Сделка

Натали начала подниматься, всё еще бурча под нос:

— Какой позор, Господи! Какой срам!

Виктор.

По возвращению в поместье молодой человек отправился в кабинет к отцу. Ему нужно было сообщить важную новость…

— Сынок, — Альберт Илларионович раскинул руки при виде сына.

Отец давно болел. Никто не мог сказать, сколько ему осталось. В дни, когда Гинцбург — старший чувствовал себя немного лучше, он заседал в кабинете и решал дела поместья. Виктор ещё полгода назад служил адъютантом его Высочества. Узнав, что отец серьёзно болен, он решительно оставил службу, не обращая внимания на протесты отца. При дворе Виктора тоже очень хорошо знали и любили тёмной любовью. Не одна фрейлина Императрицы осталась с разбитым сердцем.

— Добрый вечер, папа. Рад, что тебе сегодня лучше.

— Садись, сын. Выпей со мной коньяка.

Пожилой и очень худой мужчина щедро плеснул в бокал янтарной жидкости и протянул сыну. Тот присел подле него в кресле у камина и смотрел на огонь.

— Ты мне хочешь, что — то сказать, Витя? — проницательный отец как всегда был прав.

— Я женюсь, — Виктор взглянул на отца.

С секунду Альберт смотрел на него, а потом потянулся, чтобы обнять одной рукой:

— Поздравляю, сын! Вот это новость! — отец был взволнован. — Я забываю, что ты у меня уже жених… Но почему же ты скрывал, что у тебя есть невеста?

— Так вышло.

— Хм… Мой такой взрослый скрытный сын… Ну, хотя бы имя своей избранницы ты назовешь отцу? Или будешь прятать её от меня до самой свадьбы?

— Отчего же… Это Елена Орлова, княжна.

— Г-хм… Признаться, я удивлён твоим выбором, — нахмурился отец.

— Потому что их семья на мели? — спросил его Виктор.

— И это тоже. У них вообще довольно странная семья, — осторожно сказал седой мужчина. — Олег Иванович — да простит он меня — вообще ни от мира сего. Заядлый игрок. Своё промотал — и твоё промотает. Потому и Елена такая строптивая, что некогда ему было заниматься её воспитанием. Девочку вырастила мать, которая также не отличалась никогда покладистым характером. Княжна не очень — то подходит на роль жены.

— Ну, я тоже не святой, — справедливо заметил барон-младший.

— Ты — мужчина. Это другое. А вот быть женщиной со столь скверным характером — непозволительно. Конечно, она хороша собой. И многие за это ей всё прощают. Однако, девушке уже восемнадцать лет, а замуж её так и не выдали. Это много, о чём говорит.

— Отец, всё понимаю.

Альберт покачал головой.

— Дело твоё, сынок. Мы можем позволить себе любую невесту. Боюсь, что жизнь с этой непокорной красавицей лёгкой не будет.

— Я уже всё решил. Альберт Илларионович, — отрезал Виктор.

Отец только молча вздохнул. Сын строптив не менее его избранницы…

— Только … Она не очень-то хочет замуж. Пока.

— Вот как, — усмехнулся барон. — А я тебе об этом и говорю. Может, стоит рассмотреть другие варианты? Много других девушек на выданье — более покладистых…и менее приметных. С ними семейная жизнь будет спокойнее, чем с Еленой.

— Я женюсь именно на ней, — настаивал на своём молодой барон.

Альберт внимательно посмотрел в лицо сыну. Ему стало совершено ясно, что дальше говорить что-то бесполезно — Виктор влюблен, кажется!

— Но…как же тогда состоится свадьба, если она не хочет соглашаться? — с непониманием спросил он.

— Свадьба будет, — твёрдо сказал Виктор. — Через две недели.

— Ты что-то задумал, Витя? — мужчина наблюдал за молодым человеком.

Своего сына он знал очень хорошо.

— Пока только свадьбу, — ответил Виктор, как ни в чём не бывало.

