Люби меня меньше

С ним просто не из-за чего было поругаться! Вот они никогда и не ссорились, будто хотели насладиться тишиной и покоем вдоволь до того, как ведьма решит вернуться в свой замок. А что рано или поздно это случится, сомнений не было, ведь не могла же она выйти замуж за человека без сердца и ушей, который мог бы наслаждаться общением с ней годами. Разве что он был великим чародеем и заколдовал ее. Или, наоборот, расколдовал. Хотя, навряд ли, ведь она никак не отреагировала даже на рождение внука через год, не признала его и наотрез отказалась общаться с мальчиком. Наташа не стала вбивать кол между свекровью и мужем и прописала Пашу в квартиру к своим родителям, чтобы доказать, что ей не нужны ведьмины хоромы.

В общем, брак Натальи можно было бы назвать идеальным, если бы не свекровь и не еще одна проблема, о существовании которой молодые узнали всего за несколько дней до свадьбы.

Соседка, зная о приближающемся торжестве, хотела хоть как-то к нему приобщиться и, не найдя другого предлога зайти, презентовала молодым целый тазик спелой вишни. Ягоды были бордовыми, тонкокожими – почти живыми, едва касаясь зубов, они взрывались во рту сочными брызгами. Наташа метала одну за другой, немного стесняясь своего аппетита, но не в силах ему противостоять. Когда осталось меньше половины, Алексей перестал есть и засмотрелся на свою невесту.

– Я очень люблю вишню. И черешню, – смутившись, сказала она и облизала губы, еще больше окрашивая их в темно-красный.

Он отставил тазик в сторону, и вкус ягод смешался с цветом ее губ. Алексей, все эти месяцы сдерживавший себя, обрушился на Наташу всей своей нежностью. Первый раз стал шоком для обоих…

Оставалось всего несколько дней до их свадьбы, и у обоих теперь тряслись ноги перед первой брачной ночью. Но отступать никто из них не собирался. Все последующие годы они героически боролись с выпавшей на их долю участью. Знать бы тогда Наташе, что это будет далеко не самая большая проблема в ее жизни, далеко не самая большая…

Сейчас ей тридцать пять. Она сидит на темной кухне, и ее грудь разрывается от страхов за старшего сына и молока, скопившегося для младшего. Пора будить Сашеньку, иначе потом он не даст уснуть до рассвета. Дважды в сутки – утром, перед уходом на работу, и на ночь – она еще докармливает его грудью. Слава богу, надои пошли на убыль, и эпопея со сцеживанием по туалетам между деловыми встречами и праздничными мероприятиями закончилась, но Сеню, который по несколько раз в день доставлял свежие порции Авроре Генриховне, все еще зовут «веселым молочником». Наталья улыбнулась.

Малыш поел сквозь сон и засопел дальше. Самое время прилечь и маме, но мысли продолжали водить ее по квартире. Пустая Пашина кровать… впервые при таких обстоятельствах он ночует не дома. Спал бы сейчас в своей постели, и было бы материнскому сердцу спокойнее. Наталья бы, как всегда, тихонько пробралась в большую комнату и, опершись на косяк, смотрела бы как похрапывает ее первенец, уже почти точная мраморная копия своего отца внешне. А внутри (временами) – взрывоопасная бабка. Великая сила наследственности…

Да… годы летят… А Наталья снова и снова проваливается на самое дно и уже не верит, что откуда-либо может прийти спасение. На этот раз еще и время поджимает…

В чем-то, конечно, сын был прав – она не справляется со своими детьми, со своей жизнью. Но разве она виновата в том, что с ней случалось за последние пятнадцать лет? Разве судьба была к ней добра? Где снова брать силы, чтобы жить дальше? Где найти хоть одну зацепку, чтобы план, который они придумали сегодня с Алексой и Верой, договорившись держать его в строгом секрете, можно было реализовать? Пока их замысел балансировал на грани фантастики…

Со вчерашнего дня Наталья чувствовала себя по пояс вкопанной в землю глыбой. А ведь если сравнивать трех подруг, именно она была среди них самой легкой, веселой и беспечной, несмотря на тяжелейшие испытания. Даже внешне она всегда выглядела воздушной, почти невесомой, с пушистым облаком волнистых волос и ярко-синими глазами, хотя была крупнее и Алексы, и Веры.

