Страница 22 из 29
– Возможно, сегодня ночью там что-то изменилось. Наше имя пострадало, а они вернули себе лунный диск. Чего доброго, они сейчас смеются над Тормено, вместо того чтобы бояться нас.
– Никто не смеется над Тормено! – гневно ответил отец. – Ни со времен Арборы, ни до нее тоже. Кроме того, лунный диск не утрачен. Мы уже все обсудили с капитаном Лоренцо. Завтра в полдень на рыбном рынке колесуют обоих воров.
– Что? Но… – Джулиано выглядел ошарашенным.
Фабрицио тоже смотрел на отца большими глазами.
– Ты ведь сам сказал, что рыцари и городские стражи все еще ищут серебряный диск, – удивленно произнес Милан. – Как ты можешь быть уверен, что именно эти двое ограбили храм, и казнить их уже завтра?
– Я уверен, потому что эту историю услышат не только в Далии, но и по всему острову. Должность верховного священника и наша семья, несомненно, укрепятся в результате этого кощунственного поступка.
– Никто не поверит в твою историю, если ты не вернешь на алтарь серебряный диск, – возразил Милан.
– Я так и сделаю первым делом после восхода солнца. – Нандус указал на небо. – Я наконец-то получил предупреждение о наступлении эпохи тьмы. Еще три недели назад я заменил серебряный диск из Швертвальда на обычный, который можно найти в сотнях храмов. Завтра я снова поставлю драгоценный оригинал на алтарь.
– А откуда, в таком случае, возьмутся воры, которых должны казнить на рыбном рынке? – спросил Фабрицио.
– Перед рассветом городские стражи и рыцари возьмут приступом убежище контрабандистов, за которым Лоренцо следит уже довольно долго. Таким образом, стражи и рыцари смогут поделить славу, а я буду присутствовать при обыске, чтобы гарантировать, что мы найдем серебряный диск, а затем торжественно отнесем его обратно в октагон.
Милан растерянно посмотрел на отца:
– Но контрабандисты расскажут, как все было на самом деле…
– Нет. Лишь двое из них выживут, да и тем вырвут языки, прежде чем доставить их на рыбный рынок. – Лицо Нандуса не выражало никаких эмоций. На нем не было ни отвращения, связанного с коварным планом, ни триумфа относительно того, как эта проблема развернется в его пользу. – Вы все научились владеть мечом. Я ожидаю, что вы будете рядом со мной во время атаки.
– Конечно! – воскликнул Джулиано.
Фабрицио просто кивнул.
– Я в этом не буду участвовать. Мы исказим правду и убьем невинных людей, – возмутился Милан. – Отец, разве в твои обязанности верховного священника не входит защищать правду?
– Верховный священник создает правду. Другому я вас никогда не учил.
– Но правду невозможно создать! Она…
– Спроси любого из верующих, кто присутствовал в храме во время ограбления. – Его отец продолжал говорить вызывающим тоном. – Они расскажут тебе, что с потолка спустился Человек-ворон, чтобы сделать то, что он обычно делает в сказке, когда не похищает детей: он украл серебро. Возможно, это правда?
– Они не знают лучшего объяснения. Но мы… мы вполне преднамеренно искажаем то, что произошло. Это аморально…
– Не говори мне о морали! Мораль подобна ветреной девушке. Ты действительно считаешь, что представления о морали, в которые верит вся Далия, сотворены не мной?
Так происходило всегда, когда он спорил с отцом. Нандус обрушивался на него с доводами, опровергнуть которые было невозможно.
– Я не пойду с тобой. Я не хочу участвовать в убийстве невиновных.
– О невиновности и речи быть не может. Руки этих контрабандистов тоже запятнаны кровью. Если мы истребим эту шайку, то принесем городу двойную пользу. На свете станет парой преступников меньше, при этом завтра все смогут спокойно уснуть и больше не бояться Человека-ворона.
– А ты станешь героем. – Милан плюнул отцу под ноги.
– Трус! – зашипел на него Джулиано. – Тебе просто не хватает смелости поступить правильно.
– Правильно? Я здесь единственный, у кого хватает смелости не поступать неправильно!
– Лицемер! – продолжил атаковать его Джулиано. – Ты не имеешь представления о том, что такое хорошо или плохо. Тебе лишь бы поступить наперекор пожеланию отца!
