Король шрамов

– Почему стоим? – произнесла Зоя самым капризным тоном, на какой была способна.

Интерес тех, кто стоял снаружи, моментально переместился.

– Значится, славная ночка выдалась? – Стражник едва не сунул голову в окошко экипажа, стараясь разглядеть, кто внутри.

Отбросив назад длинные черные волосы, Зоя протянула хрипловатым, сонным голосом женщины, хорошо покувыркавшейся в постели:

– О-очень славная.

– Она только с коронованными особами того-этого? – поинтересовался стражник. – Видать, горячая.

Николай заметно напрягся, решив, что Зою волнует мнение какого-то болвана. Ее это одновременно растрогало и раздосадовало. Впрочем, изображать благородство сегодня не было нужды. Бросив на стражника долгий взгляд, она промолвила:

– Даже не представляешь, насколько.

Хрюкнув, тот махнул рукой, пропуская экипаж.

Покачиваясь на сиденье, Зоя до сих пор ощущала едва заметную дрожь Николая – отголоски трансформации – и чувствовала, как ее саму накрывает усталость. Сейчас бы закрыть глаза, склонить голову ему на грудь и погрузиться в иллюзию неги… Однако цена этой слабости чересчур высока.

– Рано или поздно твоего монстра раскроют, – сказала она. – Нам не удалось найти средство против него или хотя бы подсказку. Вступай в брак. Заключай союзы. Обзаведись наследником. Обеспечь безопасное будущее своему трону и Равке.

– Обязательно, – вяло ответил Николай. – Обязательно все сделаю, только не сегодня. Сегодня давай притворимся скучной женатой парой.

Скажи такое любой другой мужчина, Зоя двинула бы ему в челюсть – или затащила в постель на пару часиков.

– И в чем это будет выражаться?

– Станем врать друг дружке, как все пары. Интересная игра получится. Начинай, женушка. Скажи, что я красавчик, что никогда не состарюсь и умру, не растеряв ни одного зуба. Заставь меня в это поверить.

– Вот еще.

– Ясно. Способностей к вранью у тебя сроду не было.

Зоя понимала, что Николай ее подначивает, но гордость все равно взыграла.

– Уверен? А вдруг перечень моих талантов такой длинный, что ты просто не добрался до конца?

– В таком случае, Назяленская, продолжай.

– Дражайший супруг, – слащаво проговорила Зоя, – известно ли тебе, что женщины в моем роду умеют предсказывать будущее по звездам?

Николай прыснул.

– Нет, не известно.

– А это так. Звезды поведали мне твою судьбу: ты будешь старым, толстым, счастливым отцом целой оравы невоспитанных ребятишек, и потомки сложат легенды и песни о твоей славной судьбе.

– Весьма убедительно, – кивнул Николай. – У тебя недурно выходит. – В экипаже надолго воцарилась тишина, нарушаемая только стуком колес. – А теперь скажи мне, что я выберусь из этой передряги. Скажи, что все будет хорошо.

Он произнес это шутливым тоном, однако Зоя прекрасно знала своего спутника.

– Все будет хорошо, – сказала она, вложив в эти слова всю свою уверенность. – Мы справимся с этой проблемой, как до того справлялись со всеми остальными. – Зоя искоса посмотрела на Николая: глаза закрыты, лоб мрачно нахмурен. – Ты мне веришь?

– Да.

Отстранившись от него, девушка поправила наряд. Ложь в отношениях между супругами неизбежна, а порой и необходима. Военачальник и король едва ли может позволить себе роскошь поверить в обман.

– Видишь? Ты тоже преуспел в этой игре.

3

Нина

Нина крепче стиснула нож, стараясь не обращать внимания на бойню, что творилась вокруг. Опустила взгляд на жертву, очередную беспомощно распластанную тушку.

– Прости, дружище, – пробормотала она на фьерданском. Вонзила нож в брюхо рыбы, резко провела вверх, к голове, сгребла влажную алую кашицу внутренностей и швырнула на грязные доски – потом это смоют водой из шланга. Вычищенная тушка отправилась в бочку слева. Носильщики заберут содержимое бочки на расфасовку, переработку или засолку. Нина понятия не имела, что там дальше происходит с рыбой, да ее это и не интересовало. После двух недель работы на консервной фабрике в гавани Эллинга она в рот не возьмет ничего, что от природы наделено чешуей или плавниками.

