Страница 18 из 25
Выбор Витигеса был ошибкой готов. Они ошибочно приняли респектабельность за талант и заплатили за это высокую цену, поскольку не слишком умный ветеран сокрушил все их надежды. Первой ошибкой нового короля стал отвод армии на север – в это время пришло сообщение, что франки переходят Альпы, чтобы разграбить долину По. Он оставил в Риме только 4000 человек и с остальными выступил в направлении Равенны. Когда готская армия покидала Рим, Велизарий двигался на север, собираясь напасть на имперский город. Он оказался в его руках без боя. Готский гарнизон решил, что его предали, оставив среди населения, готового предать его врагу. Римский папа Сильверий и сенат действительно обратились к Велизарию с просьбой избавить их от готов. Когда имперская армия подошла к южным воротам, готы бежали через северные. Их паника представляется непростительной – ведь их было не намного меньше, чем 5000 человек, которых Велизарий привел с собой. Это было 9 декабря 536 года.
Теперь Велизарий стал хозяином Рима, но он знал, что находится в весьма опасном положении. Витигес урегулировал дела с франками, выплатив им 130 000 золотых монет (солидов) и уступив трансальпийские владения в Провансе. После женитьбы на Матасунте (Матасвинте), сестре покойного короля Аталариха, последней представительнице рода Амалов, он решил вернуться и освободить Рим. Весь север Италии дал ему готских воинов, и, собрав под свои знамена стотысячную армию, Витигес весной 537 года двинулся на Рим.
Оборона Рима – величайшее из всех деяний Велизария, прославившее его имя на века. Стена Аврелиана была крепкой, но в распоряжении Велизария было всего 5000 человек. Нельзя было сбрасывать со счетов и неуправляемую массу трусливых горожан, подверженных всякого рода паническим страхам. Все эти рты надо было как-то прокормить, но участвовать в сражениях они вовсе не собирались. Едва ли житель Рима стал бы помогать византийским войскам. В середине марта готы подошли к стенам города и разбили семь лагерей напротив северных и восточных ворот. После этого они перерезали все акведуки, по которым велось снабжение города водой, и начали сооружать осадные машины. Король Витигес, продемонстрировав обычное для него отсутствие основательности и глубины, не произвел адекватных приготовлений к блокаде южной стороны города и прекращению его связей с Остией и Неаполем. Поэтому на протяжении всей осады в Рим по ночам регулярно прибывали конвои с продовольствием и подкреплением. Им удавалось без особого труда обходить аванпосты, выставленные Витигесом со стороны Тибра и Кампаньи.
Спустя две недели после подхода к городским стенам Рима готы завершили сооружение осадных машин и начали штурм с северной и северо-восточной стороны. Атака по большей части провалилась. Осадные башни и тараны, которые готы выдвинули вперед, так и не достигли стен. Быков, их тянувших, сразу убили. Но тысячи диких воинов с осадными лестницами устремились к стенам. Большинству из них тоже не сопутствовал успех. Только в двух местах – в разных частях города – им едва не удалось прорваться. У Пренестинских ворот боевой таран сломал внешние ограждения, и толпу готов удерживали только внутренние траншеи до тех пор, пока не подоспело спешно отправленное Велизарием подкрепление. Еще более опасная ситуация сложилась у мавзолея Адриана (замок Святого Ангела), что за Элиевым мостом. Там готы засыпали ров, разогнали защитников градом стрел и как раз приставляли лестницы к амбразурам, когда были остановлены с помощью весьма необычных подручных средств. Стены мавзолея были украшены дюжинами великолепных статуй – фигурами императоров и богов. В какой-то момент отчаявшийся гарнизон обрушил их на осаждавших. Это помогло.
В конце концов Велизарий одержал верх на всех фронтах. Готы потеряли 20 000 человек, что настолько подкосило самоуверенность Витигеса, что он больше не пытался штурмовать город. Более надежным средством показалась ему осада. Но хотя он причинил большие трудности гарнизону и еще большие – населению, ему так и не удалось полностью перекрыть пути в город – сухопутные и речные, – и продовольствие в город продолжало поступать. Он также не смог помешать Велизарию переправить в Кампанью большую часть женщин, стариков и рабов. Лето было в самом разгаре, и орды готов начали страдать от малярии. Положение усугублялось грязью в переполненных лагерях. При этом Велизарий наконец начал получать подкрепления из Константинополя и смог устраивать вылазки, в которых его всадники не щадили готов.
Когда и штурм, и осада доказали свою неэффективность и попытка тайком проникнуть в город по акведукам тоже не дала результата, Витигесу, вероятно, следовало снять осаду, возложив на Велизария, армия которого оставалась очень маленькой, бремя наступления. Вместо этого он упрямо оставался в лагере у стен города в течение года и девяти дней, наблюдая, как его армия тает от болезней, а силы византийцев крепнут. Наконец, силы Велизария укрепились настолько, что он сумел, по-прежнему удерживая Рим, отправить вторую армию в поле. Ее возглавил офицер, которого звали Иоанн Кровавый. Армия должна была прорваться через Сабинские горы к Пицену, чтобы угроза нависла над Равенной. Иоанн, очень способный командир, в феврале 538 года захватил важный город Римини, что в 33 милях от Равенны. Известие о том, что столица под угрозой и враг в тылу, наконец заставило медлительного короля готов двигаться. Он сжег все семь лагерей и направился по Фламиниевой дороге в Пицен. Благоразумие и отвага Велизария получили блестящее подтверждение. Римляне, пережив осаду, продлившуюся 374 дня, получили возможность вздохнуть свободно.
