволил бы пройти любимой женщине через это все. Да, он не видит, как дорого ей обходится семейное счастье, но Емитсу прекрасно знает, на что пошел, когда снова и снова пытался сделать третьего ребенка с атрибутом Неба. Прекрасно понимаю, что атрибут редкий, а тут сразу два попадания, и раз уж эта женщина смогла родить двух детей с атрибутом Неба, то и третий будет весьма кстати. Но это расчетливые мысли. Если человек дорог, то он мог бы остановиться после первого неудачного раза. Или второго, если у его жены оставались силы попытаться еще раз.