Страница 13 из 16
Легкость обращения киевских церковных деятелей и образованных людей со словом «Россия» была очевидной для их столь же образованных современников. Хорошее образование, видимо, позволило Богдану Хмельницкому при торжественном въезде в Киев в январе 1649 г. не испугаться студентов Могилянского коллегиума, которые его приветствовали в торжественных стихах и от имени «России» (сохранились тексты). Во всяком случае, ученая православная поэзия этого круга в 1649 г. в приложении к казацкому реестру сообщала (за пять лет до воссоединения с Россией), что «с сынов Владимировых Россия упала, с Хмельницких при Богдане на ноги встала». Очевидно, что Россию киевские интеллектуалы XVIІ в. размещали явно не там, где она сейчас находится, а отождествляли ее с территорией вокруг Киева, то есть нынешней Украиной. Но они не считали ее «Россией» в том смысле, какой вкладывают в это слово последние триста лет. Они все же имели в виду исконную Русь, но с эдаким гиберболическим вывертом.
«Сахаровщина»: о комплексах неполноценности в новейшем изложении российской истории
Прочитав приведенное выше обращение к советскому учебнику, читатель мог бы возразить, что, возможно, сейчас в изложении истории уже многое изменилось. Посему обратимся к современности. Это поучительно.
История каждого народа имеет определенные территориальные и хронологические рамки, обычно определяемые временем возникновения и масштабами распространения своего героя. Если говорить об истории стран (по сути государств), это еще более существенно. Хотя бывают и парадоксы, и странности. Мы помним, что школьная и вузовская «история СССР» начиналась с палеолита, хотя СССР существовал лишь с 1922 г. Но, в принципе, она содержала в себе совокупное наследие всех вошедших республик, хотя мера представленности последних весьма отличалась. В основе лежала история Древней Руси, Московского государства, Российской империи и Советской России с вкраплениями событий из истории «добровольно вошедших» в этот конгломерат народов: украинцев, армян, грузин и других южных народов, народов Прибалтики и Средней Азии. Единственным исключением было отсутствие истории поляков и финнов, которые так и не закрепились в составе империи и в орбиту СССР попали уже как представители «братской социалистической страны» или приемлемые нейтралы. История Украинской ССР, преподававшаяся факультативно (как краеведение), излагалась в том же духе: все, что происходило в прошлом на территории УССР, территориально оформившейся с 1919 г. по 1954 г.
После 1991 г. этот принцип хронологии и территории в изложении истории в независимой Украине сохранился. Изменились лишь информационная наполненность и трактовка событий. Для нормативной «истории Украины», которая по преимуществу является сложной историей народа, назвавшегося на одном из этапов своего долгого пути «украинцами», этот формат подачи выглядит вполне естественным[17]. Со славянских племен начинаются предки нынешних украинцев, а дославянский период истории – это история земли, на которой ныне проживают граждане Украины. На чужие земли украинский учебник не замахивается, кроме тех случаев, когда речь идет об исконных украинских землях, которые оказались теперь в составе соседних государств. Например, Холм, столица Галицко-Волынского государства, ныне в Польше. Надо ли изучать «доукраинский период» в Украине? Надо, иначе как объяснить, например, наличие у нас древнегреческих колонн Херсонеса? Даже венгры, пришедшие в Венгрию в ІХ в., изучают и предшествующий период – у них тоже есть античные руины и прочее древнее наследие.
Иная ситуация с историей России. Взять, к примеру, учебное пособие для студентов гуманитарных вузов «История России с древнейших времен до начала ХХІ века» под редакцией академика А. Н. Сахарова, изданное в 2006 г. Этот внушительный том (почти 1300 страниц) создавался в Институте российской истории РАН. Мы можем этот текст считать если и не «официальным», то научно «каноническим». В нем сказано то, что сочли необходимым сказать ведущие российские историки. Начинается труд с главы «Древняя Русь» и посвящен (что понятно) истории государства киевских князей. О территории нынешней России здесь говорится на 9 страницах из 150 (параграфы «Господин Великий Новгород» и «Владимиро-Суздальское княжество»), если не считать нескольких слов о появлении государства (Рюрик со товарищи) и о существовании племен словен, кривичей и вятичей, поминания разных мест в контексте межкняжеских конфликтов. В следующем разделе («Северо-Восточная Русь») излагаются события, начиная с Батыева нашествия, но речь идет уже исключительно о тех территориях, где зародилась нынешняя Россия. Далее, что естественно, говорится о «Создании русского национального государства со столицей в Москве» (раздел 3). Вполне понятен переход от раздела 2 к разделу 3, но остается загадкой «российский» смысл раздела 1 и перехода ко второму. Несколько столетий истории России явно прошли вне ее территории, а то, что происходило непосредственно в пределах той страны, истории которой посвящен учебник, как будто вторично и не вызывает интереса. Вполне логично будет предположить, что в ІХ – ХІІІ вв. на немаленькой территории от Дона до Тихого океана все же что-то происходило и жили какие-то люди. Причем, что немаловажно, эти люди являются предками тех десятков народов, которые живут в нынешней Российской Федерации.
