Мария

— А я, вот, почему-то могу, — неожиданно произнесла Мария.

— Вы о чём?

— Динамика стремительно набирает обороты. О нашей встрече никому. Племянницу я вам вашу верну! Эту штучку тоже, ну, а вы мне за неё миллион наличными. Мы же деловые люди. Я с вами свяжусь. Нас ждет бой!

— Постойте!..

— Я с вами свяжусь.

Генрих с трудом открыл глаза. Голова была настолько тяжела, что он не мог оторвать её от кровати. Было раннее утро, лучи солнца осторожно заглядывали в окно его комнаты. Сделав над собой усилие, Генрих поднялся с кровати. Он осмотрел себя, осмотрелся вокруг. На нем была ночная рубашка. Его одежда висела в углу, сапоги стояли там же. Он поднялся, подошел к ним и осмотрел со всех сторон. Все было чистым, ни царапины, ни застрявшего в плаще листика или ветки. Генрих выглянул в окно. День начинался, люди выходили по своим делам. Одевшись, он спустился и тут же столкнулся с Мартой.

— Матушка ваша совсем плоха. Всю ночь бредила, только под утро заснула. Я не отхожу от неё. Я послала за лекарем, — сказала она.

— Спасибо, Марта. Скажи, ты не помнишь, что было вчера вечером, или ночью?

— Вы о чём, господин?

— Девочка приходила.

— Да, она ещё спит. Потом вы выбежали куда-то, а когда вернулись, я не слышала. Я с матушкой вашей сидела.

Генрих сходил, проведал мать, после чего обратился к Марте:

— А где у нас хранятся ключи от погребов?

— Не знаю, господин, должны быть у вас. Вы же все вещи вашего батюшки себе забрали. Посмотрите.

— Ты права, Марта. Спасибо.

Генрих бросился к себе, где в углу стоял сундук его отца. Открыв его, он принялся рыться в нём, пока не наткнулся на связку ключей. Выбежав на улицу, он кинулся к погребам. Открыл один из них, тот, в котором, как он знал, хранилось старое вооружение его отца. Войдя, зажег факел, прошел по длинному коридору, и очутился в большой комнате, посреди которой стояли два небольших сундука и мешок. Не торопясь, открыв первый сундук, он обнаружил в нем золото и драгоценности. У Генриха перехватило дыхание, и закружилась голова.

Через полчаса он несся верхом во весь опор к замку графини Зальм. Агнессы не оказалось дома. Слуги сказали, что с утра она направилась в город.

Оказавшись в городе, первое, с чем столкнулся Генрих, был потухший костер, расположенный на центральной площади. На его вопрос, хотя он уже привык к таким зрелищам, ему ответила подошедшая старушка:

— Страшную, сильную ведьму сожгли. Никак не поддавалась, всех околдовать хотела, боялись даже подойти. Уж не знаю, как удалось её связать, а уж поджечь никто не решался. Страшная, сильная ведьма. Давно таких не видывала

— Кто такая? — с испугом спросил Генрих.

— Зильда, из дальнего леса. Говорят, она вошла в сговор с графом Гумбольдтом.

— Кто говорит? — зачем-то спросил Генрих.

— Да сама она и начала было что-то бормотать, поливая всех проклятиями, а между делом возьми, да и с скажи: «Граф Гумбольдт отомстит за меня, он слушает меня». Но продолжить не успела. Молодая графиня вышла из толпы и первая швырнула факел, да так, что костер тут же поглотил ведьму, после уж и все начали забрасывать её кто, чем мог. Сожрал огонь ведьму.

— Молодая графиня Зальм? Агнесса? — поинтересовался Генрих.

— Она самая, она, господин. Ну, пора мне, милок.

Генрих развернулся и тут же столкнулся с Агнессой.

— Генрих, дорогой! — воскликнула она. — Как я рада тебя видеть? Ты не меня ищешь. Я рано утром по делам в город отправилась, забыла тебе послание оставить. Что с твоим лицом? Ты бледный. Ты здоров?

— Агнесса, — еле выговорил Генрих, — что произошло этой ночью?

Агнесса удивленно посмотрела на него.

— Давай уйдем с площади. О чём ты говоришь, милый?

— Ты же знаешь, Агнесса. Кто ты? — на глаза Генриха навернулись слезы. — Ты ведьма? Ответь, пожалуйста?

