Страница 98 из 108
Трое суток лионцы готовили обозы. Мы не торопили, главное, чтобы провизии было в достатке, нам предстоял дальний поход.
Армию мы разделили на пять корпусов. Каждому разработали оптимальный маршрут. Планировалось городки, имеющие гарнизоны, после тщательной разведки обстреливать зажигательными и осколочными минами и снарядами. Обстрелы производить исключительно в ночное время, чтобы основные силы корпусов успевали обойти стороной эти населённые пункты. На случай встречи с превосходящими силами французов, корпуса должны уклоняться от прямых столкновений, прикрываясь арьергардами, отправляя гонцов к соседним корпусам за подмогой. Потом, общими усилиями французов уничтожать.
Наш корпус был самым крупным. Мы забрали себе всех раненых и больных солдат, а также пленных французских офицеров.
Продвижение по территории Франции, значительно сложнее, нежели в России. И леса пожиже и народец чужой. Не скажу, что население деревень оказывало нам сопротивление, но дружелюбием точно не отличалось.
Тридцать два дня пробирались к окраинам Парижа. Разорили два десятка городков и гарнизонами, пять городков сожгли полностью, там скопилось большое количество войск и вооружения. Оставлять такие силы в тылу опасались. Жестоко, но ничего не попишешь, война.
Неделю, на северо-востоке от Парижа, ожидали прибытия остальных корпусов, ведь место сбора оговорено заранее. Дольше всех добирался корпус генерала Матвеева, он был удалён на запад дальше всех. Вот ему пришлось не сладко. Проходил места, где французские гарнизоны состояли из обстрелянных воинов, находящихся на излечении, или ожидавших отправки в действующую армию. Застать врасплох не всегда получалось. Единожды у городка Вьен случилось небольшое сражение. Войска Матвеева за счёт лучшего вооружения одержали верх, но и потери тоже понесли не малые.
Как бы, не тяжело проходил марш, но теперь вся армия собрана в единый кулак. Проведём небольшую перегруппировку, и полностью восстановим нашу боеспособность.
— Степан Иванович, а давай отправим, десятка два казаков с толковым командиром, в германские земли, поищем союзные войска, — рассматривая карту Европы, задумчиво произнёс Багратион. — Такая масса войск не иголка в стогу сена, не могла затеряться. Напишем рапорт императору, укажем, что наша армия готова к захвату Парижа.
— Долго сохранять в тайне наше здесь пребывание мы не сможем. Ну, неделю, от силы две, и местное население прознает о нас. Тогда возможны неприятности. Разъезды разосланы по округе, выясняют обстановку, а вот, что творится в самом Париже, мы не знаем. Сколько в городе войск? Какое вооружение? Какие укрепления? Одни вопросы. Посылать кого-то под видом крестьян опасно, раскроют вмиг, местный говор своеобразный. Вот если вы согласитесь, отпустить меня на разведку, то я бы смог, под видом жителя дальней провинции, желающего вступить в армию, более тщательно изучить подступы к Парижу.
— Ты в своём уме? Лезть в логово врага опасно. А если схватят?
— Я буду осторожен.
— Авантюра все это. Разведка соберёт сведения и без тебя, а терять начальника штаба я не хочу. Поэтому, категорически запрещаю тебе, что-либо предпринимать.
Попытался еще привести несколько аргументов, в пользу личного участия в разведке, но не преуспел в этом. Багратион был непреклонен. Ничего не поделаешь, командир принял решение, ослушаться, значит нарушить приказ. Ссориться с Петром Ивановичем, мне не хотелось.
Пришлось заняться тщательным инструктированием разведчиков.
Изучая карту, я знал, что большая часть Парижа находится правом берегу Сены. Излучины Сены и река Марна, с трёх сторон охватывали город, создавая природные укрепления. С северо-востока Париж прикрывали возвышенности, самой значительной была Монмартр. По моему разумению, французы, скорей всего, на возвышенностях и расположат линию обороны города, ведь они ждут нападение именно здесь. В связи с этим, на северо-восточное направление было обращено особое внимание нашей разведки.
Пять дней, не зная, ни дня, ни ночи трудились разведчики. Все полученные данные, я систематизировал и наносил на карту.
— Докладывай, что собрать удалось? — поинтересовался Багратион, появившись в моей палатке.
