Пламя моей души

— Ты что здесь делаешь? — спросила я.

— Вспоминаю, с чего мы начали, — спокойно сказал он, окинув меня внимательным взглядом, и я порадовалась, что моя пижама вполне могла сойти за домашнюю одежду. — Толпу людей я уже избил. Теперь тебе надо переодеться, и ты пойдешь со мной.

Хотелось спросить его — не ударялся ли он сегодня головой? Голова соображала пока что слабо, но мне хватило ума задать вопрос иначе.

— К чему это все? И куда ты вообще собрался? — нахмурилась я.

— Ты пойдешь со мной в школу, — соизволил дать пояснения Хибари.

— Зачем? — не отступала я.

— Во-первых, потому что уже десять часов, а тебя там до сих пор нет. Во-вторых, малыш попросил меня это сделать.

— А ты теперь, значит, Реборна слушаешься? — с вызовом поинтересовалась.

— Он сказал, что тебе надо отвлечься, — так же спокойно продолжил он, не поддавшись на провокацию. — Ты слишком беспокоишься за бой сегодня ночью и можешь наделать глупостей.

— И правильно делаю, — довольно резко ответила.

— Акира, — с нажимом произнес Кея, с намеком достав тонфа. — Я не позволю тебе вмешаться в бой. Ты сейчас неразумно себя ведешь. Сама на себя не похожа. В последнее время все пошло не так, начиная еще с больницы. Все из-за того Тумана, с которым ты спуталась? — предположил он, практически выплюнув последнее предложение.

— Мукуро здесь ни при чем, — мгновенно собралась я, уловив уже серьезные наезды. — Все дело в тебе. Я сказала, что мне нужен человек, который сможет меня остановить, но ты слишком усердствуешь. После пинков нет таких следов, как после укуса, но это ничуть не лучше. Я не сказала ничего тогда только потому, что рядом стояли Емитсу и Каваллоне. Но я никогда не позволяла тебе так со мной обращаться.

Кея стоял нахмурившись. Как я и думала, он просто не понимал. Он привык все вокруг контролировать полностью и просто не знает, где остановиться.

— Это все хохлатый, — как-то глухо и отстраненно, но уверенно произнес Хибари. – Он тебе мозги запудрил. Ты плохо выглядишь. У тебя синяки под глазами.

— Потому что я спала от силы часа четыре! — возмутилась я. — Но, конечно, это не может быть причиной синяков под глазами! Кея, честно, сейчас не до выяснения отношений, — я выдохнула, чтобы успокоиться. — Давай отложим их на потом, пожалуйста. После всех этих боев будем разбираться, как нам друг с другом себя вести.

— Нет, разберемся с этим сейчас, — прищурился он, давая понять, что уговорить себя не даст.

Я помассировала пальцами переносицу и тяжело выдохнула, понимая, что он так просто не отступит, если чего-то хочет.

— Ладно, давай сейчас. Я все тебе уже объяснила. Объясни теперь мне, что ты не понял.

— После появления хохлатого ты стала вести себя иначе. Вы оба стащили мой мотоцикл.

— За мотоцикл прости, — повинилась я, чуть склонив голову. — Это была инициатива Мукуро, но я отчасти тоже виновата, ведь сделано было для моей цели. Готова покаяться и чем-то загладить вину. Но Мукуро ты зря сразу во всех грехах обвиняешь.

— Ты не должна с ним больше видеться, — неожиданно приказным тоном заявил Хибари.

— Это мне решать, — его реплика заставила меня задохнуться от возмущения.

— Я не позволю ему стать хранителем Тумана, — припечатал Кея, достав тонфа для придания веса словам, и я сразу поняла, что будет дальше, а потому разозлилась.

Не то чтобы я уже решила позволить Рокудо стать хранителем Тумана. Пусть к этому все шло, но пока что я еще не была готова пойти на этот шаг, зная о его характере. Но слова Хибари, его самоуверенность и приказной тон в отношении меня тут же заставили меня действовать от обратного.

— Ты собираешься меня заставить? — уточнила вкрадчивым, но спокойным голосом.

На лице Кеи промелькнула тень сомнения и тут же пропала, скрытая его обычной непроницаемой маской холодного безразличия. Бьюсь об заклад, он вспомнил наши первые выяснения отношений еще в его кабинете, когда я говорила, что никакие его действия не заставят меня что-то делать, если я этого не захочу.

