Пламя моей души

- Кира-чан! – воскликнула Киоко уже со слезами на глазах.

- А если кто-то другой попытается тебя заставить, – взглянула я на девочку, – мы быстро объясним ему, что так делать не следует.

Рехей еще попытался упираться, ведь вся его натура требовала врезать вероятному обидчику младшей сестры, но вскоре мне удалось убедить его, что Тсуна просто крайний.

Киоко я также успокоила, что за ее братом присмотрю. Теперь я со спокойной совестью могла вернуться домой. Но на всякий случай я решила остаться на ночь. Киоко слишком скрытная, она много держит в себе и молчит. Воспользовавшись тем, что мы с ней ночевали в одной комнате, я начала с аккуратных вопросов и вскоре вслушивалась в сбивчивые переживания и самобичевания. У меня дома не лежит на полке диплом психолога, но я как могла пыталась поддержать ее и вселить уверенность, что у нее есть кому довериться и на кого положиться.

Следующий день был выходной. Я вернулась домой утром, громко оповестила о своем приходе и прихватила яблоко с корзинки в гостиной.

- Имото! – сбежал по лестнице Тсуна. – Имото! – заметил меня на диване, жующую яблоко. – Сделай с ними что-нибудь!

- В смысле? – переспросила, вновь откусив кусочек.

- Лонгчемп-кун уже достал со своими порно-журналами, – пожаловался громко братец. – А тот парень с гитарой вчера допоздна играл на ней. Я не знаю, как ты не проснулась! А еще!...

Договорить братцу не дали. Семья Томасо, видимо, все слышала или шла прямо за братцем, поэтому тут же объявилась.

- Все не так плохо! – воскликнул человек-кран. – Лунга очень сложный человек, который отдает всего себя музыке! Вы должны сделать для него скидку, ведь он творческий человек!

- А то, что вы с ванной сотворили! – повысил голос до глубины души ужаленный братец.

- Ох! – заулыбался Логчемп. – Это все я! Я играл в морской бой с Ламбо-куном.

- Поэтому затопило всю ванную и подвал?! А убирать это все мне пришлось. Это действительно было так, просто ты уходила куда-то. Имото, скажи им! – обернулся ко мне братец и требовательно уставился.

Тщательно прожёвывая яблоко, я придумывала особо изощренное дело, которое можно поручить этой команде рабов. А что? Пришли в дом, надеясь получить знакомство с Вонголой, и согласились на условия. За еду и крышу над головой только рабы и работают. Кстати, жевать надо тщательно. Поэтому я жую неторопливо и смотрю на них. Смотрю и жую.

Семья Томасо, включая неунывающего Лонгчемпа, бледнеет и начинает истекать потом.

- Я вспомнил! – воскликнул громко шпала. – Лонгчемп-кун, нам пришло письмо. Необходимо срочно отправляться по делам семьи.

- О, Мангуста! – оживился и широко заулыбался Найто. – Я отправляюсь сейчас же!

Семья Томасо довольно быстро собрала вещи. Им понадобилось всего лишь пять минут, и этот табор покинул наш дом.

Нана провожала их, вместе с нами выйдя во двор.

- Ох, они уже ушли? – спросила она, вытирая руки о полотенце. – Кто они все-таки были?

- Рабы, – донёсся снизу голос Реборна.

- Угу, – согласилась я, смотря, как оседает облачко пыли от стартовавшей черной машины с затонированными стеклами.

- Ох, не надо так с друзьями Тсу-куна, – она шутливо замахала на нас полотенцем и, напевая какую-то надоедливую мелодию, вернулась в дом.

***

Третьего мая Нана внезапно обрадовала нас тем, что выиграла три билета на круиз в лотерее, вложенной в упаковку чая. Она была в состоянии аффекта от выигрыша, находилась в сладких грезах о первоклассном отеле на море и тропическом рае. Даже немного подпрыгивала на месте и уже планировала поездку.

Мы уже давно никуда не ездили семьей отдыхать, поэтому разделяю ее нетерпение… Вот только не верилось мне в такую удачу. Впрочем, Нана была так взбудоражена, что твердо вознамерилась поехать на курорт со мной и Тсуной, несмотря ни на что.

Даже Тсуну, которого мучила морская болезнь, удалось убедить поехать. Оставался вопрос с другими домочадцами, но Бьянки просила об этом не беспокоиться и обещала присмотреть за всеми. Мне не очень ей верилось на слово, но выбора особого не было. Убедить Нану перепродать билеты, не оглашая своих настоящих мотивов, было невозможно, как невозможно просто выставить всех гостей на время поездки из нашего дома.

Чемоданы были собраны довольно быстро. Я исследовала тот купон, что нашла Нана, и получалось, что мы дольше будем добираться, чем на самом деле отдыхать на острове. Судя по фотографии, лайнер действительно огромный, чтобы в него сесть, придется вначале добраться до порта, который может его принять. Поэтому я поискала на карте адрес порта, указанный в билете.

Первые образцы напитанного пламенем Киоко крема лучше не буду брать. Толку с них пока мало, слишком мало пламени содержат, а внимание репетитора могут привлечь. Аптечка – это само собой. Купальник был в порядке. Комплект одежды и белья. Стоп, если лайнер дорогой, то в обычной одежде вечером по палубе не походишь. Будут смотреть, как на нищебродов, а ведь достаток нашей семьи, благодаря перечислениям Емитсу, где-то даже выше среднего. С этим вопросом я обратилась к Нане, и обнаружилось, что у нее тоже нет ничего соответствующего. Конечно, ей не нужен был шикарный наряд с бриллиантами, но и прилично выглядящего платья уже было бы достаточно. Причем лучше бы это было платье, не десять лет пролежавшее в шкафу. А если еще и туфли найти, да без стоптанных каблуков…

В Намимори одежды подобного класса было не отыскать, хотя Нана не жаловалась на отсутствие вкуса и с первого взгляда видела то, что ей подойдет. Мы поехали аж в самый центр префектуры. Тсуна, услышав о цели поездки, быстро открестился, отлично представив, насколько скучно это будет.

На самом деле вышло нескучно. Мы с Наной погуляли по городу, как мать со взрослой дочерью. Пожалуй, в этот день, когда не нужно было срочно что-то делать по дому или куда-то спешить, дети не орали, грозя расшибить обо что-то голову, не просили есть, поиграть и тому подобное, можно было просто разговаривать и шутить, поддаваясь женским слабостям. Ощущая, что ко мне относятся, как к равной, я почувствовала, что эта женщина стала моей семьей… Это странное признание будто сняло тяжесть вины, которая висела надо мной долгие годы. Пожалуй, я могла сравнить себя с приемным ребенком, усыновленным сразу после рождения и всю жизнь знавшим об этом. Я принимала ее, как дорогого человека, но искренне матерью так и не могла назвать. А сейчас вдруг поняла, что она ничуть не хуже и достойна этого звания. Для Акиры – девочки, о которой она все это время заботилась.

Одежду для меня подобрали первой. Для Наны это, кажется, была жизненная необходимость – одеть сначала ребенка.

Затем мы купили один комплект платья и туфель для нее, но потом, по закону подлости, Нана обнаружила идеально сидящее платье, в котором она превращалась из обычной домохозяйки в роковую женщину. Она вышла из примерочной к зеркалу. Я смотрела и глаз не могла оторвать.

Ей будто снова стало двадцать лет, как тогда, когда мы с Тсуной были еще маленькими. Если бы можно было сделать что-то с короткими волосами и наложить едва заметный макияж, она отлично бы вписалась в высокое общество. Я знала, что до замужества она работала обычной официанткой, но сейчас она выглядела что надо.

- Мне идет, Кира-чан? – хихикнула она в ладонь, увидев мое лицо.

- Да, очень.

- Жаль только оно слишком дорогое, – с искренней печалью сказала она, еще раз посмотрев на ценник. Впрочем, она тут же улыбнулась: – Ничего страшного, мне хватит и одного платья.

Когда она вешала его обратно, у меня сердце разрывалось. Магазин был действительно недешёвым, и сумма впечатляла. Но все равно не заоблачная, и эта сумма у меня была. Отправив Нану в другой отдел, я вернулась и достала платье, оплатив его из счета, который мне сделал Мураками. Покажу его потом, когда выйдем из магазина и сядем в кафе перекусить. И лучше не думать о том, что эти деньги могут оказаться когда-нибудь жизненно необходимыми.