Страница 4 из 10
– О чем ты, мам?
– Я… не… Лулу, это… Ты не должна уезжать! Поверь, я забочусь о тебе!
Я слушала ее и понимала, что все равно уеду. В том-то и дело, что я очень люблю свою маму. Я… я не понимаю, что это такое, что происходит, однако не дам ее в обиду. Они не посадят ее!
– Мамочка, ты заботилась обо мне, теперь моя очередь позаботиться о тебе. Я знаю французский, ты заставила меня выучить все о Франции. Я не пропаду.
– Лулу, нет, ты не понимаешь, – мама вымученно мотала головой, – в этом нет смысла. Они тебя нашли здесь. Тебе не убежать от них. Они купили всех. Лулу, тебе… тебе надо бежать прямо сейчас. Я тебя прикрою!
– О чем ты говоришь? Я не сдвинусь с места! Они угрожают тебе! Никуда я не пойду. Хотят, чтобы я полетела во Францию – полечу. Но это еще ничего не значит!
К сожалению, я говорила уверенно, но сама себе не верила. Я привыкла доверять маме. Она у меня строгая, но всегда ее советы оказываются самыми верными. Поэтому стоило верить. Нет, я не из тех, кто, услышав про богатую родню, несется за деньгами. Ничего хорошего не дадут люди, которые называют себя родственниками, и при этом так себя ведут.
За четыре часа я успела попрощаться с подругами. Коротко объяснила, что объявилась моя родня со стороны отца и срочно хочет меня видеть. Ни к чему им лишние подробности. Катя и Лена обнимали меня, зацеловали и попросили привезти что-то классное из Франции, если отец окажется не жадным. Я попрощалась с отчимом. Ему сказала ту же правду. Попросила вызвать маме врача после моего отъезда. Вне сомнений, это потребуется. Осталось собраться. Мама так и сидела в комнате, пока я складывала вещи в сумку, которую год назад таскала на спорт. Положила туда белье и учебник по химии, носки. У меня был дополнительный свитер – и он отправился туда же. Больше особо брать нечего. Пришлось взять все деньги, которые мне надарили подруги. Этого не хватит, чтобы вернуться. Этого вообще ни на что не хватит… Сбегать от них никакого смысла – они тут же вернутся, и мама пострадает. В результате, я оставила деньги на своей кровати, возле мамы, которую крепко-крепко обняла, поцеловала и обещала вернуться. Она так и не пошевелилась. Осталась сидеть, глядя в одну точку.
В дверь позвонили. Взяла сумку, посмотрела на маму.
– Я вернусь. Мам, я вернусь!
Мне пришлось уйти. За первым звонком, в дверь стали звонить безжалостно, требуя ее открыть. Я поехала в своих новых джинсах, новом свитере и кроссовках. На улице зима. Началась метель. Закуталась в тонкую куртку, перепутав ее почему-то с теплой. В голове каша, в ушах звон, а я иду за одним из парней, дежуривших у двери. На улице меня ждала черная машина. Я открыла дверь на заднее сиденье – с другой стороны там сидел этот, как его… Эврард? Мужчина в дорогой одежде даже не посмотрел в мою сторону. Я задержалась, пока отдавала сумку водителю, за это время метель занесла в салон кучку снега. Прямо на мое сиденье и немного на друга «моей семьи». Как только водитель вернулся на свое место, «друг» приказал по-французски:
– В Пулково.
Бросила последний взгляд на окна своего дома. Там осталась безутешно плакать моя мама. К моему дикому ужасу, уехать с этим страшным человеком – лучшее, что я могу для нее сделать. Так ее никто не тронет. Я нисколько не сомневаюсь, что там, куда меня везут – хорошо не будет. Этот человек собирался увезти меня в клетке, как животное. Хорошая же у меня семья. Ничего не скажешь.
Я безмолвно попрощалась со своим домом и поздравила внутри себя воительницу Лулу со счастливым днем рождения.
– Моя мама сказала, что ваши Мармонтели – изверги, – заявила типу, сидевшему рядом со мной на чистом французском. Что сказать, мы с мамой много практиковались, теперь я понимаю, почему.
Друг моей семьи посмотрел на часы, затем вернул взгляд на окно:
– Ты одна из них. И, пожалуй, – он сделал паузу, – Рыбакова впервые сказала тебе правду.
– Вы же с ними дружите? – я поняла, что от ужаса, который вселяет в меня этот человек, мой язык превратился в неподъемное бревно.
– Я выполняю просьбу.
Он опять замолчал. Я тоже. Буквально на пару минут. Безумное количество вопросов роилось у меня в голове и этот рой подавил ужас от общения с ним:
– Вы расскажете мне про них? Про меня? Я же ничего не знаю…
Мужчина, имевший невероятно красивую внешность и показавший себя настолько же злым и жестоким, наконец повернулся ко мне. Карие глаза совсем ничего не выражали.