— Я сделаю все, чтобы он не стал даже союзником, — спокойно ответил Кея.

— Оя-оя, — донеслись причитания, заставившие нас обернуться к его обладателю. — А я как раз подумывал, что если Кея-кун будет против того, чтобы я стал хранителем Акиры-чан, то я сделаю так, чтобы он перестал быть ее хранителем Облака.

Хоть голос Рокудо был сладким, а на лице играла мягкая улыбка одними губами, глаза его оставались холодными и пронзительными. И даже очень жуткими. Сейчас он мог сделать что-то действительно плохое.

— Хорошо, что в последнее время я решил не спускать глаз с Акиры-чан, — мягко произнес разноглазый, скользящей походкой приближаясь к нам двоим. В этот момент мне он показался извивающейся змеей. — Учитывая ее последние порывы, у меня были основания так делать. Я беспокоился, Кира-чан, — зажмурил он глаза в притворной доброжелательной улыбке. — Согласись, я гораздо полезнее Облака.

Кея на эти слова буквально ощерился. Аура его темного пламени настолько густая, что заставляет напрячься. То, что говорил Рокудо было уже слишком.

— Мукуро! — быстро одернула его я.

В воцарившейся паузе двое парней сверлили друг друга острыми взглядами и, я не сомневалась, готовы были подраться уже всерьез. Кажется, слова Хибари задели Рокудо.

— Я никогда не откажусь, — тем же строгим тоном сказала я, посмотрев на Кею. Дождавшись, когда он переведет глаза на меня, добавила, чтобы он даже думать об этом не смел: — Если я выбрала, то решения своего не изменю.

Не хватало мне еще самобичеваний Хибари. Вот уж страшное зрелище. К счастью, серые глаза-льдинки неуловимо изменились. Кея успокоился. Мукуро тоже как-то слегка растерялся и потерял запал. Взгляд у него стал какой-то непонятный… и больной, что ли?

— Так о каких там порывах говорил хохлатый, зверек? — спросил Кея.

Ой. Срочно. Надо срочно перевести тему.

— Мукуро, — повернула голову к разноглазому, — я благодарна за все, что ты делаешь, но не кажется ли тебе, что следить за мной — это уже слишком?

Но не на того я перевела стрелки. Совсем не на того.

— Не уходи от вопроса Кеи-куна, Акира-чан, — гаденько так заулыбался Рокудо. — Расскажешь ему о своих порывах, раз так доверяешь? Или это только я достоин подобной чести?

Судя по прищуру, Хибари был уязвлен, и он, похоже, даже не догадывался, что двое возле него вертят его в разные стороны. Зато теперь он с меня не слезет, пока не получит ответ.

— Я же попросила прощения за мотоцикл, — протянула я, состроив виноватую рожицу. – Мне он был нужен, чтобы успеть на бой Рехея. Я очень хотела там присутствовать.

— Почему ты не успевала на бой? — вкрадчиво поинтересовался Хибари.

Он приблизился ко мне на пару шагов, видимо, для того, чтобы смотреть сверху вниз. Вот только позади него, улыбаясь, загадочно поигрывал бровями Рокудо. Так и знала, что он гад ползучий — устроил мне такую подставу! За что он так?!

— Я не могу тебе сказать, — призналась, понимая, что отступать некуда.

— Почему? — сверлил меня взглядом Кея.

— Потому что, не зная всех деталей и подоплек, ты захочешь меня побить.

Быть честной — так до конца, тем более что Мукуро, похоже, настроен не дать мне увильнуть.

— Этот поступок не был глупым, что бы вы оба там ни думали, — нахмурилась я, сказав это больше для Рокудо, чем для Хибари.

— Не глупый, — покладисто согласился разноглазый, а затем добавил: — самоубийственный.

Лицо Кеи оставалось холодным и бесстрастным, но больше, чем обычно, побледнело.

— Кея, это он тобой манипулирует, а не мной! — возмутилась я. — Не слушай его!

— Конечно, это ведь не я что-то скрываю от своего Облака, — с ядом в голосе согласился Мукуро, и я, честно говоря, не очень понимала, из-за чего он так взъелся.

— Ты — молчи, — сказал Кея разноглазому. — А ты, — повернулся ко мне и прищурился: — все мне расскажешь.

Я обессиленно выдохнула. С одной стороны, хорошо, что Рокудо умеет держать тайны и сам все не выдал, но с другой теперь мне ничего не остается, как рассказать все самостоятельно.