Альберт не поверил ему, но решил не вмешиваться — всё равно не расскажет, из лёгких. Если он что-то решил — он этого добьётся. Отец поднялся на Попрощавшись с молодым человеком, седой барон направился к выходу, обернулся и сказал:

— Ох, не пожалей, Витя, о том, что делаешь. Ох, не пожалей…

У Виктора тоже характер не ноги, чтобы уйти отдыхать. Уже выходя за дверь, он

Дверь потихоньку затворилась.

Виктор продолжил попивать коньяк под свои мысли.

В голове крутились последние события, которые будто разделили его жизнь на «до» и «после».

Образ жизни и слава сердцееда более чем устраивали Виктора. Ему совершенно не требовалось никого принуждать, чтобы получить внимание любой девушки, поцелуй или даже нечто большее. Кроме Елены.

Виктор вспомнил, как увидел её впервые, в библиотеке Волконских. Она разительно отличалась от остальных, словно райская птица, залетевшая в гнездо воробьёв и синичек.

Мужчине в тот вечер показалось, что весь мир вокруг него куда-то растворился, оставив лишь эти пронзительные чёрные глаза… С самой первой встречи он постоянно думал об этой девушке, её глаза невозможно забыть. Вся её пластика, грация и манера держаться говорили о гордом характере. Она не расплылась в улыбке от комплиментов красивого барона, как другие. Все его слова и поступки в её сторону будто бы имели обратный эффект. И это само по себе — уже вызов…

Барон сам себе не мог ответить на вопрос, почему вдруг решил, что ему подойдёт на роль жены именно эта строптивица. Его будто верёвками тянуло к ней. Хотелось встретить её, ещё раз взглянуть в эту бесконечность глаз.

Её характер и острый язык только распаляли мужчину ещё сильнее. Она оказалась умна и начитанна — Виктору никогда не было так интересно беседовать с женщиной. Он вообще считал, что женщины рождены вовсе не для разговоров… Но после того вечера у Павла в гостиной, когда они пили чай и играли в настольные игры, барон отметил про себя, как легко Елена шутит и быстро разгадывает логические загадки.

Воспоминания принесли, и их первый, и единственный пока поцелуй. Губы её нежные и даже как будто сладкие. Держать её в своих руках очень приятно. Пусть миг был слишком коротким, этого хватило, чтобы понять — он пропал… Ему хотелось ещё.

Павел ещё со своими признаниями к ней и спором — это уже просто дело принципа! Виктор заметил, как князь про неё говорил… Он утверждал, что всё в прошлом, но мужчины-соперники сразу чувствуют друг друга.

Сейчас он вынуждает её стать баронессой Гинцбург. Но когда-нибудь она скажет «да» совершенно искренне…

Елена.

Девушка захлопнула с силой дверь своей комнаты и тут же навалилась на неё, облокотившись лбом о прохладное дерево — нужно было хоть немного унять бешеное сердце. Дыхание её было неровным и очень частым. Елена стояла, уткнувшись лбом в дверь и тяжело дышала.

Да как он только посмел прийти к ним в дом с таким предложением? Это просто оскорбительно! Ему что — женщин мало, зачем ему нужна она? Елене вовсе неинтересны все эти интриги, и то, что она отвечала на его выпады — дело чести. Нужно же было утереть нос этому самодуру! Похоже, именно её строптивость и заинтересовала избалованного и искушённого мужчину.

Княжна со стоном отлепилась от двери и прошла к окну. Она устремила взгляд вдаль.

Орловой бы очень хотелось понять его истинные мотивы. Виктор никому не объяснил их. Елене только и оставалось гадать, для чего ему понадобилась именно она. Потому что посмела дерзить? Но разве это повод жениться? Всё это очень странно… В любовь, внезапно проснувшуюся вдруг в этом молодом гуляке, она не верила. А значит, есть веский повод связать себя узами брака именно с ней. Только какой? А собственно, какая разница? Она просто откажется, да и всё, пусть катиться на все четыре стороны, дамский угодник!

В голову прокралась ещё одна мысль — родители…

Если даже Елена и устроится где-то, то куда пойдут немолодые родители, да ещё и в середине февраля? Мама точно не сможет работать, не говоря уже о папеньке, который, честно сказать, всю жизнь был тюфяком… Он только и умеет, что прожигать деньги, а не наживать их.