Когда у Натальи была возможность полностью погружаться в свою любовь и заботу о близких, она чувствовала себя, как рыба в воде, и была счастлива настолько, что теряла чувство реальности, будто о ее будущем должен был позаботиться кто-то свыше. Тем страшнее было для нее столкновение с действительностью, когда вдруг случалось что-то страшное. В голове сразу же включался и сутками напролет транслировался фильм о всей ее взрослой жизни, расчерченной судьбой на роковые шестилетние отрезки. Она бы и рада была не вспоминать все подробности, но не знала, как выключить этот сериал, мелькающий у нее перед глазами даже сейчас, когда она, не раздеваясь, проваливалась в сон на Пашиной кровати.

События многолетней давности перемешивались в ее отключающемся сознании с эпизодами дня сегодняшнего и проклятого вчерашнего… Вот она в ресторане невидимой феей следит за начавшимся большим торжеством, раздает указания, ругается с артистами и подрядчиками, следит, чтобы гостей пропускали только по приглашениям…

Наталья резко открыла глаза. Приглашения! Были же приглашения!

Она, сломя голову побежала в комнату с реквизитом и, как полоумная, стала рыться в вещах, брошенных в сумках после воскресного мероприятия. Где же они, где? Она помнит, что еще оставались чистые бланки. Стоп. Зачем нужны чистые бланки? Важно ведь только то, что приглашения рассылались гостям по почте заранее, еще за месяц до праздника. Заказчики хотели, чтобы приглашения были по старинке доставлены именно по фактическим, а не электронным адресам. За месяц! Черт! Она, сама того не зная, уже месяц владела заветными координатами! Черт!

Сон моментально пропал. Она включила ноутбук и побежала глазами сначала по папкам, потом по строчкам. Мелькали имена – в разных вариациях, некоторые повторялись, фамилии не были указаны совсем. Зато были все адреса! Некоторые – домашние, некоторые – рабочие, но они были – это главное. Это первая зацепка! Хотелось позвонить подругам прямо сейчас, но было два часа ночи. Придется ждать до утра.

День второй

Планерки и даже встречи с клиентами (которым была удобна эта локация) Наталья проводила в кафе недалеко от дома: там было приличное меню с вменяемыми ценами и удобные для приватных бесед столики. На данный момент штатными сотрудниками агентства, помимо самой Натальи, были только Арсений, тощий и вечно голодный студент-заочник Института культуры, сын дальней родственницы, и Анна, крупная толковая девушка, не нашедшая другой работы после декрета, живущая неподалеку от Натальи. Между собой это кафе они называли «офисом», который, кстати, никогда не снимали. Во-первых, потому, что их клиенты были людьми состоятельными и занятыми, которые не желали тратить время на поездки к массовикам-затейникам, предпочитая, чтобы те приехали к ним сами. Во-вторых, львиную долю времени приходилось проводить на самих мероприятиях или в хлопотах по их организации, что вполне можно было делать и из дома.

Поскольку Аврора Генриховна сегодня до обеда была занята, Наталье пришлось взять с собой Сашеньку в коляске.

Как всегда, первой пришла Аня. Чтобы не терять времени, Наталья попросила ее рассказать о новых заказах, поступивших за последние сутки, в том числе через сайт. Анна открыла свой ноутбук и начала:

– Жена хочет заказать розыгрыш для мужа на его пятидесятипятилетие. Говорит, он солидный дядечка, бюджет обещает в соответствии с масштабом идеи. Встретиться может завтра-послезавтра строго до восемнадцати.

– Хорошо, я сама с ней встречусь, давай завтра часов в четырнадцать-пятнадцать. Желательно здесь. Еще что?