Нить Ариадны

– Самохил? – спросил полковник, хотя наверняка знал мельчайшие нюансы способностей.

– Конечно! Извините. Так т-точно! – поспешно поправился Миша.

– Отлично. Надеюсь, вы его сохраните.

Братья синхронно помрачнели, изменившись в лице. Это больная для всех тема. «Циклон» имел практический смысл только с «Вампиризмом», иначе в толпе врагов ни один хилер не вытащит. Способности редкие. С большой вероятностью Лабиринт сохранит первую, но шанс второй невелик. К тому же их двое, а разлучать их нельзя. Списание одного будет означать уход и другого. Шансы остаться у ребят минимальны.

– Ханса. Наводчик-аналитик. Тридцать девять. «Ясновидение», – скромно представился я, отметив цепкий внимательный взгляд полковника.

– Вот с этим кадром хотелось бы поговорить обстоятельно, – сухо сообщил он Битику. – Возьму с собой. Верну к инструктажу, если успею.

Сержант понимающе кивнул, а Стрыкин наконец добрался и до женской части взвода.

– Иванка Вачовски. Хилер… – потупившись, пролепетал наш «питомец».

– Достаточно, милая, – остановил он, окончательно вогнав ее в краску. – Не буду смущать. Вам здесь нелегко. Я понимаю.

– Вилка! – женщина решительно сделала шаг вперед, заслонив собой Ваньку. – Рога. Тридцать три. «Скрытность», «Удар в спину», «Кровожадность».

– Не напрягайтесь так, – усмехнулся полковник. – Ваша подруга способна постоять за себя, раз прошла Лигу.

– Еще есть некоторые проблемы с дисциплиной и нервами. Мы поработаем над этим, – прокомментировал Битик, бросив красноречивый взгляд на Вилку.

– Бывает. У нас либо в рейд, либо в землю. Мозги чистят быстро. Верно, сержант? – Стрыкин многозначительно посмотрел на Петровича. Тот расслабленно хмыкнул.

– Так точно. Прочистим. Прямо здесь и начнем! – охотно подтвердил сержант.

– Так, и кто у нас остался? – полковник остановился в конце шеренги.

Ее замыкал самый маленький боец нашего взвода. По росту, но никак не по профессиональным качествам. Стремительная и опасная, точно юркая змейка. Думаю, она могла проиграть разве что Юлию. В тотализаторе я бы на нее точно поставил.

– Юфирь. Лук и арбалеты. Двадцать шесть лет. «Поющая Стрела», «Ликвидация», «Укол в Сердце», – представилась девушка, скромно умолчав о большей части своих талантов. Говорят, она уверенно пользовалась почти дюжиной.

– Впечатляет, – согласился Стрыкин. – А еще «Подлый Прием», «Каменный взгляд», «Контроль Разума» и что-то по мелочи, если не путаю. Вы слишком скромны. Помнишь Литынского, сержант?

– Конечно, – осторожно кивнул тот. – Это был настоящий феномен.

– В том-то и дело, что был… Получили парня из Лиги с двадцатью шестью навыками. В Лабиринте ничего не осталось. Всё пропало. Пустышка. Пришлось списать после первой же экспедиции.

Мог бы и не напоминать лишний раз. Взвод ощутимо напрягся, а близнецы так вообще приуныли. У каждого свой мотив и причины отправиться в Лабиринт. Семья, долги, амбиции или возраст, как у меня. К тому же платили здесь много. Монстры наружу не лезут, это мы лезем к ним. Кристаллы из рейдов – самое ценное, что есть на планете. Ими и кормят Дыру – загадочный и ужасный объект иномирья.

Она появилась только благодаря стараниям наших ученых. Яйцеголовых можно понять, но уж никак не простить. Их неуемное любопытство нам дорого стоило. Теперь они говорят, что любая цивилизация развивается лишь до смертельно опасного рубежа. Потом она уничтожает себя. Большой андронный коллайдер не переживает никто, но рано или поздно до этой технологии все добираются.

Ученые обещали настоящий переворот в науке и слово сдержали. Многолетние опыты в рамках исследований «новой физики» увенчались успехом. Столкновение пары топ-кварков создало крохотное пятнышко черной дыры, что вызвало небывалую эйфорию в ЦЕРНе. Одна из теорий суперсимметрии наконец получила экспериментальное подтверждение. А через несколько дней процесс вышел из-под контроля. Образование особых, так называемых «странных частиц» сопровождалось цепной реакцией.

