Бесцветье

– Господин Феодор распорядился проводить госпожу в отведённые ей покои. – проговорил великан, заполняя пространство своим удивительным, трубным голосом. Эльвира только кивнула и мгновение спустя она уже следовала за гигантом. Великан шагал не торопясь, но из-за ширены его шага, женщине то и дело приходилось нагонять своего проводника.

Идти пришлось не далеко. На втором этаже, в отдельной галерее, в стенах открывались двери в пять комнат. Именно одна из этих палат и была теперь отведена Эльвире. Великан отворил дверь и позволил Эльвире войти. Изнутри комната была относительно небольшой, но уютно обставлена и снабжена всеми необходимыми предметами.

– Это теперь мои покои? – несколько растеряно спросила женщина – Не подскажете, где здесь я могла бы привести себя в порядок?

Великан никак не отреагировал на вопрос женщины. Ни единого мускула не дрогнуло на его лице и в свойственной ему, лишённой всякой эмоции, манере, он развернулся и прошагал к двери, которая находилась в северной части комнаты. Эльвира проследила взглядом за гигантом и поняла, что сама она попросту не Заметила эту дверь, за которой находилось всё необходимое для гигиены. Как-бы продемонстрировав женщине то, что находилось за дверью, гигант спросил:

– Могу я чем либо ещё помочь госпоже?

Эльвира молча покачала головой, давая понять, что на ум ей ничего более не приходило.

– В таком случае, я оставляю вас. – заявил гигант – Господин Феодор велел передать вам, чтобы вы располагались и были готовы в следующую половину часа прибыть в столовый зал. За вами пришлют.

Эльвира успела самую малость позаботиться о своём уюте, когда раздавшийся стук в дверь напомнил ей о грядущей трапезе.

За дверью стоял Феодор. Мужчина сменил наряд и теперь был облачён в карминового цвета костюм, с белой блузкой, выступавшей наружу на уровне воротника. Его волосы были зачёсаны назад и на бок, обнажая высокий лоб. Мужчина заявил, что взял на себя обязанность сопроводить гостью к столу.

По пути в столовую комнату Эльвира не упускала возможности задавать вопросы.

– Тогда в гостиной ко мне подошёл мужчина, очевидно он здесь работает… – женщина пыталась подобрать нужные слова для описания своего впечатления от знакомства с гигантом.

– Это мой верный слуга, его зовут Джупитер. Он служит при Замке с незапамятных времён и я доверяю ему как никому другому.

– С незапамятных времён? – переспросила Эльвира – Но на вид ему не дать больше пятидесяти.

Феодор загадочно улыбнулся.

– Знаете, говорят, что если ты находишь работу – милую твоему сердцу, то такая работа тебя скорее молодит, нежели старит.

– И всё-таки! – настаивала Эльвира.

– Джупитер работал при дворе ещё когда Замком и деревней Кварот управлял мой отец. Уже тогда редкие гости удивлялись нашему Джупитеру. Я думаю, когда-нибудь, вы сами сможете расспросить его обо всём, что вас интересует. Единственное что – он не разговорчив.

Они проходили по какому-то, относительно не длинному, прямому коридору, приятно освещённому светильниками, расположившимися под самым потолком, так, что Эльвира не могла видеть – что именно служило источником света в этих устройствах.

– А кто ещё при вашем, если можно так выразиться, дворе? – спросила женщина, оглядывая любопытные барельефы, украшающие стены по обе стороны коридора.

– Не так много слуг осталось при Замке. – отвечал Феодор – Я бы сказал, что остались самые преданные. Среди них конечно Джупитер, но его вы видели. Ещё есть Эльза – она отвечает за провизию и кухню. Некогда у нас был внушительный авто-парк, за который отвечал Магнус с группой помощников. Есть конюшни, но лошадей мы теперь не держим, зато там где-то обитает Февраль, старый конюх. Для него Замок теперь дом, нежели работа.

Они проходили мимо отдельно расположенной двери, находившейся на втором этаже, отгороженной фигурной балюстрадой. Эльвира не смогла пройти мимо и остановилась, уставившись на сооружение. Дверь была сделана из красного дерева, украшенного узорчатой резьбой. Орнамент включал в себя довольно распространённые сюжеты – звери, птицы и растения. В конструкции двери были и металлические элементы, призванные усилить её. Эти элементы были серебрёнными и тоже имели Замысловатый узор. Снаружи у двери была ручка в форме увесистого кольца, помещённого в пасть горгульи, совсем как той, что висела на стене Замка над парадной дверью. Судя по всему, дверь заперлась на тяжёлый, надёжный Замок снаружи.

– Что это? – спросила Эльвира, поворачиваясь к Феодору – Куда ведёт эта дверь?