Теперь центральная часть Италии была потеряна для готов. Театр военных действий переместился в Пицен, на север Этрурии, и в долину По, где война продолжалась еще два года (538–540). Она вылилась в борьбу за прибрежные города между Равенной и Анконой и за перевалы Амменин. Одна часть римской армии была сосредоточена в районе Римини и Анконы, а сам Велизарий с другой ее частью был занят зачисткой готских гарнизонов северной Этрурии. Две готские армии в Равенне и Авксиме (ныне Озимо) заперли северные римские силы в узкой прибрежной равнине и осадили Римини и Анкону. Здесь у Витигеса были все шансы на успех. Но когда гарнизоны уже были доведены до крайности, их сменило пополнение из Константинополя, которым командовал евнух Нарсес – препозит священной опочивальни.
Вынужденный перейти к обороне, Витигес отошел к Равенне, позволив римлянам занять провинцию Эмилия и даже переправиться через По и поднять восстание в Милане. Последовала длительная пауза. Велизарий обнаружил, что Нарсес намерен независимо командовать новой армией, и обратился к императору с просьбой отозвать евнуха. Тем временем он осадил две последние готские крепости к югу от Равенны, города Фьезоле в Этрурии и Авксим в Пицене. Оба города оказали достойное сопротивление, и пока Велизарий ничего не мог предпринять, Урайя, воинственный племянник Витигеса, взял штурмом Милан, разграбил его и восстановил господство готов к северу от реки По. Это было в 539 году. А король сделал единственный мудрый шаг за всю войну – отправил послов на восток, чтобы те сообщили Хосрову, правителю Персии, что практически вся византийская армия занята в Италии и он может с легкостью захватить Сирию и Месопотамию. Двумя годами раньше такой шаг мог спасти готов, но теперь было уже слишком поздно. Хосров начал действовать, но почти сразу получил сообщение о свержении и пленении Витигеса.
Продержавшись семь месяцев, Авксим в середине зимы 539/40 года сдался Велизарию. Витигес не сделал ровным счетом ничего, чтобы спасти храбрый гарнизон, ссылаясь на то, что франкский рейд в долину По не позволил ему сдвинуться с места. Оправдание было правдивым, но недостаточным, поскольку, когда франки Теудеберта, которых выкосила болезнь, ушли, готский король все равно ничего не предпринял.
Наконец весной 540 года Нарсес был отозван, и Велизарий стал полноправным хозяином Пицена и Этрурии, тем самым получив возможность двигаться к Равенне. Оставив прикрытие, чтобы отразить любую попытку освобождения города готами севера Италии – если таковая последует, – он повел главные силы армии к великой крепости на болотах, избранному дому Теодориха, месту хранения сокровищ Аманов. Оборона оказалась слабой, намного слабее, чем была в крепости Авксим. Создается впечатление, что Витигес обладал способностью передавать свою инертность и нерешительность всем окружающим. Сначала он выслушал предложения франка Теудеберта, потом – Велизария. В конце концов он решил принять предложения Юстиниана – отказаться от всей территории Италии, что к югу от По, отдать половину королевских сокровищ и править территориями, расположенными за рекой По, как вассал императора. Условия были вполне приемлемыми, поскольку Юстиниан только что подвергся нападению Персии, и он желал как можно скорее покончить с итальянской войной. Обе стороны могли бы выиграть, если бы условия были выполнены. Но вмешалась чужая воля. Во-первых, готская знать была возмущена трусостью своего короля, а во-вторых, Велизарий, не собиравшийся довольствоваться малым, счел их суждения слишком либеральными. Результат этого недовольства оказался весьма неожиданным. Тевтонские вожди предложили византийскому полководцу править ими – причем им было все равно, кем он будет себя считать, королем готов или римским цезарем. В любом случае они были согласны ему служить – главное, избавиться от трусоватого Витигеса. Велизарий попытался выиграть время, и простые готы, уверенные, что ни один нормальный человек не сможет отказаться от такого предложения, открыли городские ворота. Но великий полководец оказался преданным и честным. Он не объявил себя императором, а взял город от имени Юстиниана, предложил готским воинам разойтись по домам и вывез весь золотой запас Равенны в Константинополь. Правлению готов пришел конец. У них не осталось ничего, кроме Павии, Вероны и еще нескольких городов севера Италии. Юстиниан решил отозвать Велизария раньше, чем эти города будут взяты. Для выполнения такой задачи достаточно мелких военачальников. При этом император руководствовался двумя соображениями. Во-первых, его великий полководец был нужен на восточной границе, чтобы сдержать натиск персов, а во-вторых, Юстиниан был одержим подозрительностью. Его не слишком порадовало то, что Велизарий отверг его план заключить мир с Витигесом, и он был напуган готским предложением полководцу. Да, оно было отвергнуто, но ведь семена измены вполне могли упасть на благодатную почву в сердце воина. Лучше уж держать его подальше от искушения.