— По данным разведки, как мы и предполагали, французы укрепляют северо-восточное направление. На возвышенности Монмартр, у селений Лавилет и Пантен и возвышенности Роменвиль, ведётся строительство полевых укреплений. В настоящий момент они не готовы, из-за отсутствия достаточного количества рабочих рук. На позициях пушки не установлены, хотя места уже определены. С юга и с запада Париж не защищён совершенно, какие-либо толковые укрепления отсутствуют.
Войска расположены в пригороде, основная масса собрана, возле селения Лавилет. Наберётся пять-семь тысяч, не больше. Никаких тренировок с войсками не проводится. Полагаю, французы пока не знают о нашем присутствии.
— Какую диспозицию ты предлагаешь для захвата города?
— Атаковать Париж с трёх направлений. Пока войск мало, захватить господствующие над городом высоты. Одновременно с этим ударить с юга и запада. Образуется своеобразный котёл Когда приблизимся с первым домам города, направим парламентера с требованием о капитуляции. Откажутся, наши орудия смогут доставить неприятные сюрпризы. Конечно, всю столицу жечь не будем, но пару десятков домов, для понимания серьёзности наших намерений спалим.
— Начнем атаку, побьём врага на высотах, а он возьмёт и спрячется в городе, начнёт баррикады строить. Уличные бои сам знаешь, дело паршивое. Горожане присоединяться к армии, они будут защищать свои дома.
— Вот я и думаю, как отрезать войскам путь в город после начала нашей атаки. Предполагаю, направить два батальона с артиллерией, для удара во фланг, со стороны селения Пантен. Тогда бежать станет некуда.
— Ты о реках не забыл? Они не ручьи какие-нибудь, через них переправляться надобно.
— Мосты через Сену, Марну и канал Урк разведаны. Пока они не имеют никакой охраны. Да, и переправляться придётся войскам, которые будут атаковать Париж с востока и с севера.
— Как перемещать войска будем?
— По ночам и спешным маршем, необходимо, по возможности сделать все скрытно.
— За одну ночь не успеем.
— Северную группу в двадцать пять тысяч, например, возглавит генерал Смирнов, ему на выдвижения на позиции дадим трое суток. Западное направление, поручим генералу Матвееву, а с юга, мы с вами пожалуем. У нас с Матвеевым будет больше пятнадцати тысяч солдат. Матвееву и нам переправляться через реки не потребуется, мелкие ручьи не помеха. Начало общей атаки определим.
— Хорошо. Допустим, французов разбили. Кому ультиматум о капитуляции предъявлять?
— Вот по этой причине, десяток разъездом стережёт все главные пути в Париж. Надо захватить какого-нибудь высокопоставленного чиновника из городской или государственной власти, чтобы выяснить, с кем разговаривать. У них там, черт ногу сломит, в этих государственных органах.
— Надо торопиться, а то вдруг наши союзники, основные силы французов разобьют, и погонят в сторону столицы. Можем оказаться между двух огней. А так ситуация может получиться выигрышная. Париж падёт, и в войска пойдут депеши о полной капитуляции Франции. Войне конец, глядишь, не достанется нам на орехи от отступающих французов.
Удача нашим разведчикам улыбнулась вечером. Удалось захватить чиновника из администрации наместника императора в Париже — Жофруа Пельтье.
Почтенного возраста чиновник, не просто был удивлён присутствию русских войск в непосредственной близости от столицы, он был ошеломлён Я грешным делом опасался, как бы у Пельтье, не случился сердечный приступ. Французы, такая впечатлительная нация.
Придя, в более менее нормальное расположение духа Пельтье поведал, что управление столицей и её оборону осуществляет брат Наполеона — Жозеф Бонапарт.
С момента получения сведений о гибели императора в России, среди Сенаторов Франции, чиновников городской администрации, да и среди политической элиты страны, начались серьёзные брожения. Недовольных войной стало значительно больше, многие политики, ратуют за возвращение на трон, бывших правителей. Все желают поскорей закончить войну, которая длится более двадцати лет, и заключить мир. Предпринимаются попытки установление неформальных отношений с представителями Великобритании и других стран. По мнению Пельтье, решение о капитуляции самостоятельно Жозеф Бонапарт не примет, он не наделён достаточной смелостью и властью, подобно брату. Он может созвать двор императора, Сенат, правительство, и принять коллегиальное решение.