Страница 5 из 64
Утром меня ждал сюрприз в виде хозяйнючующай на кухне Киры. Оказывается эта бестолочь успела сходить за продуктами и теперь что-то готовит.
-Доброе утро!- радостно поприветствовала меня девушка.
- Мне кажется я вчера ясно выразилась,- мрачно протянула я.
- Слушай, Крис. Мне правда неудобно, что ты из-за меня столько натерпелась. Вот я и решила немного загладить вину.
- Считай я тебя простила, довольна? Сворачивай свою бурную деятельность, я предпочитаю питаться в столовой,- как же хотелось избавиться от назойливой гостьи, но Кира упорно не замечала грозных взглядов. Непробиваемая, что б ее!
- Стой! Только не злись, мне чуть-чуть осталось,- Кира кинулась мешать бурлящую в кастрюле жидкость.
-Ладно пахнет вроде неплохо,- признала я и села за стол в ожидании еды.
Для себя решила, что приму это в качестве благодарности, а потом вышвырну нежеланную гостью из дома. Но каким-то непостижимым образом она задержалась на еще одну ночь, а потом еще и еще. Сначала девушка постоянно придумывала причины задержаться: плохое самочувствие, уборка, боязнь снова наткнуться на сектантов. Мне же было лень ругаться, тем более вела себя настырная приживалка тихо и скромно. Через три дня я все-таки вытолкала ее за дверь и отправила восвояси, но она вернулась с подарками в знак признательности за помощь и снова задержалась.
- Слушай, Кира, а чего тебе у себя не живется? - недовольно посмотрела на вяжущую пинетки девушку.
- У тебя спокойно, - призналась она осторожно. - Я могу уйти ночевать, но можно приходить в гости?
Я расстрерялась от прямого вопроса. Раньше она не спрашивала, давая мне повод ворчать и делать недовольный вид. А теперь, получается, я должна дать добро на "дружбу", которую недавно всеми силами отвергала?
- Делай, что хочешь. Все равно от тебя не избавишься, - ответила я, оставляя за собой право быть независимой.
Но себя уже призналась, что привыкла к этой простодушной особе, которая вкусно готовила и создавала некое подобие уюта в моем жилище. Наверно, я внушила себе, что одиночество мне нравится, использовала его, как щит от предательства и боли, но в конце концов оно меня доконало. Поэтому я больше не пыталась выпроводить Киру и особо не ругалась, когда она перевезла свои вещи и оккупировала вторую спальню.
Так мы и стали соседками и существовали вместе вполне мирно. Я следила, чтобы девушка сильно не наглела, она же прекрасно справлялась с домашними делами. Иногда я выслушивала ее болтовню и помогала с готовкой, днем мы обычно сидели в гостиной и занимались каждая своим делом, а вечером выходили на прогулку. Единственной ложкой дегтя оставался ребенок, который скоро должен был родиться. Кира натаскала кучу детских принадлежностей и беспрестанно говорила с собственным животом, вызывая тем самым у меня глухое раздражение. Что-что, а визжащий результат незащищенного секса я терпеть не хотела. Мне до сих пор казалось абсурдным желание иметь детей в столь непригодной обстановке, хотя сложно не согласиться, что из Киры выйтет отличная мать. Это я никогда не видела себя в подобной роли и старалась обходить стороной непонятных маленьких существ. Как вообще можно хотеть воспроизвести на свет ЭТО? К тому же горбатиться всю жизнь для его благополучия, а то и хуже - забить на обязанности и бросить. Я искренне считала, что лучше бы моя "воспроизводительница" сделала аборт вместо решения сдать ненужную дочь в детдом.
К сожалению, грядущие изменения необратимы, и я, стиснув зубы, морально готовлюсь принять нового человека. Для его появления все готово: до тошноты милая люлька, облепленная рюшами, вагон игрушек, баночки, бутылочки, подгузники, смеси, одежда, коляска и прочая дребедень, захламляющая пространство. На вопрос, зачем затариваться вещами для детей разных возрастов, Кира ответила пространным: "Пусть будет". И я, в очередной раз проглотив возмущение, прекратила расспросы. А ведь стоило быть въедливей...
***
Я проснулась от шума и сразу поняла, что мои худшие опасения подтвердились - схватки начались дома. Выйдя и комнаты, тут же наткнулась на Киру, которая по стеночке двигалась в мою сторону.
- Крис, я рожаю, - жалобно сказала она.
- Вижу, вижу, - я быстро помогла ей добраться до дивана и стала лихорадочно собираться. - Потерпи, сейчас поедем к Марине.
Но, при попытке встать, Кира завыла белугой, и ко мне пришло понимание, что поездка отменяется. Пришлось звонить акушерке.
- Что ж такое! - ругалась я, когда никто не ответил. - Ладно, надо успокоиться и подумать.
Я походила взад-вперед по комнате, вздрагивая от болезненных вскриков девушки.
- Кира, дыши. Я сейчас сама привезу Марину.
- Не бросай меня!
- Я позову наших соседей, они приглядят за тобой.
- Нет! Пожалуйста, пусть лучше они приведут Марину!
Глядя в полные слез и мольбы глаза, я кивнула и побежала будить пожилую пару. Семен Викторович без уговоров согласился выполнить мою просьбу, а его жена, Лидия, поспешила к нам оказывать всяческую поддержку. Ее помощь и знания помогли подготовить все необходимое к родам. Но акушерка не торопилась появляться.
- Тише, тише, - шептала я, гладя Киру по голове.
Она ужасно мучалась, и никто не мог облегчить ее страдания.
- Не надо. Не зови их, - задыхаясь, просила она.
Наверно, заметила, как я кошусь на браслет. Но я медлила не из-за ее дурацкого нежелания обращаться к Арлеанам, а из-за стараха, что ее заберут и уговорят остаться с ними. Несколько женщин с мужьями уже вступили в новую программу адаптации для родителей: их селили в настоящие города и давали возможность растить ребенка в их среде. Не все соглашались, но я была уверена, что Кира сделает многое для благополучия дочери.
Мои метания прекратила Марина, которая спешно зашла в дом. Она со знанием дела взялась за работу, подбадривая бедную девушку и заставляя тужиться. Я же понимала, что поздно прятаться, поэтому держала Киру за руку и ждала окончания неописуемого кошмара. Никогда не буду рожать!