— Что ты такое говоришь, Генрих?

— Я видел тебя в лесу этой ночью, в моем лесу. Ты организовала шабаш, а после…

— Успокойся, успокойся, милый. На вот, выпей воды.

Пока Генрих жадными глотками пил воду, Агнесса впилась в него своими огромными черными глазами так, что прелесть её взгляда мгновенно успокоила Генриха.

— Так что ты говорил? — ласково продолжила Агнесса.

— Зильда, ты выслала её из леса, потом Герамина, ты приказала ей найти сокровища, потом, потом я не помню… Боже, Агнесса, что происходит?

— Как ты попал в лес, Генрих? — спокойно спросила его Агнесса.

— Я шёл по твоим стопам.

— А как вернулся домой?

— Я не помню. Я…

— Ты очень устал. События последних дней могли помутить твой рассудок…

— Мама! — вдруг воскликнул Генрих.

— Что с ней?

— Она впала в беспамятство. С ней случился удар, сразу, как я спросил про… про что же я спросил. Кажется, речь шла о сокровищах, награбленных моим отцом и дядей Альбертом. Или это она говорила. Ты права, Агнесса, мой рассудок…

Агнесса внимательно следила за Генрихом, удерживая его за плечи.

— Сокровища, — снова произнес Генрих. — Я нашел в погребе столько сокровищ… И это не всё. Остальные в лесу, те, что…

— Подожди, Генрих, у тебя в замке, в погребе много золота?

— Да, Агнесса, золота будет достаточно, чтобы вооружить всё войско герцогства, а ещё, ещё… — Генрих начал задыхаться.

Агнесса обняла его.

— А ещё нанять южных соседей для борьбы с графом Гумбольдтом, — закончила она, и строго произнесла: — Тебе надо отдохнуть, поедем ко мне и все там обдумаем.

— Да, конечно, Агнесса, поедем.

— Девочку — крестьянку оставь себе, ты ей очень понравился.

Глава 24

— Ну, проходи, генерал, — приказал директор ЦРУ, — что у тебя на этот раз?

— Прошу прощения, у меня нет подходящего определения происходящим событиям, — глядя в пол, проговорил генерал Чейз.

— Конкретнее.

— В стране, чье правительство находится в тесной связи с Россией в данный момент происходит… прошу прощения, переворот. И оппозиция настроена крайне серьезно.

— Что вы подразумеваете под серьезностью?

— Главе государства грозит импичмент.

— Интересно. Мы же только наблюдали пока. А что происходит рядом?

— В соседней стране оппозиция, которая как я говорил, предположительно связана c террористическими организациями, ранее действующими на границе с Россией, а после, взятыми её под контроль в своих целях, сдает позиции.

— Что это значит?

— Межгосударственный конфликт на глазах тает. Бескровно.

— Это утверждение?

— Предположение, господин директор.

— Черт бы вас всех побрал! А что с этой женщиной?

— Группа, направленная для её ликвидации, исчезла. И женщина тоже…

— Что это, по-вашему?

— Мистика, — еле слышно проговорил генерал Чейз.

— Когда самолет? — спрашивал по телефону полковник Железнов. — Ясно, машину через два часа. Да, кто там? Сонин? Проходи, что у тебя?

— Простите, товарищ полковник, но…

— Что ты мямлишь?

— Я всё о том задании, с этой женщиной.

— Ну, удиви меня, Сонин. Ты же просто мистификатор какой-то. Что у тебя на этот раз? Чеченские горы? Никарагуанские джунгли?

— Хуже, — дрожащим голосом проговорил Сонин.

— Давай.

Сонин положил перед полковником копию совсем древней фотографии.

— Вот её лицо, словно тень на заднем плане. Но и оно совпало по параметрам.

— Что это за ужасы?

— Это фото сделано где-то в Поволжье в 1922 году, во время того самого голода.

Железнов напряг мышцы лица, после чего с трудом выдохнул и, еле сдерживая гнев, произнес:

— Всё, забудь об этом. — Потом, немного подумав, выкрикнул: — Ведьма!

Мария стояла у бутика и смотрела на витрину. В этот момент к ней подошел Климов и удивленно спросил:

— Здравствуйте, Мария, а зачем я вам здесь?

— Доброе утро, Антон. У меня к вам дополнительное задание. Вы будете крайне удивлены, но, прошу вас, исполните его. Видите вон ту девушку?