Страница 5 из 15
Преподавателем был офицер в чине полковника имперских охранных войск Куэто Нонсенс. Его срочно отозвали из одной из гражданской академии, призвали в имперские охранные войска с тем. чтобы он прочитал курс лекций по предмету стратегия и тактика ведения боевых действий. Сам Куэто Нонсенс чрезвычайно удивился своему непонятному призыву в имперские вооруженные силы, а также тому, что ему приходится читать курс лекций этим человеческим детенышам. За партами сидели воспитанники группы «Браво» детского фильтрационного лагеря, эти семнадцати – восемнадцатилетние парни внимательно вслушивались в каждое его слово. К слову сказать, сам преподаватель и его слушатели, молодые земляне, внешне мало чем отличались друг от друга.
У них было одно и то же телосложение, они имели идентичные верхние и нижние конечности. Вот только головами они резко отличались друг от друга. Голова павлианского преподавателя по размерам была в два раза больше головы любого землянина. Он имел широкий рот паяца, если на его лице появлялась улыбка, то она растягивали его губы уха до уха. Именно из-за этой широкой улыбки, земляне между собой павлиан презрительно называли «жабомордами».
Причем этой презрительной кличкой земляне обычно награждали всех без разбора павлиан, но в данной аудитории не ощущалось какого-либо презрительного отношения к этому павлианскому преподавателю. Можно было бы сказать, что в данный момент слушатели земляне с должным уважением выслушивали его лекцию. Многие ее конспектировали, другие время от времени, не поднимаясь из-за парты, ему задавали вопросы по обсуждаемой теме. Полковник Куэто Нонсенс их внимательно выслушивал и практически тут же отвечал на их вопросы.
Иван сидел за третьей партой, чуть ли не в самом центре аудитории, он внимательно следил за тем, как Куэто Нонсенс раскрывал тему «оборона взвода на пересеченной местности». Полковник довольно-таки толково говорил о построении обороны по центру и на флангах взвода, но его рассказы затрагивали в основном только те случаи, когда взвод пехоты держал оборону, будучи в составе роты или батальона. Когда командиру взвода особо не нужно было беспокоиться о своих флангах или о тыле. Лектор практически ни слова не упомянул о том, как строить оборону взвода, когда он вынужден был бы вести бой в отрыве от своих основных сил или же в полном окружении противника. Иногда преподаватель, когда он начинал говорить о действиях пулеметчиков или гранатометчиков взвода, подходил к стене, сплошь завешенной топографическими картами, чтобы на схеме взводной линии обороны указкой обособить их огневые сектора.
Едва ли не под самый конец семинара, когда Иван практически полностью потерял надежду на то, чтобы услышать ответ на свои вопросы, вертевшиеся в его голове, он высоко поднял свою руку вверх, чтобы к себе привлечь внимание преподавателя. Тот не сразу увидел поднятую руку одного из своих слушателей, но, но, когда ее заметил, то сразу же остановился, лицом с постоянной улыбкой паяца повернулся к Ивану, чтобы сухим голосом поинтересоваться:
– Что же вас так заинтересовало в моей лекции, молодой человек?
– Господин полковник, слушатель курсов, воспитанник Иван Краснов! Позвольте вам задать вопрос по теме, о которой вы нам сегодня рассказываете?
– Молодой человек, я же вам неоднократно говорил о том, что вы, молодые люди, должны за стенами этой аудитории оставлять всякое там казарменное отношение. Это бесконечное козыряние по делу и не по делу, обращение к преподавателю по его офицерскому званию. В этой аудитории мы с вами занимаемся наукой, военной наукой, поэтому убедительно прошу вас, господа слушатели, обращаться ко мне, как к «господину лектору» или как к «господину профессору». Прошу вас, навсегда забудьте об всяких там «господах полковниках»! Итак, господин Краснов, что же именно вас заинтересовало в этой моей лекции?
