Зеркало Химеры

К возможно полезным, наверное, следовало отнести сведения о спутниках Химеры: желто-зеленоватый почти нефритовый Чидан, насыщенно желтая Даида, бледно-бирюзовая Киома, молочнобелый опаловый Уаб и нежнофиолетовая Рирлиа. Итого у Химеры было пять лун. В связи с этим сила гравитации на поверхности никогда не была постоянной. Она обычно была значительно ниже земной, а один раз в три земных года, когда луны выстраивались в одну линию, гравитация составляла всего лишь шестьдесят пять процентов от силы гравитации Земли.

«Понять бы еще, к какому результату это все приводит», – подумал Зимин.

Так же довольно интересной Зимин посчитал более развернутую информацию о столицах ящероподобных и звероподобных. В отчетах, которые ему давали в Министерстве, столицей Тциан-Ба было селение Чич-Подана. Голос с экрана рассказывал, что численность населения столицы ящероподобных составляла порядка пятнадцати тысяч особей. Чич – Подана располагалась на возвышенном плато между густых лесов и болот. С севера его окружала большая горная гряда. Город, если можно его было так назвать, был скопищем винтообразных зданий разбитых на четыре сектора. Рассказ сопровождался демонстрацией довольно плохих фотографий, полученных при съемке с орбиты. В центре размещалось гигантское сооружение. Голос за кадром сообщил, что это храм божества ящероподобных, которого они называют Гайдрарен.

У звероподобных столица была больше и выглядела она более чем необычно. Она располагалась на гигантской скале, взметнувшейся из разлома диаметром порядка трех-четырех километров. Для того что бы попасть в нее нужно было сначала спуститься в разлом, а потом подняться по винтовой дороге на скалу. Дома были довольно примитивными одноэтажными без выдержанных пропорций. «Прям Апрелевка какая-то или предместье Саратова», – подумал Зимин. Столица звероподобных называлась Сайктуслим.

Когда кончился фильм, к Зимину подошел китаец.

–Аркадий Иванович? – китаец великолепно говорил на русском

– Да. С кем имею честь? – спросил у него генерал.

– Ли Чонг. Я возглавляю китайскую миссию, – китаец улыбался одними губами.

– Очень приятно.

– Приглашаю вас посетить нашу миссию.

– Обязательно посещу. Как только разберу вещи, – улыбаясь, ответил Зимин.

– Буду очень признателен, – учтиво поклонившись, китаец жестом пригласил их пройти за ним.

Последовав за ним, они подошли к людям, сидящим отдельно по левой стороне зала.

– Госпожа Энджела Смит, позвольте вам представить господина Зимина, главу Российской миссии, – обратился к даме, одетой в военную форму китаец.

– Очень рада, – дежурная улыбка сверкала и переливалась, и по идее должна была вызвать расположение у собеседника, но действовала противоположно, так как это растяжение губ находилось в неприятном контрасте с серьезными, внимательными глазами. В каждой ее жилке плескалась дежурная бодрость и подчеркнутая деловитость

– Обязательно посетите нашу миссию, я думаю, что нам будет, о чем поговорить, – проговорила Энджела.

– Согласен с Вами, – Зимин подчеркнуто по-мужски пожал её руку. О, эти глаза, холодные, неулыбающиеся…

«Господи, ты хоть на себя в зеркало смотришь? Хотя, наверное, именно перед зеркалом и тренируется губы растягивать и глазами щупать», – пронеслось в голове генерала.

В это время по внутренней громкой связи на нескольких языках передали приглашение на посадку. Все отправились в грузовой отсек, где по трапу поднялись на борт грузопассажирского грейдера и расселись по местам. Глейдер аккуратно подъехал к открывающемуся шлюзу и вылетел в открывающееся звездное небо. Планета, покрытая пятнами желтого, синего и зеленого цвета, была прямо по курсу. Из лун был виден только зеленоватый Чидан. Остальные луны, судя по всему, находились за Химерой. Сильно хотелось спать, и Зимин заснул.

Он проснулся от того, что его трясли за плечо. Открыв глаза, он увидел перед собой Воронцова.

