Страница 3 из 16
Асфальт больше не внушал доверия. Доверия не внушали глаза, руки и мозг. Костя ждал – сейчас проснусь. Сон не заканчивался. Зато оказалось, он мерзнет. И руки очень хотелось отмыть. Еще хотелось очень сильно потрясти головой, чтобы все, что случилось, вылетело и испарилось, будто никогда и не происходило. В теории – надо бы в травмпункт, что-то у него точно – не сломалось, так треснуло, но до дома было уже рукой подать, Костя решил – сначала домой.
Парадное в доме Кости Маркова называлось так не потому, что по-питерски, – и потому никаких подъездов, а потому, что во двор вел «черный» ход, а этот был с улицы – огромные черные двери, мраморная лестница и пусть и затертый, но все еще проглядывающий мозаичный пол на площадках. И даже встроенный лет через шестьдесят после постройки дома лифт не нарушал этого чувства – сейчас вернется отошедший на минутку швейцар и строго спросит: «А вы, собственно, к кому?» Мрамор на ступеньках будто выточила вода, тысячи шагов смяли камень ближе к вычурным перилам.
Лампочка моргнула – не погасла, но свет потускнел, будто дымка наполнила подъезд, кажется, что достаточно светло, но все время хочется протереть глаза… У перил на лестнице сидела она. Острые коленки выше головы. Босиком.
– Я Лиза. Помнишь меня?
– Не мерзнешь, – не удивился Костя и попытался обойти девицу. Если она ему приснится, это точно будет кошмар.
– Что ты с ними сделал? – Лиза говорила, не замечая попытки Кости обойти ее, – смотрела вперед, где Маркова уже не было. – Неужели топил в асфальте? Откуда такие жуткие фантазии?
– Я не топил… – К своему удивлению, говорить у Кости получалось. Челюсть болела, но работала.
– Да ладно! Ты их проклял? Что подумал? Чтоб вы сдохли? Не то… Чтобы утонули, вряд ли… Чтоб вы провалились! Точно! – Барышня заржала. – Хоть не бросил. – Лиза, не поворачиваясь, выбросила руку, как стрелу автокрана, вцепилась в плечо уже обошедшего ее Кости и одним движением вернула его к положению «стой передо мной»: – Вот так. Стоим и слушаем. Никуда не идем. Убежать решил. – Лиза потянулась длиннющей рукой и, зацепившись за перила, встала. – Кстати, можно было не копать. Просто сказал бы или подумал что-нибудь типа «вывалились обратно»!
Барышня стояла с трудом. Опираясь на перила – то ли с ногой какая проблема, то ли от слабости.
– Последний шанс – отдаешь мне книгу – и я тебя оставляю в покое. Да, и со мной твои фокусы не сработают. Можешь даже не напрягаться. Отдаешь?
– Нет. – Смысла упираться из-за блокнота, почему-то называемого книгой, не было никакого. Потерял бы – и не расстроился ни разу. Но вот не отдавал. До него очень медленно, но все же дошло, что его только что пытались ограбить из-за этой странной барышни. Что именно произошло с грабителями и почему – об этом он решил пока не думать. Самым неприятным было то, что если его грабили, то и жидкий асфальт ему не привиделся.
– Киллеров наймешь?
– Не, не работает, – с явным сожалением ответила Лиза. – Если бы все так просто, я бы и сама справилась. С кражей тоже не могло ничего получиться, но попробовать ведь стоило? Ладно. – Странное создание смотрело сквозь Костю, будто где-то за ним висел монитор с вариантами – а что дальше? Кажется, она выбрала: – Костя, дружок, время идет, а ничего не происходит. Я тебя вычеркиваю.
– Что? В смысле «вычеркиваешь»? Откуда?
– Отовсюду. Увидимся, Костя Марков. Если доживешь.
Лампочка снова моргнула, дымка куда-то испарилась, словно и не было. Не было и барышни Лизы с длинными сильными руками. Костя потрогал себя за плечо – кажется, всё на месте – и поплелся к себе на второй этаж. 58 шагов от первой ступеньки крыльца до порога квартиры.
Глава вторая. Старая Общага
В доме у Марковых не было домофона. Уже давно все дворы перестали быть проходными, покрывшись решетками и замками, связки ключей обзавелись обязательными «таблетками», а этот дом все так и жил без замка на парадных дверях.