– Твоя семья тебе все расскажет. Я – не твоя семья. Единственное, чем могу тебя порадовать – тебя очень ждут. Ты даже не представляешь, как.
Глава 4
Чистокровная де Мармонтель. И первое подтверждение тому – лавандовые глаза. Их необычный цвет веками сохранялся у наследников аристократического колена. Русые волосы без единой завитушки – второй признак. А дальше рост, телосложение как у балерины. И голос. Она как будто всю жизнь говорила только на французском языке.
– Она – чистокровная наследница рода де Мармонтель.
– Эврард, что я тебе говорил! Понравилась? Но не вздумай на нее разевать рот, ты достаточно поигрался с Люси, Лулу – последняя из нашего рода. И она будет моей!
– Не волнуйся, Валентин. Второй раз я на это не поведусь.
– Рад это слышать. Должен же кто-то мне родить таких же чистокровных наследников! Остается удивляться, да, Эврард? Насколько ее не затронула недостойная оболочка, в которой она росла? Кстати, проблемы были?
– За исключением того, что вылететь из-за погоды мы сможем с опозданием на два часа, нет. Все прошло как по маслу. Я лишь немного припугнул Рыбакову. Ты оказался прав, адвокат выполнила свою роль и за деньги закрыла на все глаза. Рыбакова не знает о том, что суррогатное материнство во Франции запрещено, ее дочь и подавно. Сразу испугались и сделали все так, как я того потребовал.
– А! Видишь! Мой отец знал, что делает! Деньги, Эврард. Деньги правят этим миром! А наша семья всегда умела с ними обращаться.
– До сих пор не понимаю, как ему удалось все это провернуть.
– В лучших традициях аристократии, дорогой! С размахом! – мой собеседник на другом конце рассмеялся. – Абсолон де Мармонтель купил разорившуюся клинику в Париже, нанял врача. На объявление отреагировали низшие слои – это и ожидалось. Конечно, идеально было бы, чтобы плод выносила чистокровная француженка, аристократка, но в нашей стране настолько выбирать не приходилось. С учетом того, чьи материалы были смешаны, требовалось физически крепкое тело. Глупая русская проститутка, торговавшая своим телом на улицах Парижа, не знала законов. А получив деньги, сделала все так, как и замышлял отец. Сбежала и положила свою никчемную жизнь на то, чтобы вырастить мне жену. Разумеется, был шанс, что родится мальчик, но нам повезло. В ином бы случае, через год отец просто повторил бы этот трюк.
– Ты не говорил, что вы спровоцировали побег.
– О, дорогой Эврард! Ты еще очень многого не знаешь! Ты – мой друг, ты почти мой брат! Дом де Даммартенов всегда был родным для нас. Но это не значит, что мы посвящали вас во все свои дела. Особенно, с учетом связи твоего отца и моей достопочтенной матери, которая так упорствует против моего брака с сестренкой. Да, побег был задуман. Это был запасной вариант, мы не могли рассчитывать на идеальный союз с одной дочерью. Так и получилось, не так ли, Эврард? Не тебе ли лучше всех знать, почему? Хорошо, я ценю тебя больше этого. И верю, что ты не тронешь Лулу. Она красива, не так ли? Наши фамильные лавандовые глаза…
– Так ты знаешь?
– О! Ты веселишь меня, Эврард! Разумеется, я знаю. Наша семья позволила сбежать русской, но все восемнадцать лет, каждый день, за моей сестрой и невестой шло наблюдение. Я знаю все о ней. Могу показать детские фотографии! Я знаю ее первое слово, первые шаги, знаю… когда была первая мастурбация… О, поверь, мой дорогой, она прекрасно знает свое тело! Безупречные линии, чарующие стоны невинности. Ты бы смог оценить. Девочка – истинная де Мармонтель, ты даже представить не можешь, насколько. А ее склонность к химии, к медицине? Наш род славился свое слабостью к ядам и экспериментам на людях. Поверь, Эврард, я знал, куда тебя посылал, – в восторге от самого себя, Валентин рассмеялся. – А? Каково? Абсолон де Мармонтель позаботился обо всем. Ты думаешь, почему я так терпеливо ждал ее совершеннолетия? Все документы – чистейшая липа. Разве взялся бы кто-нибудь за подобное, узнай они главный секрет нашего рода? Традиции, дорогой, традиции требуют особого отношения. Расчет моего отца был верным – русская, посчитав, что она спасает девчонку де Мармонтель, заботилась о ней лучше любой нанятой няньки. Пришло время, и мы забираем ее. Я без проблем зарегистрирую официальный брак – по документам моя сестра – совершенно чужой мне человек. Именно поэтому, я, мой милый старший друг, не слишком-то обиделся на тебя за Люси. С ней были бы проблемы. Она родила бы мне детей, но официально оформить это было бы сложно. С Лулу таких трудностей не будет! Просто и гениально. Мы сохраним чистоту рода, на мне традиции не нарушатся. Если только ты…