–Вставайте, генерал, мы прилетели, – улыбаясь, проговорил Воронцов, увидев, что Зимин проснулся.

– Отлично, капитан Браунинг, – Зимин сладко потянулся.

– Я не Браунинг, Аркадий Иванович, – несколько обиженно ответил Воронцов.

– Прекрасно, капитан, – довольным тоном ответил ему Аркадий Иванович.

Они вышли из двери люка и начали спускаться по трапу. Глиссер сел напротив строений российской миссии. Они с Воронцовым спустились на землю планеты. Вверху бежали желтоватые облака в сине-зеленоватом небе висели Солнце и Чидан. Свет солнца был мягким, приятно теплым. По первым ощущениям погода напоминала бархатный сезон на Черноморском побережье Кавказа. Само светило было в зените и испускало желтый свет с зеленоватым оттенком. До горизонта тянулась холмистая местность коричнево кремнистого цвета с редкими разноцветными пятнами. «Судя по всему, растительность», – подумал Зимин. Одно из таких мест было невдалеке. К трапу подошли встречающие. Зимин вдохнул полной грудью, воздух Химеры был теплым и влажным. Ветерок, разметавший ему волосы, принес запах, аналогов которого у земных запахов не было. Наиболее близким была бы смесь из аниса и свежесрубленной ольхи.

«Наверное, цветут местные растения», – решил генерал.

– Воскресенцев, исполняю временно обязанности руководителя Российской миссии, – проговорил плотный русоволосый господин, среднего роста, одетый в «хаки» и черный берет.

Прибывшие представились и обменялись с Воскресенцевым рукопожатием. Зимин выразил желание посмотреть ближайшее цветное пятно. В сопровождении Воскресенцева они быстро дошли до оазиса. Здесь их встретило довольно большое разнообразие форм и цветовой гаммы. Запах, который ощущал Зимин, стал густым и насыщенным. Одни из представителей растительного мира Химеры, если они были таковыми, были блюдцеподобными пирамидальными создания красного цвета с множеством белых точек по периметру. Другие являлись четырехметровыми иглами желтого и серовато –бело- зеленого цвета. Третьи были похожи на грязновато- синие конусы поставленные друг на друга. По всем ним ползало и летало большое количество разных организмов. Буйным ковром были разбросаны темно-зеленые пучки растений похожих на водоросли. Неожиданно из глубин оазиса раздался резкий звук.

–Рангх!– заросли зашевелились, и из них показалось необычное существо.

– Рангх! Рангх! – Костяной гребень этого животного издавал резкие звуки, то распускаясь то складываясь. Оно было похоже по внешнему облику на игуану, его размеры были сопоставимы с размерами земной кошки. Тело было покрыто чешуей серебристого цвета с муаровым узором и полосами и пятнами черно-белого и коричневого цвета. Все это украшал изумрудный гребень, тянущийся от хвоста до головы, на которой располагались голубые глаза.

– Рангх! – донеслось издалека.

Животное подбежало ближе к Зимину на пару шагов и опять издало серию звуков гребнем.

– Прямо сухопутная скумбрия, – проговорил Воронцов.

Из оазиса донесся тот же звук, но уже ближе. Совершенно неожиданно прямо перед ними как из-под земли возник высокий, ростом около двух с половиной метров абориген. Это был ящер, прямоходящий, пигментация кожного покрова была серого цвета с темно-синими разводами, два коротких красных гребня располагались на голове. Абориген был прямоходящий, обладал хорошо развитыми передними конечностями, передвигался на двух четырехпалых задних конечностях. Шею окружал мощный воротник из складок кожи. На поясе его находился широкий кожаный ремень, на котором располагались довольно большая напоясная сумка и большое количество всяких цилиндров, футляров и колец. В руках он держал полутораметровую сходящуюся на конус трубку с двумя ручками, на туловище находился зеленый покров, представляющий из себя наложенные со сдвигом друг на друга квадратные и ромбовидные лоскуты, спина покрывалась двумя красными полосами ткани.

Воскресенцев подошел к нему и произнес:

– Гефран дэр!

Абориген посмотрел на него, затем на Зимина и Воронцова.

В голове у Зимина отчетливо прозвучало: