Страница 6 из 50
И как меня угораздило нажить врага в лице Мишки Куприянова? Если разбираться с самого начала, то это он первым меня публично оскорбил. Моя же «мстя» была менее заметной для посторонних. В отличии от него, я не стремилась собрать аудиторию вокруг нашей тихой вражды, переросшей в подобие пин-понга. Если я раскидала по знакомым видео с его воскресным выступлением, чисто из принципа, то ему здорово повезло, так как никто и не узнал исполнителя, а я подписала видео как «жжет, парнишка». Лайков набрала, комментариев смешных и все. А он, в отместку ультиматумами засоряет мой почтовый ящик. Я терпела. Долго и тщательно подбирала оправдание его выходки под лестницей, в спортзале, даже в столовой, когда он, вынырнул из-за моей спины и стащил румяный сочень со словами «тебе нельзя». Но, после его угрозы перейти к более серьезным действиям, если я не приступлю к выполнению его безумного плана, подумала, что можно немного и уступить. Тем более, погода благоприятная, а мое нервное здоровье резко пошатнулось в последнее время.
На часах семь пятнадцать, а его еще нет.
-Хэй, гды ты, чудище лесное? Выходи и сразись со мной, коли не боишься.
Это ничего, что я стою во дворе дома этого придурка и ору на всю округу, еще и в воскресенье? Ничего? Тогда дальше.
-Петя, Петя, петушок, выгляни в окошко, дам тебе горошка.
Весна! Горожане спали, но уже просыпаются от моих воплей. Вот узнают, Мишка, твои соседи, что это к тебе приходили, получишь. Сам виноват. Видите ли решил поквитаться со мной путем совместных тренировок. Заявил, что для моей пятой точки полезно. Лучше бы про мой мозг подумал, для него каждая наша встреча, как ядерный взрыв. Ладно, адрес назвал, а номер квартиры нет, еще и телефон его не отвечает. А, точно, он же у него сломан, так сказать раздавлен моим падением. Ох, и о чем только думал, когда заявил "Теперь, ты будешь меня развлекать". Ах, да, он же мой господин, а я его слуга. Тогда…
-"Взвейтесь кострами, синие ночи!
Мы пионеры - дети рабочих.
Близится время светлых годов.
Клич пионера: "Всегда будь готов!"
Радостным шагом с песней веселой
Мы выступаем за комсомолом.
Близится время светлых годов.
Клич пионера: "Всегда будь готов!"
Грянем мы дружно песнь удалую..."
И так я разошлась, что не услышала, как дверь подъезда открылась, и из нее выскочил он. Глаза безумные, лицо бледное, а руки, как у человека с больными суставами.
-Чекнутая!
-Не чекай!
Ага, лови камешек в свой огород.
-Слезай оттуда. Что за привычка лазить там, где не надо?
-Это нормально, когда тянет к запретному.
Хотела блеснуть, а Мишка весь смысл моих слов переиначил.
-Поэтому ты от меня не отстаешь? Слезай, время идет. Или хочешь подольше побыть со мной?
-Еще чего.
И кто от кого не отстает? Ладно. Так и быть, по детской горке скатываться не буду, а то совсем меня засмеет, но удержаться от прыжка с каната не могу.
-Ну ты и ребенок. Тебе точно шестнадцать?
-А тебе?
Дальше пошли молча. Вначале он ускорял шаг, потом перешел на легкий бег, к тому времени, как мы подбежали к стадиону, я ног своих почти не чувствовала. Куприянов с легкостью по кругу рванул, а я на скамейку. На дворе почти апрель, сухо и тепло. Почти тоже. Отдышалась, глазки закрыла и мечтаю о продолжении моего нарушенного Мишкой сна. Мечты разлетелись, как брызги воды из-под колес внедорожника, когда услышала над собой сердитый голос.
-Подъем!
Морщась, приоткрыла один глаз и помотала головой.
-Нет. Я устала. Давай, ты там побегаешь, а я не буду тебе мешать, давай?
Ну, че ты там думаешь? Соглашайся и всем будет хорошо. Что же ты такой несговорчивый уродился. И как тебя родители терпят?
-Ты не забыла, по какой причине оказалась здесь?
Мотаю головой.
-Да, помню, но это не значит, что…
-Это значит, что из-за тебя я остался без своего любимого и нового телефона. Между прочим, именно поэтому я не могу слушать музыку, когда бегаю. Хотел, чтобы ты меня развлекала песнями, но лучше лягушек слушать чем тебя.
-Да…ты…
-И заметь, я хотел извлечь сегодня выгоду для нас обоих, слышишь? Мне компания, тебе спортивная фигура. Так что, подъем, большая крошка.
Его последнее замечание вынудило меня подняться и сбежать за ним по ступенькам. Два круга он наслаждался эпитетами в свой адрес, а я снова слушала его смех. Даже пару раз позабыла зачем обзываюсь. На третий круг меня не хватило, но не потому, что я сдалась. Все оказалось куда трагичнее.
-Ай!
Снова «ай» и снова я падаю, только в этот раз не на теплого Мишку, а на холодную землю.
-Ты чего?
-Нога.
-Подвернула?
-Нет. Не знаю. Нет.
-Где болит?
-Везде.
И уже реву по-настоящему. Самой себя жалко, а от боли судорогой сводит все тело. Смотрю сквозь слезы, как Мишка мой кроссовок осторожно снимает, а там…
-Ай, как больно.
-Черт, возьми, Женька. Ты хоть что-то нормально делать можешь? Потерпи, я сейчас посмотрю.
-Ай, ай, ай, не надо.
Не слушая моих протестов, Мишка стянул ставший красным мой бывший еще утром белый носок. Гвоздик. Перевернув кроссовок, удостоверилась, что острый гвоздик присутствует и из-за него я буду хромать. Нет, это все не из-за гвоздя, а из-за Куприянова. Не появись он в моей жизни, я бы ничего подобного не переживала. А еще, а еще, а еще, я бы никогда не увидела, каким он может быть трогательно-заботливым и терпеливым. Он бы не поднял меня на ручки, не отнес в такси, не держал бы за руку, когда его мама-врач обрабатывала мне ранку. И мне бы никогда в жизни не показалось, что я ему нравлюсь. Вот, почету-то так я думала, когда Мишка, закусив губу, ласково смотрел на меня и сжимал мои пальцы, во время перевязки.