Представь, что ты лежишь в теплой ванне с вазочкой ирисок. А можно вообще целую ванну наполнить ирисками и лопать их сколько влезет. Здорово будет – полная ванна ирисок и вафельных крошек.

Нина тряхнула головой. Это место медленно сводило ее с ума. Руки сплошь в порезах и мелких ссадинах от неуклюжего обращения с филейным ножом; волосы пропитались запахом рыбы; от стоячей работы ломит спину. Нина стоит на открытом воздухе с рассвета до заката, и в дождь, и в жару – от непогоды ее защищает разве что мятый жестяной козырек. Однако во Фьерде для незамужних женщин работы найдется немного, так что Нина – под именем Милы Яндерсдат – охотно пошла на консервную фабрику. Работа изматывала, зато давала удобную возможность передавать сообщения через связного, а место среди бочек с рыбой, где она целый день стояла, служило отличным наблюдательным пунктом и позволяло следить за охранниками, патрулирующими гавань.

Сегодня их было много: там и сям в доках мелькала синяя униформа. Kalfisk – «кальмары» – называли их местные, потому что они повсюду совали свои щупальца. Эллинг стоял в устье реки Стельге – там, где она впадала в Исенве, – и на скалистом северо-восточном побережье Фьерды эта гавань была одной из немногих, открывавших выход в море крупным судам. Порт славился двумя вещами: контрабандой и рыбой. Здесь торговали сайдой, морским чертом, треской; из речных городов с востока сюда везли лосося и осетра, из холодных глубоких вод открытого моря доставляли гребнеголова и серебристую королевскую макрель.

Вместе с Ниной работали еще две женщины – вдовая хедьютка Аннабель и худая как щепка Марта, старая дева из Джерхольма, которая постоянно трясла головой, словно все вокруг ее раздражало. Их болтовня помогала Нине отвлечься, а кроме того, была ценным источником как слухов, так и достоверных сведений, хотя отличить первое от второго получалось не всегда.

– Говорят, капитан Биргир завел новую любовницу, – начинала Аннабель.

– Уж конечно, он может позволить себе содержать девок – такие-то взятки берет, – поджимала губы Марта.

– После того, как поймали тех «зайцев», патрули усилили, – сообщала Аннабель.

Марта цокала языком.

– Народу из Гефвалле все прибывает. Вода у старой крепости совсем испортилась.

Марта быстро покачивала головой туда-сюда, словно довольный пес – хвостом.

– Это знак, что Джель гневается. Надо отправить туда священника, пусть прочтет над водой молитвы.

Гефвалле. Один из городов на реке. Нина ни разу там не была и даже не слыхала о нем, пока не приехала во Фьерду вместе с Адриком и Леони два месяца назад по приказу короля Николая. Название города почему-то неизменно вызывало у нее легкое беспокойство, что-то вроде внутреннего вздоха, точно это было не просто слово, а начало магического заклинания.

Марта стукнула рукояткой ножа по деревянному прилавку.

– Старшина идет.

Хильбранд, цеховой старшина с суровым лицом, шел вдоль прилавков и подгонял носильщиков, требуя побыстрее убирать с дороги наполненные рыбой ведра.

– Опять копаешься, – рявкнул он на Нину. – Никогда рыбу не потрошила, что ли?

Представь себе, нет.

– Прошу прощения, сэр, – сказала она. – Я буду стараться.

Старшина рубанул ладонью воздух.

– Слишком медленно работаешь! Партия, которую мы ждали, уже прибыла. Переводим тебя в упаковочный цех.

– Да, сэр, – хмуро отозвалась Нина. Она сгорбилась и втянула голову в плечи, хотя на самом деле ей хотелось петь от радости. В упаковочном цехе платили значительно меньше, так что сейчас требовалось правдоподобно изобразить огорчение, однако Нина прекрасно поняла истинный смысл слов Хильбранда: наконец-то последняя группа беженцев-гришей благополучно добралась до Эллинга и находится в надежном месте. Теперь Нина, Адрик и Леони должны проводить семерых новеньких на борт «Отверженного».