К Руси мы еще вернемся, но есть и более загадочные вещи: например, рассказ о Трипольской культуре (с. 14–15). Если «Русь» все же пребывает в некой связи с нынешними русскими и Россией, то при чем здесь проживавшие на территории Румынии и Украины трипольцы времен энеолита? Об их связи даже со славянами вряд ли можно говорить, а если брать географию, то на территории России их поселений точно не было. Причем упоминают их в контексте индоевропейцев (что весьма сомнительно) и настаивают на их исключительно мирном характере (что тоже неправда). И все это на фоне почти полного умолчания о предках нынешних российских народов (половина 16-й страницы о том, что еще есть другие языковые семьи, кроме индоевропейцев) и тех весьма развитых археологических культурах, которые они оставили. Одни степи Евразии, памятники и государства кочевников, Пазырыкские курганы[18] Горного Алтая чего стоят! А о них – ни слова. Хотя нет – они (кочевники, а не курганы) возникают в параграфе «Первые нашествия», в главе «Происхождение славян. Их соседи и враги». Ответ получается простым: о предках всех нынешних россиян, кроме русских, не имеет смысла говорить, поскольку это враги славян. Как дополняют этот тезис авторы, противостояние с этими врагами «замедляло общее развитие Восточной Европы, которая вставала на пути кочевников и защищала тем самым Запад» (с. 18). Мало того что «враги», так на них еще и лежит вина за отставание некой «Восточной Европы» от неблагодарного «Запада», который, видимо, процветал за счет славянских страданий. Хотелось бы спросить также: а кто же защитил «Запад» от гуннов, авар, венгров, монголов, которые проскакивали «Восточную Европу» без остановок или без особых проблем? Батый остановился на Адриатике и повернул вспять лишь потому, что надо было принять участие в разделе наследства в Монголии. Почему же славяне не исполнили свою историческую миссию «защитить Запад», чтобы потом проклинать его «неблагодарность»? Оказывается, что из-за своей деструктивной функции в истории русских история татар, которых в России несколько миллионов, не заслуживает изложения в учебнике по истории их страны. Они упоминаются лишь как «враги», с которыми борются. Поэтому Золотая Орда фигурирует исключительно в контексте борьбы с ее «игом», а Казанское, Астраханское и Сибирское ханства возникают лишь на последней странице своей истории – в момент покорения Московским государством, которое, понятно, не «захватывало», а, по сути, справедливо мстило за предшествовавшее иго. Почему бы теперь России не напасть на Монголию? Башкиры появляются лишь для того, чтобы их восстание было подавлено петровскими войсками. Не встретить в книге хоть сколько-нибудь внятной истории ни Волжской Болгарии, ни Хазарии и других тюркских каганатов, ни Великой Перми и народов Поволжья и Сибири. Неплохо было бы хотя бы объяснить почему.
17
Следует заметить, что украинским авторам имело бы смысл больше рассказывать об истории тех этнических групп, представителей которых сейчас может быть гораздо меньше, чем раньше, но их роль в «истории территории» современной Украины и в истории украинцев весьма велика, – это поляки, русские, евреи, немцы, а особенно крымские татары. Эта проблема «начинается» в изложении учебников лишь с «появления украинцев», ранее – более уравновешено. Хотя логика авторов постижима: с учетом перевирания истории украинцев в советском изложении надо так просветить современных юных украинцев, чтобы они знали как можно больше о своем прошлом. Но относительно татар может случиться так, что их «подача» окажется исключительно однобоко негативной, в то время как в «историческом изложении» они из наших этнических групп наиболее обижены, даже больше, чем украинцы. Однако некоторые весьма популярные пособия (уже вузовского уровня) эту ситуацию исправляют – имею в виду книги Наталии Яковенко и Павла Магочия. Это хорошая тенденция.
18
Погребения железного века (V–III вв. до н. э.), в которых благодаря многолетней мерзлоте сохранились изделия из дерева, кожи, ткани, меха, металла, трупы людей и коней. Курганы находятся на Алтае, в урочище Пазырык долины реки Большой Улаган.