– Господин пол… ох, извините, господин профессор, вы много и весьма подробно изложили материал о построении обороны взвода, когда он сражается в составе роты или батальона. Но вы ни единым словом не упомянули о тех случаях, когда взводу приходится отражать вражеские атаки, находясь в полном или частичном окружении. Ведь, в таких случаях командиру взвода приходится еще думать не только о том, как отразить фронтальные или фланговые атаки противника, но также и о том, как противнику нанести тяжелые потери. Командир взвода также не должен забывать и о том, как своевременно ему свой взвод следует выводить из вражеского окружения!
– Спасибо, молодой человек! Этим своим вопросом вы порадовали меня, старика! Да, вы правы, я только что вам рассказывал о вариантах взводной обороны, когда взвод дерется в составе своей роты. Все эти схемы обороны мы изучали еще во время учебы моей учебы в имперском Генеральном штабе павлианских вооруженных сил. Позвольте мне вас проинформировать о том, что по сей день в наших имперских вооруженных силах отсутствует само понятие, как «оборона взвода в полном окружении вражеских войск». Сегодняшняя наша военная доктрина такого понятия даже не предусматривает! Все наши маршалы и генералы полагают, что отдельные воинские подразделения павлианской армии не могут и не должны сражаться в полном отрыве от своих главных сил. По их просвещенному мнению, воинские подразделения попросту не имеют права отрываться от главных сил. Но мы-то с вами хорошо знаем, что это не совсем так! Войну нельзя вести, в ней невозможно победить одними только много раз повторяемыми маневрами общего отхода и общего наступления войск! Иногда случаются и такие случаи, когда отдельные взводы прикрывают отход главных сил. Иногда в ходе осуществления крупномасштабного маневра за вражеской линией фронта оказываются взводы, роты, батальоны, полки и даже дивизии, которые, если они продолжают сражаться с противником, своим главным силам помогают выполнить тот или иной маневр. Но о таких случаях мы в деталях поговорим завтра, когда будем рассматривать некоторые исключения в использовании войск во время боевых действий.
После лекции Иван Краснов вместе со своими старыми друзьями Аликом Вороновым и Александром Кузьминым покинул аудиторию. Из-за болезни другого преподавателя у них внезапно образовалось окно в занятиях, свободное время они решили провести в кочегарке, где сегодня дежурил сам Николай Иванов. В раздевалке барака, где располагались аудитории, кабинеты и классные комнаты, ребята взяли свои бушлаты оливкого цвета с меховыми капюшонами и, накинув их на плечи, веселой гурьбой выскочили на улицу.
Там стоял легкий морозец, температура была всего минус тридцать градусов по Цельсию, уже вовсю пригревало и радостно светило местное солнце, звезда Сигма 34. Перекрикиваясь, толкая друг друга в бока и на стены снежных переходов, тройка друзей по вырытым в снегу переходам наперегонки помчалась к центральному зданию лагеря. На первых двух этажах этого здания располагалась лагерная комендатура, служебные кабинеты лагерного начальства, которые все до одного были офицерами различных рангов имперских охранных войск, а в цокольном этаже уже располагалась сама кочегарка.
Входную дверь открыл сам Николай, он внимательно осмотрел трех семнадцатилетних парней, переступавших с ноги на ногу перед ним, внутренне остался доволен их видом. Щеки ребят раскраснелись от быстрого бега, мороза и солнца, а в их глазах поигрывали солнечные зайчики, что говорило о том, что у них прекрасное настроение, что в их венах сейчас течет горячая кровь с молоком! Николай, молча, отошел от проема двери, позволяя ребятам пройти внутрь помещения. Когда мимо него последним проскользнул Алик Воронов, то он начал прикрывать дверь.
В этот момент взгляд Николая совершенно случайно скользнул по одной из лагерных вышек, расположенной неподалеку. На этой вышке два офицера жабомордых, одетые в черные шинели охранных войск, возились с каким-то прибором. Причем, раструб этого прибора был направлен в его сторону, в сторону входа в кочегарку. Николай Иванов пожал плечами и, притворившись, что ничего подозрительного не заметил, плотно прикрыл входную дверь и, немного подумав, запер ее на засов. По выражению его лица можно было догадаться о том, что действия этих двух жабомордых ему не понравились,они сильно его обеспокоили.