На дверях в квартиру замок имелся, правда единственное, что могло напугать потенциального грабителя, – размер замочной скважины. Больше это отверстие напоминало бойницу. Чтобы и пострелять, и дверь не разнести.
По неясным причинам ни грабители, ни бомжи, ни даже тихие алкоголики не приживались в парадном. Не нравилось им тут.
Костя вдавил кнопку звонка. Клавиша послушно дошла до своего предела. В полной тишине. Еще раз. С тем же успехом он мог бы нажимать на любой квадратный сантиметр стены. Ключей Костя, так же как и остальные члены семьи Марковых, не носил. Ключ существовал в единственном экземпляре – бронзовый, разумеется позеленевший, висел внутри на гвозде у дверей. Как-то так складывалось, что дома всегда кто-то был. Как-то складывалось. На случай коллективных выездов существовал еще один замок, ключи от которого глава семьи Марковых – Оксана Леонидовна – прятала так хорошо, что искать приходилось всей семьей.
Костя попытался привлечь внимание стуком в дверь. Что-то сегодня точно шло не так. Что-то. Все.
Надо бы сесть в тихом месте и успокоиться, понять, что на самом деле все хорошо и привычно, хотя… с тихого места сегодня все и началось.
Обычно стук – это не просто попытка нанести ущерб препятствию – это еще и звук. Руке было больно, возможно, что-то чувствовала дверь. А вот звук не получался. Костя решил, что он оглох. Щелкнул пальцами – все хорошо, оба уха услышали ровно то, что и должны были. Удар в дверь. Тишина.
Как-то это должно объясняться. Чувствуя себя резко поглупевшим, Костя достал телефон. Надежный, как штык-нож, прошедший песок, воду и чужие руки. С трещинами на экране, которые делали его только лучше, – никто не украдет. Телефон радостно зажег экран. Это все, что Константин Марков смог из него извлечь. В парадном было не особо тепло, но не минус – с чего бы смартфону глючить? Немного подсветить вокруг – это все, чем аппарат решил порадовать хозяина. Попытка сумасшедшая, но логичная – Костя попытался постучать телефоном о дверь. Тишина. Вероятно, какое-то ватное проклятие: все, к чему он прикасался, становится ватой – особенной, бесшумной. Оставалась еще пара вариантов: бросить камень в окно – второй этаж, попасть легко. Попытаться вынести дверь. Не с Костиным телосложением и не с его костями, но попробовать можно.
Наверное, дверь что-то услышала. Открылась резко, остановившись в миллиметре от Костиного лба. На пороге стояла женщина – из тех, что встречаются так редко, что не все верят в их существование. Каждый следующий год делал ее другой, но точно не хуже. Оксана Леонидовна Маркова стояла на пороге, и ничего материнского в ее взгляде не было.
– Вам что-то нужно, молодой человек?
Шутить в семье любили, но сейчас точно никакого сарказма. Костя чувствовал только холод. Такой он маму видел и даже наслаждался этим совершенным воином света. Закаленная службой в школе, Оксана Леонидовна внушала трепет любому, кто оказывался на ее пути. Вот только раньше он был по ту сторону линии фронта.
– Мама?
– Чего? – Если бы Оксане Леонидовне для выстрела требовалось взвести курок, то этот звук бы уже прозвучал.
За спиной у мамы Кости показался Марков-старший и, разумеется, два брата. Как-то так случилось, что младшие братья были шире, выше и куда более устрашающи по сравнению со старшим. Акселерация отдохнула на Косте, но компенсировала свою лень на Иване и Максиме.
– Еще раз, – голос Оксаны Леонидовны звучал почти что ласково: – Что вам нужно?
Костя знал, что надо что-то сказать, – что-то способное разбить вдребезги все. Ватные руки, неработающий телефон, как-то странно функционирующую семью. Не получилось. Он просто стоял, смотрел, и больше ничего. Он же дома. Вот в этом месте ничего глобально плохого быть вообще не может. Старший Марков как-то шепотом сообщил Косте: «Если кого-то убьешь, приходи домой – поможем труп спрятать».
Вот он дома и даже, кажется, никого не убил.
Маневр этот братики отрабатывали давно – ничего забавного, если ты не Иван и не Максим. Просто и эффективно. Двойняшки синхронно выдвинулись, подхватили Костю под руки слева и справа и просто вынесли на улицу. 58 шагов. Будто пленку перемотали – Константин снова стоял у двери родного парадного. Двери, в которой вообще никогда не было замка. Пытался ее открыть. Никак.