Люди сорвали яблоко с Древа Познания. Библейское предупреждение намертво вшито в культурный код человечества, но кто его слушал? Мы долго испытывали природу на прочность и своего добились. Мир треснул.

Вот так сорок лет назад появилась Дыра. Прямо в мой день рождения. Вскоре она достигла макроскопических размеров, и никто не знал, как остановить ее рост. Каталитическое превращение обычной материи в «странную» грозило астрономическим событием, которое наблюдать стало бы некому. Решиться на эксперименты с частицами на таких скоростях могли поистине сумасшедшие.

Вероятно, где-то в универсуме сработала тревожная сигнализация. К счастью или к несчастью, Вселенная оказалась не столь пуста, как нам думалось. Заигравшемуся человечеству больно дали по рукам, и к нам пришло Проклятие. БАК трансформировался в Лабиринт, что всех и спасло. Добываемые в нем кристаллы затормозили цепную реакцию.

Люди так и не узнали, кто и как это сделал. Мы вели себя как любопытные дети, а за такую наивность обычно наказывают. Человечество выжило, но расплачивается до сих пор, и непонятно, когда долг будет погашен.

Пока невеселые мысли тяжело ворочались у меня в голове, Стрыкин и Битик, отойдя в сторону, обменивались впечатлениями. Сержант что-то яростно доказывал, полковник согласно кивал. Должно быть, обсуждали наши перспективы. Судя по кислым физиономиям, они были мрачными. Возможно, взвод оказался не таким сильным, как ждали.

Нет, хоронить нас еще рано. Выводы будут только после первой боевой вылазки, а до нее неделя, которую еще надо прожить. За Периметром всё может перевернуться с ног на голову. В измененной реальности сверхспособности непредсказуемо возникают, развиваются, беспричинно меняются или вообще исчезают. Но вот моя – совершенно особая, поскольку работает всегда и везде. Даже вне Лабиринта.

– Ханса! – выкрикнул Битик, почему-то брезгливо скривившись.

– Я!

– Выйти из строя! Инструктаж на горе. Не опаздывай. Специально для тебя повторяться не буду.

Стрыкин доброжелательно махнул рукой, приглашая следовать за ним. По моему телу побежали мурашки. Неожиданная аудиенция. Зачем я ему вдруг понадобился?

2

Полковник не торопился начинать разговор. Заложив руки за спину, он задумчиво рассматривал стремительных белок, резво прыгающих по деревьям. Грызуны беспокойно цокали и подозрительно косились, опасаясь за тайники с орехами.

– Уверен, что убьешь ее, если увидишь? Сможешь? – неожиданно быстро спросил Стрыкин.

– М-м-м… Кого? – запнувшись, промямлил я. Вопрос застал врасплох.

– Варвару. Вы же были очень близки. Чемпионы Арены два на два. Сурская Лига, первый дивизион. Не ошибся?

Горизонт качнулся. Неестественно громко зашумела листва, где-то совсем рядом скрипела цикада. Верхушки деревьев разошлись, пропустив слепящий солнечный луч. Я не видел ничего кроме света. Моя метнувшаяся вверх рука прикрыла глаза. На сетчатке остывал на миг вспыхнувший силуэт Вари.

– Она умерла… – бесцветным голосом выдавил я.

– Не совсем так, – поправил полковник, не сводя с меня взгляда. – Мы восемнадцать лет не могли найти тело. Она всё еще там. Недавно видели похожего на нее монстра. Возможно, разведчик ошибся, но надо проверить.

Значит, кошмары не лгали. Мне прислали урну с чужим прахом. Варя до сих пор в Лабиринте. Хотя нет, это уже не она. Там монстр с ее внешностью. Он будет на меня смотреть ее глазами. Я каждую ночь их вижу во сне.

Голова закружилась. Всё это время память бережно хранила ее образ в мельчайших деталях. Когда мы были вместе, мир расцветал, терял плотность, вес и серьезность. Светлая и воздушная, Варя точно летала над землей, изменяя саму ткань реальности. И тогда летал даже я.

Вдруг этот монстр улыбается совсем как она? Так же пахнет, смешно морщит носик? Боже, что я несу… Как не слететь с катушек еще до Периметра?

– Ты ведь вернулся за ней, верно? – почти ласково подсказал Стрыкин, глядя ледяными как у рыбы глазами.