– Спокойно! – потребовал Нандус. – Главное, что я научил вас нести ответственность за свои поступки. Мы оставим Милана дома. Возможно, позже он осознает свою ошибку.
– Какую еще ошибку? Убийство невиновных не может быть оправданным!
Отец долго смотрел на него.
– Вспомни своего деда Люцио. Он пожертвовал целым городом, полным невинных людей, и таким образом спас остальных жителей Цилии.
Сколько Милан себя помнил, ему часто приходилось слышать этот пример сомнительного мужества.
– Но в любой из портов острова мог зайти еще один корабль с больными чумой. Тогда все его старания оказались бы напрасными.
– Но других кораблей не оказалось, – спокойно ответил ему отец. – О правильности или неправильности действий судят потомки, так как только им известны последствия наших поступков.
– А что, если им приходится принимать решение на основании лжи, так как правда затерялась по пути в будущее?
– Как я тебе уже сказал, верховный священник создает правду. – Отец постепенно начал терять терпение. Махнув рукой, он позвал Джулиано и Фабрицио к лестнице, которая вела вниз в палаццо.
– Люди поймут, что это неправда, – продолжал протестовать Милан. – Обычного троса недостаточно, чтобы опровергнуть историю о Человеке-вороне. Они почувствуют твою ложь, отец!
– Я позаботился и об этом. – Нандус наконец-то ликующе улыбнулся. – Наша старательная Луиза весь вечер обшивала черную накидку окрашенными в черный цвет гусиными перьями. А капитан Лоренцо завтра тайком принесет маску ворона. Затем мы найдем оба предмета в убежище контрабандистов, чтобы выставить их на всеобщее обозрение во время казни воров. История о Человеке-вороне – это, конечно, хорошо, но представление, на котором присутствуют сотни кровожадных свидетелей, лучше, чем любая история.
Они оставили Милана одного на крыше.
Как только отец и братья скрылись из виду, Милан сразу же сел на корточки. Шов у него на боку болел, как будто его прижигали раскаленной кочергой. Милан чувствовал себя изможденным. Два года он работал над тем, чтобы разрушить имя своего отца, но Нандусу понадобилась всего одна ночь, чтобы превратить свое поражение в победу.
Как поступят теперь Раинульф и его госпожа? Прекратит ли городская стража поиски воров? И будет ли этого достаточно, чтобы рыжеволосая красавица, имени которой он все еще не знал, оказалась в безопасности?
Милан представил ее правильные черты лица и суровый взгляд зеленых глаз. Он еще ни разу не встречал женщин вроде нее. Она чем-то напоминала кошку. Милан задумчиво улыбнулся. Если продолжать это сравнение, то получалось, что он был мышкой. И не просто мышкой, а чертовски глупой мышкой, так как он никогда не перестал бы искать ее.
ДАЛИЯ, РЫБНЫЙ РЫНОК, ПОЛДЕНЬ, 18-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА УРОЖАЯ В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ
С ужасным треском сломалось бедро бородатого вора, который лежал в трех шагах от Милана на спицах колеса. Смертная казнь проходила на деревянном помосте посреди рыбного рынка, где также находился позорный столб.
У Милана внутри все сжалось от ужаса, вызванного работой его отца. Нандус стоял сверху деревянной платформы, рядом с ним находились Фабрицио и Джулиано, а также комтур Франческо Фораци в полном снаряжении, над которым развевалось знамя рыцарей с изображением орла. Слева от него стоял капитан городской стражи Лоренцо Долендо, весь в поту, тоже в полном снаряжении и в развевающейся красной накидке.
На столе сверху платформы в лучах солнца сиял серебряный диск. Рядом лежали обшитая черными перьями черная накидка и зачерненные сажей тросы, которые использовал Милан.
Дубинка палача снова со свистом опустилась на тело обнаженного вора, который уже давно потерял сознание. В этот раз она раздробила большую и малую берцовые кости. Толпа воодушевленно заорала. Сотни людей собрались на рыбном рынке. Зеваки теснились даже в боковых переулках. Из каждого окна вокруг площади выглядывали лица. На плоских крышах под солнечными тентами сидели торговцы со своими семьями. Они заплатили большие деньги за лучшие места и теперь наслаждались зрелищем и едой.