Пламя моей души

Я поняла это, едва увидев Хибари, но что делать, так до сих пор и не знала. Новые открывшиеся подробности задачу отнюдь не облегчали.

Шамал, конечно, та ещё скотина, но у него есть принципы. Вряд ли это была его инициатива, да и ему просто незачем делать это. Нет абсолютно никаких видимых причин оставить человека, которого он заразил случайно, на произвол судьбы. Он ведь доктор, а доктора, даже такие, давали клятву и так не поступают. К тому же, когда он приперся к нам домой, я у него спросила об этом прямо, чтобы не смог отвертеться, и он ответил мне:

— Не в моих привычках обсуждать мою работу.

Теперь я понимаю, что он хотел этим сказать. Это работа, ничего больше. Поступил заказ — заказ выполнен, а то, зачем и что потом, уже без разницы. Здесь не было ничего случайного.

Оставшийся выбор не так уж велик: Реборн или сам Девятый Вонгола. Просто дали обычный заказ, даже не на убийство — просто заразить неопасной болезнью, вызывающей слабость и немощность тела. Значит, ломать план чревато. Надо позволить всему идти своим чередом, но как, если Кёю надо доставить в больницу, ребята ранены, а снаружи поджидают Вендиче или другая слежка от Вонголы. Далеко не факт, что нам удастся незаметно уйти. Мне — ещё может быть (потешим себя иллюзиями своей незаметности, проигнорируем факт «Азазеля» и планов Реборна), но не Кёе. Наплевать же на всё и уйти красиво, как победители — слишком опасно. Рано показывать свой норов всем, у меня не хватит сил отстоять честь даже перед родственниками Хибари. Возможно, будет не так критично попытаться договориться с Реборном, если другого выхода не будет, но полностью раскрывать карты я не готова. Он опасен, и я не хочу давать ему рычаг давления на меня.

От Кёи помощи тоже не дождешься. Хотя что он мог бы посоветовать, кроме как «избей их всех до смерти»? Да и не в его состоянии, когда он едва на ногах стоит, придумывать план действий.

— Всё в порядке, — сказал Конрад, привлекая к себе внимание и протягивая обратно телефон. — Они все сейчас будут здесь.

— Хорошо, — кивнула я и, немного подумав, спросила: — Почему ты не использовал Узи? — спросила я. — Это ведь твое любимое оружие.

— Аркобалено забрал, — признался рыжий таким обиженным тоном, что я едва не засмеялась, жалея, что я не вижу его выражения лица. — Теперь понятно почему.

Последняя фраза убрала все предпосылки к веселью. Рыжий тоже уже догнал. С автоматами, да не обычными, было бы попроще.

— И как же он это объяснил?

— Сказал, что возьмет на время, пока я не докажу, что меня безопасно держать рядом с тобой.

Ещё, поди, пообещал пристрелить. Это было в духе Реборна. Но теперь стало ясней, как они там нашли общий язык. Репетитор не только со мной беседовал.

Мукуро незаметно сидел, не привлекая внимания, поэтому я, увлеченная построением срочных планов, решила пока что действительно о нем позабыть.

Все прибыли довольно быстро, и сразу же очнувшийся Коичи, которому помогали идти, сказал:

— Азазель-сама, это срочно!

— Говори, — сказала я и едва себя удержала от того, чтобы дернуться в сторону, когда он похромал ко мне и наклонился к уху.

— Иригая с Нэндо около двадцати минут назад доложили о каком-то приказе, который пришел в письменном виде для Савады Тсунаеши, — зашептал он. — Приказ «в течение двенадцати часов разобраться с Мукуро и его бандой сбежавших преступников и освободить заложника». Приказ от некого Девятого. Если он провалит миссию, то станет предателем и будет убит.

«Ну охренеть теперь!» — едва не выкрикнула я. Тяжело дышавший Коичи отстранился и выпрямился, отступив назад. Не только он с интересом смотрел в мою сторону, я чувствовала несколько пар глаз, прошивавших меня насквозь.

Так, скорей всего, Реборн скажет братцу направление куда идти. Тсуна будет пытаться оттянуть момент отправления, но, опять же, Реборн долго затягивать не даст. До ночи они точно тянуть не станут. Значит, у нас есть около пары часов максимум, это с учетом, пока их команда доберется сюда. Хотя рассчитывать стопроцентно можно только на час. Перво-наперво нам надо как можно больше подлечиться.

— Доставайте из рюкзаков все баночки и тюбики, — сказала я. — Где пиджак Кёи? — прищурилась я, но видела лишь белевшее пятно рубашки.