Мужчина отвечал как ни в чём не бывало:

– Это покои моей дочери, Валентайн.

Эльвира сильно удивилась услышав это. Возможно, причиной тому была та обыденность в голосе, с которой Феодор только что раскрыл факт самого существования своей дочери. Эльвире почему-то вспомнился портрет женщины, висевший в гостиной.

– Вы не говорили, что у вас есть дочь. – только и сказала женщина.

– Вы не спрашивали. – улыбнувшись и слегка пожав плечами, ответил Феодор – К тому же моя Валентайн крайне редко покидает свои покои.

Услышав это, Эльвира вновь посмотрела на дверь. Красивая, даже роскошная дверь, в уединённой части Замка, несмотря на свой внешний вид, неминуемо вызывала ассоциации с тюремной камерой, в конце-концов не важно было, в какие цвета выкрашены прутья клетки. Даже золотая клетка – остаётся тюрьмой.

Столовая комната была большой и имела прямоугольную форму с закруглёнными краями. Большую часть комнаты занимал длинный прямоугольный стол из неизвестной породы дерева. Накрытый скатертью, стол был лишь отчасти заставлен приборами. Предполагалось, что ужинать будут шесть персон. Однако места за столом располагались таким образом, что два места находились одно напротив другого в одном конце стола, а остальные четыре места – в противоположном. Здесь, в столовой комнате, Эльвира имела возможность познакомиться с Эльзой, женщиной несколько пожилой, но не утратившей знания своего дела. Облачённая в фартук и все подобающие атрибуты кухарки, Эльза накрывал на стол и периодически посматривала в какой-то блокнот с сделанными от руки записями.

– Обязательно попробуйте наше вино. Оно того заслуживает. – рекомендовал Феодор, сидя напротив Эльвиры. В очередной раз, уловив взгляд женщины, брошенный в противоположный конец комнаты, мужчина сказал, что остальные четыре места за столом предполагаются для слуг. Затем, чтобы сменить эту, незаслуживающую внимания тему, мужчина доложил гостье, что вино было сделано из груш, растущих в саду Замка, впрочем, как и пирог, на плоской тарелке из белого фарфора и пудинг.

Эльвира несколько удивилась такой лояльности ингредиентам, но ничего по этому поводу спрашивать не стала.

– А что же ваша дочь, Валентайн? – прожевав очередной кусок пирога и запив его грушевым вином, спросила Эльвира – Разве она не подойдёт к столу.

Феодор отвёл взгляд и посмотрел куда-то, очевидно в направление, где находилась роскошная дверь в покои его дочери.

– Она не обедает. – ответил Феодор, понимая, что Эльвира не собиралась так просто сдаваться – Она, видите ли, не принимает пищу. У неё, если можно так сказать, свой собственный рацион.

Женщина задумалась, ответ хозяина Замка показался ей странным. Было очевидно, что Феодор не хотел разговаривать на эту тему, и Эльвира попросту не могла пройти мимо этого обстоятельства, однако сейчас было не время.

После ужина, за которым Феодор не проявил особой щедрости на факты о невзгодах, постигших Замок и его обитателей, Эльвира была предоставлена сама себе. Было довольно поздно, и несмотря на сытную трапезу, ей хотелось отдохнуть. Она осталась одна в гостиной, там, где висел уже знакомый ей портрет. На этот раз, имея возможность внимательней рассмотреть изображение, Эльвира попыталась найти подпись кисти мастера, однако или рама заслоняла его, или тот, кто написал портрет – не желал придавать своё имя огласки.

Книги на полках шкафов были старыми, некоторые вполне могли быть расценены как букинистический антиквариат. Эльвира сняла несколько томов, приглянувшихся ей знакомыми именами авторов, и устроилась на одном из диванов. Книги, все до одной, были чистыми, кто-то сметал с них естественную в таких условиях пыль. Те несколько книг, что оказались у Эльвиры в руках, были ей хорошо знакомы, и женщина хотела просто пробежаться по отдельным страницам, следуя читательским взглядом за линиями строк – воскрешая в памяти моменты пережитого. Она открывала книги произвольно, даже не заглядывая в оглавление. Одного-двух взглядов на текст оказывалось достаточно, чтобы женщина понимала, на каком фрагменте она находилась. Ей уже доводилось развлекать себя таким манером, так она делала всякий раз, когда ей довались редкие часы свободного времени при Конвенте. Когда-то у Эльвиры была и другая жизнь, у неё были родители, а у отца была своя собственная библиотека. Часы, проведённые когда-то давно там, за далёкими пределами, послужила ментальным якорем – своего рода порталом в далёкие счастливые годы. Теперь, когда путь назад был заказан, Эльвира могла лишь вспоминать тепло навеки утраченных дней.