— Там больше ничего не осталось, — ответил Мукуро. — Мы забрали и использовали всё.

Того, что мы взяли, не хватит, тем более Кёе надо больше. Я закусила губу от досады, но другой выход был найден мгновенно. Достав телефон, снова протянула его Конраду.

— Киоко, — коротко бросила, и он понял, быстро набрав номер.

— Кира-чан? — спросила с той стороны Киоко.

— Ага, это я. Киоко, нужна срочная помощь по твоей части. Я бы не просила, если бы это не было действительно необходимо.

— Что случилось, Кира-чан? Ты ранена? — взволнованные нотки в голосе заставили меня поспешно возразить.

— Нет, помощь нужна не мне. Нет смысла объяснять всё по телефону. Где ты сейчас находишься?

— Дома.

— Хорошо. Возьми всё, что уже сделала, даже самую мелочь, и ступай к автобусной остановке. Тебя встретят двое парней, дальше поймешь.

Закончив разговор с не на шутку взволнованной девочкой, я подозвала своих подчинённых.

— Отправьте парочку парней, которые знают Сасагаву Киоко, чтобы они спокойно и тихо провели ее сюда. Пусть следят, чтобы не было слежки. Вряд ли она, конечно, будет, — последнее я сказала, скорее, себе. — Ещё отправьте группу закупиться едой, и побольше. Надо восстановить силы.

Да, именно. Что бы я ни решила, но восполнить энергию лишним не будет. Вопросов мне задавать не стали, но я видела, что парни в некотором недоумении. В их понимании — враг повержен, мы победили, всё в шоколаде, а значит, оставаться здесь больше нет смысла. Тем не менее, тут же, достав телефоны, с кем-то начали договариваться и отдавать указания. Стало как-то шумно, и Конрад вдобавок начал орать:

— Ей! Чего возле босса все топчетесь! Анупшли! — и в том же духе отогнал всех в другой конец просторной комнаты.

Хотя по мозгам больше били его крики, чем шум сразу нескольких голосов, но я была за это благодарна. Так, осталось с Мукуро разобраться…

— Что будем делать, босс? — спрашивает Конрад.

— Восстанавливаться. У нас есть чуть больше часа. Если парней с припасами свободно туда-сюда пропустят, то вы потом уйдете, нет — останетесь здесь. Кёя, как я понимаю, в любом случае должен остаться, как и Фуута. Я останусь с ними.

— Оя-оя, рад, что ты не изменила выбора и решила остаться, — вклинился Рокудо. — У тебя появился план?

— Об этом мы поговорим с тобой позже, — сказала я, понимая, что для этого разговора здесь не место. — Буду ещё одной жертвой, которую надо спасать, только и всего.

— Я не против, — улыбнулся тот широко, будто и не говорил мне, чем всё для него закончится.

Что происходило в следующие полтора часа… Просто балаган. Вначале, перемотавшись бинтами и залепившись пластырями, парни достали перекус, который принесли в сумках. Там было немного еды, но мы разделили всё по-честному. Даже с людьми Рокудо поделились, те каким-то образом освободились и пришли к нам, горя боевым духом. Хотели освобождать лениво развалившегося Мукуро от нас. Сначала они строили из себя недотрог и пытались развязать драку, но что я, что Мукуро приструнили своих. В отместку подручные разноглазого притащили тому продавленный диван и стали с превосходством смотреть в нашу сторону. Мои, не будь дураками, отправили Фуюки и Мураками — самых крепких и целых, — на поиски. Ещё один диван не нашли, но притащили старое облезлое то ли покрывало, то ли штору. Расстелили на полу и организовали подобие приличного пикника. Глаза перестали сильно слезиться, но до сих пор всё расплывалось.

Кёя вскоре вновь очнулся, избавился от помощи со стороны… и, ничего не говоря, плюхнулся ко мне спина к спине! Такой весь гордый и независимый, помощь ему не нужна, ага. А потом силы у него вдруг ниоткуда появятся. Вон Рокудо подкуфукивает, он-то тоже, как и я, прекрасно чувствует пламя, которое я Кёе передаю, потому всю эту сценку видит насквозь. После этого ко мне никто не рисковал близко подходить, кроме Мегуми. У нее было два состояния: «Я была бесполезна» и «Так и знала, Азазель-сама сверхъестественен!», сменявшихся с поразительной частотой. Поныв, она накидывалась на меня и, в конце концов, я не выдержала, проворчав: